Хроники Мастера Ли и Десятого Быка. Трилогия
Шрифт:
Юй Лань нагнулась и открыла крышку левого ящика. Внутри оказалась маленькая непонятная штука с отверстием внизу. Ее глаза поднялись к моим, она поднесла вилку к губам, тихонько дунула между зубцов и вставила вилку в отверстие. Затем закрыла крышку.
Сгустился туман. Холодные освежающие капли дождя начали падать на мое разгоряченное тело, нас окружила радуга и я обнял ее. Она улыбнулась, ее губы открылись, а глаза наполовину закрылись. Потом, внезапно, она глубоко вздохнула, широко открыла глаза и отпрыгнула в туман.
– Нет, нет! Пожалуйста, нет! – крикнула она голосом, наполненным болью, страхом и отчаянием.
На нее напало что-то ужасное. Серая пелена тумана не давала ничего разглядеть, но все-таки
– Бык, лодки! Обе лодки должны поплыть! Обе! Не бывает гонок одной лодки!
Потом исчез голос, исчезли шаманка и туман, а я оказался на матраце в Винном Магазине Одноглазого Вонга, рядом с Мастером Ли. Через окно лился яркий лунный свет и Желтый Ветер, как огромный кот, скреб когтями по крышам Пекина. Я перекатился на бок и потряс старика за плечо. Он мгновенно проснулся.
– Господин, с Юй Лань случилось что-то плохое, – взволнованно сказал я. – Я не знаю, где она, но с ней произошло несчастье, и если у вас нет мыслей получше, я бы предпочел отправиться к ней домой.
Мастер Ли какое-то время глядел на меня, потом прыгнул на ноги и приготовился забраться ко мне на спину. – Почему нет? – проворчал он. – Здесь мы ничего не забыли.
В доме Янь Ши было тихо и темно. Мы прошли через ворота, Мастер Ли соскользнул с моей спины и, вынув метательный нож, спрятался за столбом, а я, освещенный светом луны, забарабанил в дверь. Ответило мне только эхо.
– Янь Ши! – крикнул я. Эхо со всех сторон. – Юй Лань! Есть кто-нибудь в доме?
Что-то зашевелилось, я отпрыгнул назад, оглянулся и увидел любопытного кота, глядящего на меня с края крыши. Потом внезапная какофония звуков, грохот колес, копыта лошадей ударили по камням, как будто в лесу взорвались от огня стволы бамбука, и я едва успел отпрыгнуть в сторону, когда прямо на меня из конюшни вылетела черная карета, запряженная четверкой лошадей. За ней скакали десять всадников в черных плащах с шляпами, надвинутыми на глаза. В лунном свете сверкнули мечи, и я заметил, что по бокам кареты висят люди, держась за нее одной рукой, а во второй держа короткое копье: солдаты. В следующее мгновение вся кавалькада промчалась через ворота и умчалась прочь, а Мастер Ли подставил ножку и сбил меня на землю, когда я попытался побежать вслед за ними.
– Ты никогда не нагонишь их, Бык, и никогда не сможешь пройти туда, куда они скачут, – крикнул он, схватив меня за руку. – Тебя убьют, и чему это поможет? Все, что мы можем сделать – подождать до утра, когда откроются ворота Запретного Города.
Он был прав, как всегда. Я узнал значки. Солдаты Черной Стражи, их карета скоро проедет подо рвом и окажется в казармах, в которых прячутся мандарины. Попытаться проникнуть туда ночью – верное самоубийство.
– Но, господин… господин…
Он сжал мне плечо. Когда карета полетала мимо, ветер на мгновение откинул занавеси, внутрь просочился лунный свет и мы оба увидели одно и тоже: в карете сидело четверо. Трое смеялись, как будто схватили добычу: Кабан, Шакал и Гиена. Четвертой была Юй Лань.
– Пошли. Быть может ее отец где-то здесь и ему нужна помощь, – сказал Мастер Ли. Мы поискали кукольника или его тело, но Янь Ши в доме не было.
Вместо него мы нашли запечатанное послание, лежавшее на самом видном месте: на столике в маленькой прихожей. К моему удивлению послание было адресовано не Янь Ши, а Мастеру Ли. Мудрец открыл письмо. Элегантные древние иероглифы, таких я не понимаю, поэтому Мастер Ли прочел письмо вслух.
– Мой дорогой Ли-Цзы, самый уважаемый из ученых, непревзойденный
Мудрец посмотрел на меня снизу вверх. – Подпись Кота Ли, – сказал он. – И не обращай внимания на фразы вроде «каждый час темноты – смертная мука». Евнухи любят щеголять элегантными оборотами, а Юй Лань не просто шаманка, а одна из лучших, которых я встречал. Она ни в коем случае не беззащитна. Пошли на конюшню, быть может ее отец там, а если его там нет, я найму всех людей Вонга и мы обыщем весь город.
Конюшня была пуста и безмолвна. Луна светила потрясающе ярко, и я сообразил, что раньше ее частично заслоняла песчаная дымка. Большая ветка качалась под ветром взад и вперед, тень бегала по сверкающему полотну огромного фургона кукольника, и невероятно напоминала служанку, моющую пол. Взад и вперед, взад и вперед.
– Фонарь мчащихся лошадей, – пробормотал Мастер Ли, застывший на месте.
Потом он прыгнул в фургон. Я за ним, надеясь найти Янь Ши, но Мастер Ли искал кое-что другое. Он взобрался на галерею над сценой и стал тщательно проверять переплетение проводов, колес и зубчатых передач. Ветер шевелил куклы, свисавшие с галереи, и я сообразил, что это декорации для Деревенщины Хуна. Внезапно Мастер Ли повернул колесо и качнул маятник, в стене открылась дверь. Оттуда появилась два плута, несущие свинью, за ними сам Деревенщина Хун, за ним жена судья, потом обитатели спальней, все без одежды и с вытаращенными глазами. Мастер Ли толкнул еще один маятник, кукла судьи наклонилась к замочной скважине, отшатнулась в ужасе обратно, закрыла рукой глаза, а за ней сумасшедшая процессия двигалась из одной комнаты в другую. Непривычно и жутко было видеть кукол, двигающихся под завывание ветра, а не под взрывы хохота. Мудрец уже спустился вниз, а они еще какое-то время сновали по сцене и только потом опять успокоились и медленно закачались на своих веревках.
Мастер Ли глубоко вздохнул. – Ну, Бык, ты всегда знал, что тебя ждет ужасный конец, если будешь помогать мне, – сказал он.
– Да, господин, – равнодушно ответил я. Все мои мысли были настолько заняты Юй Лань, что мне было все равно, тем путем или этим, но потом мне стало интересно. – Какой конец вы имеете в виду? – спросил я.
– Встречу с Котом Ли, – ответил мудрец. – Я только что сообразил, что нам придется принять его любезное приглашение, так что готовься нырнуть в кипящее масло. Как только ворота Запретного Города откроются, мы нанесем ему визит, и если ты сможешь заснуть в оставшиеся до рассвета часы, Пу Сунлин, Регистратор Невиданных Дел, безусловно обессмертит твое имя.
Двадцать первая глава
По традиции утро пятого дня пятой луны – самый занятый день в году. Уже перед рассветом улицы Пекина были заполнены людьми, и некоторых из них я знал.
Госпожа Ву, булочница, стояла в очереди в магазин персидского алхимика, собираясь купить лосьон от насекомых, сделанный из смеси мышьяка, серы и киновари. Потом она пойдет в будку переписчика и купит там бумажный трафарет со словом «король». Оттуда она поторопится домой, к спящим детям, и каждому из них поставит по три отпечатка на лбу. Они напоминают морщинки на лбу тигра. Все знают, что болезни и несчастья боятся приближаться к тиграм, а в двойную пятерку эти отпечатки особенно действенны.