Хроники былого и грядущего
Шрифт:
Заговорив на пентошийском, был… поднял на смех, что опять же было просто немыслимо для обычной вестероской женщины, а дальше Джит начала поправлять произношение, сокрушаясь «чудовищному акценту».
— Мать какое-то время жила в Пентосе, — ответил я на невысказанный вопрос, — ты меня подтянешь?
— Конечно, — кивает, — мало кто из вестеросцев интересуется чем-то помимо своей собственной земли. Знаешь, иногда это просто смешно, а иногда откровенно глупо.
Где-то на этом этапе она убрала скрывающий часть лица платок, завязанный
Впрочем, я ведь не простой подросток в период гормонального бума? Взрослое сознание сдержало порывы тела, позволив продолжить общение в прежнем ключе.
Или нет? Я ведь зачем-то всё же договорился и об обучении письму, на том же пентошийском.
— Только с тебя бумага, — хитро улыбается она мне, — и чернила!
— Прирождённая торговка, верно? — хмыкаю на это, — но разве женщины могут быть купцами?
— В Вольных городах, — посмеивается черноволосая девушка, — Пентосе, Лорате, Норвосе.
— Последний, это где всем управляют так называемые «бородатые жрецы»? — вспоминаю прочитанные ранее книги.
— Верно, — кивает она, — я удивлена, что ты это знаешь.
— Люблю удивлять людей, — подмигиваю ей, — а также читать.
Внезапно я осознал, что веду себя словно… в прошлой жизни. То есть — открыто и естественно. Я подмигнул ей! Даже не знаю, что это значит в этом мире, но явно то, за что добропорядочный лорд не постесняется выгнать меня прямо из своего дома.
Джит же лишь мило улыбалась.
В этот день мы так и не осмотрели окрестности, просто сев на лавочке, возле большого и широкого панорамного окна, создающего отличный вид. Стекло было дорогим и качественным, ведь я совершенно не ощущал сквозняка, чего признаться, не ожидал от средневековых строителей. Даже потрогал его и похвалил неизвестных мастеров.
— Умеют же, когда надо! — сказал я тогда, на что получил порцию звонкого смеха.
— Это очень дорогое стекло как и в целом вся работа, Арвинд, — лукаво захлопала она глазками, — впрочем, хорошее стекло вообще вещь ценная.
— Угу, — почёсываю подбородок, — здесь соглашусь. Прозрачное и без потёков. Довезти его сюда, таким большим куском, наверняка было трудно. Ведь их изготавливают лишь в Эссосе, верно?
Она кивает.
— И это кажется мне достаточно странным, — усаживаюсь обратно.
— Почему странно? — тут же пришёл логичный вопрос и дальше мы стали активно обсуждать давно уже обдуманный мною «стопор» этого мира — чрезмерную секретность. У девушки, внезапно, нашлось что на это ответить и мы горячо приводили всё новые и новые аргументы «за» и «против», опровергая и где-то соглашаясь друг с другом.
В самом помещении, где мы сидели, росли несколько апельсиновых деревьев, как в теплице, создавая атмосферу лета и радуя глаз хоть какой-то зеленью. Там мы и пробыли до самого вечера, болтая
Девочка была хороша — тоненькая, со светлой, но не бледной кожей, с миловидным лицом, большими глазами и жгучими, чёрными волосами. От неё приятно пахло, а зубы были ровными и чистыми. Неужели такое бывает?! В качестве обеда были использованы те же апельсины, а спохватился я лишь тогда, когда начало темнеть.
— Ох… — прикладываю руку к лицу, — прости, Джит, я… слишком увлёкся разговором. У тебя наверняка были свои дела. Да и у меня, так-то…
— В некоторых случаях нужно уметь отвлекаться от дел, — наклонилась она чуть ниже, — чтобы заниматься чем-то более важным.
Тихо хихикнув, глядя на моё выражение лица, она лишь произнесла:
— Не забудь про бумагу и чернила.
Тогда в голове и возникла первая связная, хоть и не блещущая оригинальностью мысль — Джит будет моей!
В следующие дни про свой график я уже не забывал, только немного поправил, дабы находить больше времени на посещение купеческой гильдии. Хоть улыбающийся Орбарт и сказал тогда, что «разрешает не возвращаться в таверну по ночам». Этот гад, вместе с Талбергом и другими старшими купцами, стали свидетелями нашего с Джит разговора и «оставили молодёжь наслаждаться зимним днём».
Впрочем, я был даже рад этому.
— Абсолютно не видел тебя в караване, — сообщил я потом девушке, выписывая новую букву. Вот где моя сила была настоящим «монстром», так это в обучении и добыче информации! Прогресс шёл столь быстро, что оставалось лишь сваливать всё на свою мать, которая «хорошо меня обучила».
— Я вот тебя заметила, — поправила она локон, — а также твои тренировки тех мальчишек. Даже слышала потом историю становления рыцарем. Отправиться во вражеский лагерь и принести голову главнокомандующего! Ты хоть представляешь, как это звучит?
— Эм-м, на самом деле нет, не представляю, — надеюсь не слишком ужасно? Если бы подобное рассказали кому-то в моём прошлом мире, то можно было бы навечно получить ярлык психа. Тут же не так, верно?
Она наклоняется ближе и тихо шепчет:
— Невероятно.
От этих слов потеплело в груди и улыбка появилась на губах сама собой. Не отрываю взгляд от её глаз, ведь между нашими лицами было исчезающе маленькое расстояние. Я ощущаю её дыхание, с лёгкой ноткой цитруса.
Сколько времени мы провели в такой позе?
— Ты в курсе, что это почти рекорд? — с некоторым трудом разрывает Джит наш зрительный контакт, — лишь во времена Века Героев и Вторжения андалов были более юные рыцари.
— Мне однозначно нужна твоя библиотека, — потянувшись и встряхиваясь, отгоняя наваждение, произношу на это, — чувствую себя необразованной деревенщиной.
— А разве ты не из деревни? — удивилась девушка.
Тц, опять фразочки из старого мира…
— Просто оборот речи, означающий, что человек малограмотный, практически как дикарь, типа одичалых или дотракийцев.