Хроники Элении (сборник)
Шрифт:
— Так было необходимо, генерал. В этом подземелье сильное эхо. Из-за этого твои люди просто не поймут команд, отданных громким голосом. Мы с Кьюриком побывали во многих переделках, и он-то наверняка знает как вести себя в такой ситуации.
Делада взглянул на осадные башни, грохотавшие перед стенами.
— Ну и громадины, — проговорил он. — Интересно сколько человек можно затолкать в такую башню?
— Это зависит от того, насколько хорошо ты относишься к людям, — усмехнулся Спархок, ставя щит перед собой, чтобы загородиться от стрел уже падавших на городскую
— Я не знаком с осадой, — признался Делада. — Что там теперь происходит?
— Они подъезжают к стенам и пытаются атаковать обороняющихся, а те, в свою очередь, стремятся оттолкнуть башни.
— А когда будут пущены в ход баллисты?
— Скорее всего, когда несколько башен окажутся вплотную прижатыми к стенам.
— А они не боятся, что пущенные из баллист булыжники упадут на своих же?
— Думаю, их не особо заботят те люди, что находятся сейчас в башнях. Многие из них рендорцы, как и те, что погибли, убирая наши ядовитые заграждения. Командующий этой армией вряд ли отличается человеколюбием.
— Ты его знаешь?
— О, да, очень даже хорошо.
— И, наверное, мечтаешь расправиться с ним? — хитро сощурился Делада.
— Да, такая мысль не раз посещала меня.
Одна из башен теперь была совсем близко от стены, и обороняющиеся, пытаясь уклониться от потока летящих стрел, бросали крюки на длинных веревках через громыхающее сооружение, стараясь подцепить ими башню сзади. Когда им это наконец удалось, они принялись раскачивать эту громадину взад и вперед, пока она не рухнула, подняв за собой облако пыли. Люди внутри закричали, кто от боли, кто от ужаса. Они знали, что их ожидало. При падении башни поломались все ее перекрытия и теперь она лежала на земле, как разбитое яйцо. И тут же на обломки и выползающих из-под них воющих рендорцев пролились со стен потоки смолы и гарного масла.
Делада проглотил комок, когда снизу раздались истошные вопли объятых пламенем людей.
— Да, невеселое зрелище, — мрачно проговорил Спархок. — Одно утешение, что тот, кто погибнет с той стороны стен, уже никогда не переберется на эту сторону. — Спархок вздохнул и, быстро произнеся слова заклинания, уже через несколько мгновений говорил с Сефренией. — Мы готовы, матушка, — сказал он ей. — Мартэл еще не появился?
— Пока нет, мой дорогой, — казалось, она шепчет ему на ухо. — Прошу, будь очень осторожен. Афраэль ужасно рассердится, если ты позволишь себя убить.
— Передай ей, что она всегда сможет протянуть руку помощи, если захочет.
— Ох, Спархок, — укоряюще, но и не без удовольствия в голосе, произнесла Сефрения.
— С кем ты там разговариваешь, Спархок? — окликнул рыцаря Делада. Генерал озадаченно вертел головой в разные стороны, пытаясь увидеть собеседника Спархока.
— Не знаю даже, как сказать вам. Вы достаточно набожны, генерал? — спросил Спархок.
— Я — сын Церкви, сэр рыцарь.
— Тогда, вас возможно огорчит то, что я вам скажу. Воинствующим Орденам позволено знать больше, чем простым верующим. И, пожалуй, мне все же стоит остановиться на этом. Прошу, Делада, не обижайтесь.
Несмотря на яростные усилия защитников, несколько башен все же достигли стен, и с них уже были переброшены навесные лестницы. Одна из башен встала у стены сразу за воротами. Там держали оборону друзья Спархока. Тиниен повел их вперед по перекинутой на стену лестнице. Спархок затаил дыхание, когда в башне завязалось сражение. Он не мог видеть то, что там происходило, но звуки, доносившиеся оттуда, будь то звон оружия, крики или стоны умирающих, — все говорило о том, что идет борьба не на жизнь, а на смерть. Неожиданно из башни показались Тиниен и Келтэн. Они пробежали по толстой навесной лестнице, подхватили со стены котел с горючей смесью и, проделав свой путь обратно, скрылись в утробе башни. И уже через несколько мгновений оттуда донеслись душераздирающие вопли несчастных, на головы которых обрушилось все содержимое котла.
Когда рыцари вновь появились на стене, покинув башню, Келтэн небрежным движением бросил в ее сторону один из торчавших факелов. И тут же густой черный дым повалил из входного отверстия башни, а через крышу высоко в небо прорывались огненно-красные языки пламени. Воздух наполнился диким воем и стонами угодивших в самое пекло, но уже через некоторое время все стихло.
Скоро первая волна нападавших была отражена, но защита стены стоила многих жизней рыцарей и солдат церкви, раненных или сраженных наповал стрелами, градом выпущенными на них из луков и арбалетов.
— Они еще вернутся? — мрачно спросил Делада.
— Конечно, — коротко ответил Спархок. — Теперь начнется канонада из осадных машин, а потом опять двинутся башни.
— И как долго мы сможем продержаться?
— Думаю выдержим четыре-пять таких атак. Потом стены не выдержат и начнут крушиться. Тогда бой перейдет в город.
— У нас нет шансов на победу, да, Спархок?
— Скорее всего, нет.
— Чиреллос обречен?
— Чиреллос был обречен с той самой минуты, когда к нему подошли эти две армии. Надо заметить, их действия были продуманы великолепно.
— Удивляюсь твоей невозмутимости, Спархок.
— Я — военный человек, — пожал плечами Спархок, — и посему не могу умолять гения своего противника, даже терпя поражение.
Неожиданно через люк на крышу, где стояли Делада и Спархок, вскарабкался Берит. Глаза послушника были широко распахнуты и смотрели в разные стороны, а голова его слегка подергивалась.
— Сэр Спархок, — воскликнул он, почему-то слишком громким голосом.
— Да, Берит.
— Что вы сказали?
Спархок внимательнее пригляделся к нему.
— Что случилось, Берит? — спросил он.
— Простите, сэр Спархок. Но я вас не слышу. Когда начался штурм, они зазвонили во все колокола в Базилике. Представляете? Да вы такого шума и не слышали.
Спархок схватил послушника за плечи и уставился ему прямо в лицо.
— Что происходит? — проорал рыцарь, четко выговаривая слова.
— О, извините, сэр Спархок. Эти колокола оглушили меня. Через луга движутся тысячи факелов по той стороне реки Аррук. Я думаю, вам это следует знать.