Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых
Шрифт:
– Воды спят. Нужно позаботиться о том, чтобы к нам относились серьезно.
– А я о чем? Мы попользуемся шарфами, чтобы убрать стукачей и тех, кто слишком много знает. Библиотекарей, к примеру.
– Правильно ли я подозреваю, что ты уже давно подумываешь обо всем этом и имеешь списочек людей, которыми следует заняться?
В этом списке наверняка есть все те, кого он считает ответственными за свои неудачные попытки утвердиться на таглиосском черном рынке.
Он затрясся от смеха. И замахнулся на Гоблина тростью.
– А ты прав насчет ее ума-топора.
– Давай сюда список. Увижу Мургена – обсудим.
– С призраком?
– Ты имеешь в виду, что он все видит и понимает, чего ты на самом деле хочешь? По мне, так это и есть чувство перспективы. Поневоле задумаешься: а может, в свое время наши братья сумели бы добраться до Хатовара, будь в Отряде призрак, который приглядывал бы за тобой?
Одноглазый пробурчал что-то о несправедливости и порочности мира. Сколько я его знаю, он всегда пел эту песню. И будет продолжать в том же духе даже после того, как сам станет призраком.
– Как думаешь, стоит попросить Мургена, чтобы нашел источник этой вони? – спросила я. – Он где-то на складе. Здесь До Транг хранит крокодиловы шкуры, но это не они так смердят. У крокодиловых шкур другой запах.
Колдун посмотрел на меня так, словно готов был разорвать на куски. Сейчас он охотно сменил бы тему разговора. Эту вонь источал спрятанный в подвале заводик по производству пива и крепких напитков, о чем, как считали Одноглазый с До Трангом, никто не догадывался. Бань До Транг, помогавший нам прежде только ради Сари, теперь практически стал партнером нашего старого хрыча, потому что питал слабость к продукции Одноглазого. А еще его тянуло к нелегальным и теневым доходам. А еще ему нравилось иметь под рукой крутых парней, которым можно платить чисто символическое жалованье. Он был уверен, что о его грешке знают только Одноглазый и Гота. Эта троица напивалась дважды в неделю.
Воистину, алкоголь – бич для племени нюень бао.
– Не стоит беспокоиться, Малышка. Скорее всего, смердят дохлые крысы. В этом городе крысы прямо-таки кишат. До Транг постоянно раскладывает отраву, целыми фунтами. Охота на грызунов – не то занятие, на которое стоило бы тратить время Мургена. У вас обоих есть задачи поважнее.
Мне действительно есть о чем потолковать с Мургеном, была бы возможность иметь с ним дело напрямую. Удалось бы завладеть на время его вниманием. Хочется из первых рук узнавать все то, что обычно становится известно от других людей. Я вовсе не подозреваю злого умысла, тем более со стороны Сари. Просто люди часто переиначивают информацию в соответствии со своими предубеждениями. Это относится даже ко мне самой, хотя в последнее время моя объективность была безупречной. Чего не скажешь о всех моих предшественниках-летописцах… От их текстов так и разит предвзятостью.
Конечно, большинство из них сделали тот же вывод насчет своих предшественников. Тут мы одинаковы. Лгут все, кроме нас самих. Правда, только Госпожа не стыдилась восхвалять себя. Не упускала любой возможности напомнить, какой умной, решительной и удачливой она была, как круто переломила ход войны с Хозяевами Теней, хотя вначале могла полагаться исключительно на собственные силы. Мурген большую часть времени пребывал, мягко говоря, не в своем уме. И все же, поскольку я сама была участницей многих тогдашних событий, могу подтвердить, что в его Книге они описаны довольно правдиво. Может быть, все именно так и происходило. Мне с ним не поспорить, но кое-что кажется фантастическим.
А разве не фантастически звучит «вчера ночью я долго беседовала с призраком Мургена»? Или с его духом? Или с ка. Да как ни назови… Если только это и в самом деле был Мурген, а не какой-нибудь подсыл Кины или Душелов.
Мы даже на сотую долю процента не можем быть уверены, что все в точности таково, каким кажется. Кина – царица Обмана. А Душелов, если цитировать человека, который был несравненно мудрее меня, но имел грязный язык, – безумная сука. Способная на все.
15
Отлично. – Я пришла в восторг, когда Сари снова вызвала Мургена. Сама она, впрочем, энтузиазма не выказывала, и присутствие Тобо никоим образом не улучшило ее настроения. – Я хочу, чтобы в первую очередь он занялся Сурендранатом Сантаракситой.
– Значит, ты и сама не доверяешь этому своему библиотекарю. – Одноглазый захихикал.
– Думаю, он не опасен. И все же зачем оставлять ему хоть малейший шанс разбить мне сердце, если можно послать туда Мургена на разведку?
– А моего мнения тебе недостаточно?
– Ты судишь о человеке заочно, а разве это правильно? К тому же ты отказался работать с Анналами. Мне нынешнюю ночь придется за книгами провести. Возможно, удастся что-то нащупать. – (Тщедушный колдун заворчал.) – Кажется, сегодня я обнаружила в библиотеке нечто ценное. Если Сантараксита не помешает, уже к концу недели я получу общее представление о том, как возник Отряд.
Мы давно поставили перед собой задачу отыскать не только независимые исторические источники, но и неповрежденные экземпляры первых трех томов Анналов.
У Сари, однако, было на уме другое.
– Дрема, Барунданди хочет, чтобы Сава тоже ходила со мной на работу.
– Нет. Савы пока не будет. Заболела, причем нешуточно. Холерой. У меня наконец кое-что получается, не хочу все испортить.
– Еще он спрашивал насчет Шихи.
В тех редких случаях, когда Тобо приходил с матерью во дворец, она называла его Шихандини. Смысл этой шутки был недоступен Джаулю Барунданди, поскольку тот никогда не уделял внимания исторической мифологии. У одного из царей легендарного Хастинапура была старшая жена, оказавшаяся бесплодной. Как добрый гуннит, он молился и добросовестно приносил жертвы. Наконец кто-то из богов спустился с Небес и заявил, что можно получить желаемое – а царь очень хотел сына, – но путь к цели будет нелегким, поскольку сын родится дочерью. Так и вышло. Вскоре жена родила девочку, которую царь назвал Шихандин – женский вариант имени Шихандини. Это долгая и не слишком увлекательная история, суть которой состоит в том, что девочка выросла и стала могучим воином.
Неприятности начались, когда пришло время царевичу выбирать себе невесту.
Личины, носимые нами на публике, часто содержали скрытую аллюзию, иногда с элементом юмора. Так братьям было интереснее играть свои роли.
– Нельзя ли подловить Барунданди на чем-нибудь? – поинтересовалась я. – Кроме его жадности? – Вообще-то, я думала, что он наиболее полезен для нас именно в своем теперешнем качестве. Любой, кто займет его место, наверняка окажется столь же продажным, но вряд будет столь же великодушен к Минь Сабредил. – И еще. Может, есть смысл выманить его оттуда?