Хроники ключников. Бунт теней
Шрифт:
Макс стоял у входа. За ним были другие, но я не могла понять, кто они. Женя, едва держащийся на ногах или Кэз, сумевшая победить тень. А может, и Лиа, рыжеволосая княгиня без клана.
– Отпусти её, - пророкотал Макс.
– Ты проиграешь, Черный Дракон, - цедил Проклятый у моего уха, но и его голос казался далеким эхом.
– Ты уже проиграл, Здесь. Ты просчитался. Парень оказался сильнее, чем ты.
– Человеческий разум не устоит перед силой тени. Тебе ли этого не знать.
– Отпусти девочку.
– Она в моей власти. Пусть теперь подчиняется
Словно в подтверждение его слов, земля под ногами задрожала. Тени сгустились вокруг нас.
– И Ров падет, - прорычал Проклятый.
– Сделай что-нибудь!
– закричал кто-то. По стенам потянулись трещины, сверху посыпались обломки пластов, закрывавших потолок. Затрещал пол, кладка по центру стала расползаться.
А Проклятый и Черный Дракон замерли друг напротив друга.
Я смотрела на ширившуюся между мной и Максом расщелину, и думала, что вот также сама сейчас разваливаюсь по частям. Кажется, я забывала даже смысл слов, забывала кто я, и кто они.
– Мааакс, - собрав оставшиеся силы, прошептала я.
– Пожалуйста...
И он ударил. Ударил так сильно, как мог. По нам, по мне, по всему, чему призван был противостоять Черный Дракон.
А Проклятый проиграл. Потому что в последнюю секунду Тэй резко развернулся и закрыл меня собой.
– Пусть... Дверь, - то ли подумала, то ли на одном дыхании произнесла я.
В тумане, что клубился вокруг, заклинание, сотворенное Максом, сработало как взрыв, заполнив зал оранжевым пламенем. Нас швырнуло к стене, но я успела коснуться её только кончиками пальцев. Следующий мой шаг унес нас в пространство между мирами.
Глава четырнадцатая. Равновесие. Часть первая
Шестой мир - мой. По многим причинам. Не ты создаешь мир, а мир - тебя. С первым вздохом, с первым взглядом, с первым шагом ты прочно становишься его частью. Другие миры - они на то и другие, чтобы навсегда остаться чужими. Ни Макс, ни мать со мной не согласятся, но "приспосабливаясь, не исчезни".
"Я дома ", - эта мысль пришла вместе с ощущением легкости и уверенности в собственной победе. Я смогла. Я вернулась. А уже в следующий миг от чувства счастья не осталось и следа. Эдгард оттолкнул меня в сторону, громко крикнул, чтобы не мешала, и я, прижавшись спиной к ножке стола и схватившись за голову, наблюдала за тщетными попытками отца вернуть к жизни сына. Пусть, лохматый, потрепанный, ставший совсем маленьким, воробьем примостился близ меня и вздрагивал от каждого магического пасса.
Сквозь гул в ушах, сквозь треск магии я снова и снова слышала голос Эда.
– Давай, мальчик мой. Ты сильный, ты сможешь...
Со шкафов падали статуэтки, папки, грамоты, фотографии. Жалобно звенели стекла, мигали лампочки, трещал пол. Словно и этот мир разваливался по кускам, словно и сюда мы принесли разрушения и смерть. Во мне осталась только одна боль, и она ширилась, росла, захватывая всё мое существо, словно самая черная тень - тень неминуемой потери.
– Давай же, дыши! Ты должен жить!
Эдгард рычал, с остервенением обращаясь то к одному заклинанию, то к другому. Распростертое перед ним тело сына приподнималось и с глухим звуком падало на перепачканный кровью ковер, оставаясь нечувствительным, безжизненным.
А у меня было лишь одно заклинание.
– Тэй, - звала я.
– Тэй... Тэй... Тэй...
Почему в этом кабинете всегда так много крови? Почему в углах шевелятся тени, и в который раз из окна вылетают стекла и сыплются блестящим крошевом на вечно грязный ковер?
Я не услышала вздоха, просто увидела, как он широко открыл рот, словно хотел закричать. Его правая рука взметнулась вверх и сжала запястье Эдгарда. Тот не успел закончить заклинание - так и застыл, покачиваясь, над сыном, беззвучно шевеля губами, а потом, очнувшись, резко подался вперед и обнял его.
Прежде, чем потерять сознание, Тэй успел посмотреть на меня поверх плеча отца. Один глаз сына ветра стал светло-карим, другой - темно-серым.
– Ну, вот мы и дома, - пробормотал Пусть и, кажется, вслед за мной облегченно выдохнул.
Фраза, брошенная проводником, крутилась в голове все последующие часы. Я повторяла её, как молитву, когда Эд вез нас в больницу, когда мне делали рентген легких (мои-то повреждения не спровоцировало проклятье или "черное заклинание", как назвал удар Макса Эд), когда брали кровь и зашивали рану на руке. На предложение остаться в стационаре я ответила категоричным отказом - мне нужно было увидеть мать, и это не обсуждалось. Каким-то образом Эду удалось разобраться с полицейскими, которых вызвал дежурный врач, и те довольно быстро от нас отстали. Тэй всё это время спал в машине. Эд за отдельную плату запряг молоденькую медсестру раздобыть нам нужных лекарств, а сам ушел курить на коридорный балкончик, на который вроде бы выходить было запрещено. Но Эду не отказывали. Люди так беспрекословно подчинились ему, что мне становилось их жаль.
– Ты уверена, что не хочешь остаться?
– спросил Эд, протягивая мне пакет с лекарствами.
– Я бы присмотрел за тобой. Тэю следует отлежаться, а тебе не помешало бы...
– Хочу к маме.
Маг едва заметно улыбнулся и кивнул.
Тэй не проснулся, когда я, сев в машину, осторожно положила его голову себе на колени. Своя голова здорово кружилось, меня мутило, и я попробовала использовать магию, чтобы сгладить нездоровое чувство слабости, но, получив короткий, скорбный "пшик", смирилась с полусонным состоянием. Ладно, хотя бы не тень рвется в разум.
По дороге я задремала. Меня разбудил Эд.
– Саша, - он остановился за пару десятков метров от ворот дома, и теперь разглядывал меня в зеркало заднего вида.
– Твоя мама ещё не пришла в себя. Пожалуйста, потерпи и не кидайся ей на шею. Это может её сильно травмировать.
– Мне... не называть её "мамой"?
– во рту было так сухо, что язык распух и едва ворочался.
– Прошу тебя.
Я устало кивнула.
Ничего, мы все поправимся. Теперь-то мы вместе.
Я хотела помочь Эду занести Тэя в дом, но маг заметил, что двоих ему не поднять.