Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Истории из жизни С. Сидорова во времена Гудка
Шрифт:
– Завтра выходной, – с сожалением произнес Челентано, – Ладно, давай подписывай бумаги, надо успеть отдать в секретариат.
– Выходной это хорошо, – обрадовался Сидор, пододвигая к себе папку, оставленную Задворкиным. – Солдатские казармы, – прочитал он первую бумагу и достав факсимильную печать подышал на нее и поставив подпись протянул бумагу Челентано. – Жук не пройдет. Два с половиной миллиарда, – задумчиво прочил он следующую.
– Вот тут ты молодец, – одобрительно произнес Челентано, – Без Белого Медведя хотели деньги распилить.
– Кто такой Белый медведь?
– Как разве я тебе не говорил, – удивился Челентано, – Благотворительный фонд
– А кто такой Беломедведев, – автоматически спросил Сидор.
– Беломедведев, это ты Сидор. В смысле временно исполняющий его обязанности.
В это время в кармане у Челентано зазвонил телефон.
– Кстати, легок на помине, – беря трубку, произнес Челентано, – Да, Митрофан Анатольевич. Нормально прошло совещание. Да, сидим, как раз подписываем по жуку бумаги. Хорошо. Передам, – он убрал телефон и с облегчением выдохнул, – Фу, вроде про министра экономики пока еще не знает. А тебе благодарность за то, что на место поставил этого выскочку министра сельского хозяйства и кураторов его из министерства безопасности.
– Спасибо, – скромно ответил Сидор.
– Пойми. Здесь все так поставлено, на чьих-то интересах. Это политика. Большая политика. Это тебе не сказки детям на елке рассказывать.
– Ну, а в этих платных парковках и единой штрафстоянке, какая политика, чьи интересы, – брезгливо рассматривая последнюю бумагу, спросил Сидор.
– Тут целый комплекс. Дайка сигаретку, – самодовольно произнес Челентано, вытаскивая из пачки протянутой Сидором сигаретку и прикуривая от своей зажигалки. – Во-первых деньги в бюджет. Нефть нестабильна, доллар тоже. А сам видишь теперь, сколько у нас проблем с военными. Постоянно платить им надо. Но и другие интересны переплетаются. Компании, обслуживающие эвакуацию и коммерческую недвижимость на квасковском мэре, замыкаются. А он в Кваскву Самом назначен. Это значит у них здесь свои бизнес интересы. А с другой стороны и порядок тоже надо наводить в городе. Народ на машины сел и свободу почувствовал. Раньше все по расписанию ездило – автобусы, электрички. И народ жил по расписанию. А теперь на машины пересели и никакого порядка в стране. Отсюда и до протестных настроений, и до майдана недалеко. Поэтому правильную политику мэр ведет. Отправить за город всех нарушителей, как раньше выселяли за сотый километр и железным кольцом окружить их военными и полицией. Да и по Кваскве с мигалками уже не проедешь. Так, что давай подписывай.
– Да если бы не парковки эти, народ бы и не протестовал, – неуверенно произнес Сидор.
– Другой бы повод нашли, – перебил его Челентано. – Ты вот что, если не понимаешь ничего в государственном устройстве, делай, как тебе говорят, – Челентано раздраженно затушил окурок о чернильницу, – А то получится как с министром экономики.
– Да, делаю, я делаю, – замахал рукой Сидор и поставил печать на постановление. – Все, забирай. Какие дальнейшие планы?
– Я пойду пока оформлю документы, – складывая листки в папку, ответил Челентано, – А ты иди Телек посмотри. Там как раз полезные для твоего развития передачи повторяют. А потом на обед пойдем вместе.
– Не пойду на обед, – Сидор встал из-за стола, – Я лучше Петровичу позвоню, закажу осетинских пирогов. Ты будешь?
– Буду. Через час пусть приезжает, – согласился Челентано, выходя из кабинета.
Сидор вышел в комнату отдыха, снял пиджак, растянувшись на диване, набрал номер Петровича:
– Але, Петрович, это Сидор. Слушай, не подвезешь мне пироги? На машине боишься? На метро тогда приезжай. Я бы сам. Но тут дел государственных невпроворот. Не могу отлучиться, – он выслушал ответ и радостно произнес, – Понял. Заедешь сначала в пекарню, а через час будешь у меня. Жду. – Сидор убрал телефон и взяв пульт, включил телевизор. На экране крупно высветилось лицо вчерашней мидовской блондинки с воспаленным взором и небрежно уложенными волосами. Она, беззвучно открывая большой, зубастый рот, что-то рассказывала, как будто кого-то, пытаясь укусить. Сидор инстинктивно сжался и быстро выключил телевизор.
– С меня достаточно на сегодня их политики, – произнес он и, протянув ноги, блаженно закрыл глаза и стал проваливаться в сон…
(Сон Сидора). Ему стало сниться, что он лежал, засыпая на диване в комнате отдыха, как вдруг дверь рядом с шкафом, которую он раньше не замечал, приоткрылась и в комнату крадучись и, оглядываясь по сторонам вошел каебунский президент с кейсом в руке. Он стал, что-то искать, открывая и рассматривая содержимое тумбочек и шкафов. Не найдя там ничего он, встав на четвереньки, начал ползать по полу заглядывая под стулья, кресла, днище письменного стола и таким образом добрался до дивана, на котором лежал Сидор. Увидев Сидора, каебунец испуганно вскрикнул и стал задом отползать к выходу.
– Стоять, – Сидор открыл глаза и строго посмотрел на каебунца. – Что ты здесь делаешь?
– Простите, – на русском языке с небольшим акцентом ответил каебунец, – Я потерял свой орден, когда встречался с вами. – Вот я и вернулся, чтобы его найти. Вы случайно его не видели?
– Не видел, – тем же строгим голосом ответил Сидор и добавил, – Может ты его потерял где-то в другом месте. Например, в стриптиз – клубе.
– Я не был в стриптиз-клубе, – жалостливо произнес каебунец, – Я после приема поехал в аэропорт, чтобы улететь обратно в Каебун. Но меня не выпустили без ордена. Он был задекларирован. И поэтому я не могу без него пройти погранконтроль и вернуться на родину.
– Только не надо мне рассказывать сказки про орден. Нашел дурака. Скажи, еще, что я у тебя его украл, – рассмеялся ему в лицо Сидор. – Ты просто присвоил полтора миллиарда которые тебе выделили в Казахсаде и хочешь слинять с ними на Гавайи или в Бали.
– Нет, господин премьер– министр, они дали несколько тысяч долларов. И то основную часть уже украли мои охранники, танцующие негры, – чуть не плача произнес каебунец, – Вот, все что у меня есть, – он раскрыл кейс из которого вывались несколько зеленых пачек.
– А где остальные деньги? – недоверчиво спросил Сидор. – Я имею ввиду полтора миллиарда.
–Где, где. В кизде, – тем же плачущим голосом простонал каебунец, – Так они мне ответили в Казахсаде и забрали их себе. Это кажется, по-вашему называется откат?
– Что все забрали, и оставили несколько тысяч, – удился Сидор.
– Да, – развел руками президент. – А разве у вас не так делается?
– Так, но…– растерянно замялся с ответом Сидор, – Но вам бы у нас оставили значительно больше. Впрочем, теперь я и сам не уверен.
– Мне не надо больше, – снова захныкал каебунец, – Если бы вы мне тоже после отката оставили хотя бы десять тысяч. То мне хватило этого, чтобы выдать зарплату армии и продержаться еще полгода у власти. Но теперь у меня ни денег, ни ордена. И, что мне теперь делать, – и каебунец залился горькими слезами.
– Да, не плач ты. Дай подумать, – Сидор сел на диван и похлопал каебунца по плечу. – Я попробую разыскать твой орден. Кажется, я видел где-то очень похожий. И постараюсь пробить для тебя эти десять тысяч через внебюджетные фонды.