Хроники Элении (сборник)
Шрифт:
— М-м-м, — промычал Волди с довольным видом и, приняв скромный и благочестивый вид, продолжил: — Приятно осознавать, что мои усилия на ниве медицинской науки не пропали втуне.
— Мы очень нуждаемся в вашем совете, мой добрый доктор, — сказала Сефрения. — Только вы можете помочь в лечении нашего отравленного друга.
— Отравлен? Вы уверены? — резко спросил Волди.
— Врач в Боррате был в этом абсолютно уверен. Мы очень подробно описали ему все симптомы и он заключил, что это последствия отравления очень редким рендорским ядом, называемым…
— Прошу вас, мадам, — сказал доктор Волди поднимая предостерегающе руку. — Я предпочитаю сам
— Да, конечно, доктор, — проговорила Сефрения и повторила все то, что рассказывала профессорам в Боррате.
Слушая рассказ, доктор прыгающей походкой расхаживал по комнате нервно сжав за спиной руки.
— Конечно, мы могли бы в конце концов установить падучую, — задумчиво произнес он, приставляя палец ко лбу, — осложненную некими другими заболеваниями, что и вызвало конвульсии. — Он остановился посреди комнаты и поднял палец к верху, указуя им в потолок. — Но главным для нас здесь является присутствие жара одновременно с испариной, — снова заговорил он, как-будто читая лекцию студентам. — Болезнь вашей подруги не естественного происхождения. Мой коллега в Боррате был прав! Она действительно была отравлена, и использованный для этого яд называется дарестин. Рендорские кочевники в пустыне называют его «мертвецкой травой». Она убивает овец, так же как и людей. Это очень редкий яд, поскольку каждый кочевник считает своим долгом уничтожить каждый куст этого растения, который встретиться ему на пути. Ну что ж, мой диагноз совпадает с диагнозом камморийского коллеги?
— В точности, доктор Волди, — сказала Сефрения, одаривая его восхищенным взглядом.
— Ну что ж, тогда все в порядке, — заторопился вдруг Волди, потянувшись за своим плащом. — Рад, что смог услужить вам.
— Но доктор, — воскликнул Спархок, — что же нам теперь делать?
— Готовиться к похоронам, — с истинно научным равнодушием пожал плечами Волди.
— А противоядие? Разве…
— Боюсь, что такового не существует, и ваша подруга обречена, — нотки самодовольства в его голосе начинали уже раздражать. — В отличие от других ядов, дарестин поражает мозг, а не кровь. И уж если кто вкусил его — увы, но… — он щелкнул пальцами. — Скажите, а у вашей подруги были богатые могущественные враги? Этот яд страшно дорог.
— Она была отравлена по политическим мотивам, — мрачно сказал Спархок.
— А, политики! — рассмеялся Волди. — Да, у них водятся деньги. — Он снова нахмурился. — Помнится… — Волди замолчал, опять принявшись аккуратно приглаживать волосы. — Где же я это слышал?.. — Он почесал в затылке, взъерошив только что приглаженные волосы и торжествующе щелкнул пальцами. — О, да. Ну конечно! Вспомнил! Как-то до меня дошли слухи, но учтите, только слухи, — доктор поднял палец, — что какой-то врач в Дабоуре нашел какое-то противоядие и якобы излечил с помощью него членов королевской семьи в Занде. Естественно слух об этом быстро распространился среди врачей здесь и в Эозии, но у меня есть основания предполагать, что вышеозначенный лекарь не придерживался естественнонаучной доктрины современных медиков. Я знаю этого человека, и в медицинских кругах про него издавна рассказывают безобразные истории, в частности говорят, что для этого чудесного излечения он использовал некоторые запретные пути.
— Какие пути? — настойчиво спросила Сефрения.
— Конечно магия, мадам, какие же еще? Мой друг в Дабоуре быстро лишился бы головы, если бы хоть кто-то заподозрил, что он занимается колдовством.
— Да, я понимаю, — сказала Сефрения. — А слухи о лекарстве дошли до вас из какого-то одного источника?
— О, нет, — ответил Волди. — Несколько человек рассказывали мне об этом.
Брат Его Величества и несколько племянников тяжело занемогли и из Дабоура во дворец был вызван врач по имени Тэньин. Он определил отравление дарестином, а потом неожиданно для всех сумел вернуть их к жизни. Из благодарности ему король утаил, каким образом шло лечение, и даровал ему полное прощение, для придания уверенности, — он ухмыльнулся. — Но не так уж это прощение и хорошо, ведь королевская власть распространяется не слишком далеко за пределы королевского дворца в Занде. Любой, кто имеет хоть малейшее представление о медицине, прекрасно понимает, в чем тут дело, — лицо Волди приняло высокомерное выражение. — И дело тут не только в прощении, Тэньин ведь до неприличия жаден, и можно представить, сколько заплатил ему король. Я бы ни за какие деньги не унизил себя этим.
— Спасибо вам за помощь, доктор Волди, — сказал Спархок.
— Мне очень жаль этого отравленного человека, — сказал Волди, — но пока вы доберетесь до Дабоура и обратно, он умрет. Дарестин действует очень медленно, но исход всегда фатален.
— Как меч, воткнутый в брюхо по самую гарду, — мрачно пробормотал Спархок. — По крайней мере у нас всегда остается возможность отомстить.
— Ужасная мысль. Вы представляете те разрушения, которые меч может привнести в человеческий организм?
— Довольно хорошо, мой доктор.
— Ах да, конечно, вы-то знаете. Не хотите ли, чтобы я осмотрел ваши старые раны?
— Спасибо, доктор, но не стоит. Они меня уже давно не беспокоят.
— Ну что ж, превосходно. Я могу гордиться таким пациентом. Был бы с вами менее опытный врач, вам бы крышка. Ну, коли так, то мне пора идти, у меня завтра хлопотный день, — Волди накинул на плечи плащ.
— Спасибо, Волди, — сказал настоятель. — Братья проводят вас до дому.
— Рад оказать вам услугу, мой Лорд. Это была весьма интересная и поучительная беседа, — с этими словами доктор поклонился и покинул комнату.
— Смахивает на задающегося воробья, — ухмыльнулся Кьюрик, когда дверь за Волди закрылась.
— Да, это есть, — согласился настоятель, — хотя, в своем деле он очень хорош.
— Ох, Спархок, — вздохнула Сефрения, — у нас осталась совсем маленькая кроха надежды — какие-то слухи, и у нас к тому же нет времени гоняться за какими-то призрачными тенями.
— Но выбора нет. Мы должны идти в Дабоур. Ни малейшим шансом нельзя пренебрегать.
— А мне, кажется, что это не такая уж слабая надежда, как вы думаете, леди Сефрения, — сказал настоятель. — Я хорошо знаю Волди. Он не стал бы рассказывать что-либо, если бы не уверился в этом сам. Да и сам я слышал о чудотворном излечении членов королевской семьи.
— Тем более мы должны попытать счастья, — сказал Спархок.
— Быстрейший путь в в Дабоур — морем, вдоль побережья, а потом вверх по реке Гулл, — предложил настоятель.
— Нет, — твердо отказалась Сефрения. — Это исчадие, что пыталось убить Спархока, наверно уже поняло, что ему не удалось это сделать. На море нам путь заказан, никто не захочет еще раз встретиться с водяным смерчем.
— Вам в любом случае придется идти в Дабоур через Джирох — сказал им настоятель. — Вы же не можете идти сушей. Никто и не пробует пересечь пустыню между Киприа и Дабоуром — это совершенно невозможно, даже в это время года.
— Если мы должны будем пойти этим путем, то мы и пойдем им, — спокойно сказал Спархок.