Хроники инспектора Ротанова
Шрифт:
— Встань, где стоял!
— Чего? — с непонимающим видом переспросил гигант.
— Вернись на прежнее место! — И Ротанов показал стволом бластера, куда именно должен вернуться бандит. Кивком головы коротышка подтвердил приказ Ротанова, и, недовольно ворча, громила отошел.
— Теперь позвольте и мне, в свою очередь, поинтересоваться, кто вы такой? — Сейчас Ротанов выглядел вполне любезным, даже дружелюбным, и только люди, хорошо его знавшие, смогли бы понять, что за этой изысканной любезностью скрывается сдержанный гнев.
— Я представляю администрацию новой колонии!
— Вы с ними еще успеете познакомиться. Пока я только выясняю обстановку. А теперь будьте любезны ответить, почему ваша банда напала на нас?
— Банда? Вы называете нас бандой? — Было заметно, что Колыверин откровенно пытается взвинтить себя, но ему это не слишком удавалось, и вся его игра строилась на том, чтобы отвлечь внимание Ротанова от своего товарища, который вновь попытался сменить позицию на более выгодную и уже снова оказался за спиной инспектора, ожидая условного сигнала для нападения. Теперь их намерения стали для Ротанова совершенно ясны, все эти переговоры были затеяны с одной-единственной целью — завладеть энергетическим оружием, обладание которым сделало бы банду Барсика в местных Условиях совершенно безнаказанной.
Но Волка одолевали сомнения. И он все не подавал условного сигнала своему подельнику, теряя Драгоценные секунды. Инспекторы внешней безопасности редко появлялись на отдаленных колониях без сопровождения, Колыверин все время ожидал какого-то подвоха, ловушки или засады.
— Я называю вас бандой, — спокойно подтвердил Ротанов. — Ведь это ваши люди терроризируют мирное поселение колонистов, грабят их, бесчинствуют, устраивают дебоши и насилия.
— У нас что, на лице написано, что мы бандиты? С чего это вы стали палить из бластера в людей, вооруженных ножами и старинными пистолетами? Или вас там так проинструктировали, в вашей «безопасности», чтобы нападать на всех встречных?
— Вы первыми открыли огонь, но не это сейчас важно. Скажите лучше, кто это там стоит внизу, у стен? Кого вы привели с собой? Если не ошибаюсь, это те самые кровожадные твари, которых здесь называют песчаниками?
Вопрос Ротанова смутил самоуверенного бандита, и Волк отвел глаза, не зная, что ответить, и явно не желая продолжать разговор о песчаниках, но Ротанов уверенно развивал именно эту, неприятную для Волка тему:
— Что вы получили за свое предательство, Колыверин? За то, что повели этих смертоносных чужепланетных тварей на поселение своих соотечественников? — Ротанов говорил так, словно находился в судебном зале и допрашивал по делу, не вызывавшему у него никаких сомнений. Эта его уверенность сбивала Колыверина с толку. Вместо того чтобы подать наконец сигнал к нападению, он начал оправдываться, потеряв сразу весь свой апломб:
— Это не наша вина! Договор был заключен раньше, мы лишь выполняем его условия!
— Кем
— Рон Палмес заключил с ними договор, а нам предложил в нем участвовать и разделить добычу…
— Рон Палмес! Я уже слышал это имя и хотел бы встретиться с этим человеком. Он с вами?
Казалось, это предложение удивило Колыверина.
— Палмес появляется только тогда, когда сам этого хочет. Никто не знает, где находится его жилище. Чаще всего его видели в развалинах старой колонии, но там сейчас точно никто не живет. Никто из людей, по крайней мере, — поправился Колыверин.
— Ты хочешь сказать, что Палмес не человек?
— А кто ж его знает. Он ведет себя необычно и ничего не боится.
— Ты тоже считаешь, что Палмес не похож на человека? — спросил Ротанов, поворачиваясь к Гранту. Это было ошибкой. Сейчас было не время и не место для выяснения обстоятельств, не имеющих прямого отношения к делу, и уж тем более не следовало давать противнику повод для успешного начала атаки.
Волк, воспользовавшись ошибкой Ротанова, подал наконец своему напарнику долгожданный сигнал, и двухсоткилограммовая глыба мышц за спиной Ротанова немедленно пришла в движение.
Правая рука гиганта неожиданным для такой массы быстрым движением метнула тесак в голову Ротанову.
Однако инспектор, словно у него были глаза на затылке, успел пригнуться. Умение чувствовать движение противника, даже в том случае, когда тот находится вне поля его зрения, не раз спасало ему жизнь. И все же сейчас он сделал это недостаточно быстро — тяжелый топор, вращаясь, задел ему голову своим лезвием, сорвал фуражку и залил кровью лицо.
Но это был единственный успех напавших на него бандитов.
Рана оказалась неглубокой, Ротанов даже боль почувствовал не сразу, и в следующую секунду, мгновенно выхватив игольный пистолет, выстрелил из него навскидку, направив ствол за спину и даже не обернувшись для прицельного выстрела.
Удар реактивной иглы швырнул великана на землю, разрывая ему внутренности. И в ту же секунду снизу, со стороны их лагеря, донесся грохот бластерных выстрелов и резкий лай порохового оружия…
Лишь сейчас Ротанов осознал главную цель, которую преследовали бандиты, мороча им голову переговорами. И то, насколько был прав Грант, предупреждавший, что этим людям нельзя доверять.
«Парламентеры» выполнили свою главную задачу, отвлекли внимание от нижнего лагеря, гораздо более уязвимого и являвшегося главным объектом их ночной атаки. Захватив в заложники находящихся внизу людей, они смогут диктовать любые условия, и никакое энергетическое оружие уже не поможет его товарищам…
Все эти мысли, стремительно мелькнув в голове Ротанова, ускорили развязку схватки, начавшейся на стене. Волк, не успев правильно оценить ситуацию, бросился на помощь своему товарищу, и тут же, получив в грудь вторую иглу из пистолета Ротанова, не удержался на краю стены и с воплем сорвался вниз.