Хроники планеты монстров
Шрифт:
– Были еще экспедиции? – спросил Финн.
–Нет, – покачал головой Тревор. Связь с Землей потеряна. У нас нет достаточной мощности для нового прокола гиперпространства. А оттуда уже пятьдесят лет не прилетают корабли.
Наступила гробовая тишина. Всех охватили мрачные мысли о судьбе родной планеты, а также родных и близких оставленных там. О человечестве, как о цивилизации.
– Сколько здесь людей? – подала голос Лиза.
– Двадцать восемь, – ответил Тревор. С вами тридцать три.
– Мало. «Практически вымершая популяция», —сказал Леонов.
– Мы
Мы все ошеломленно замолчали. Лично у меня мысли метались, от полёта, до непонятной ситуации здесь, туда-сюда и не могли ни за что зацепиться. Но тут голос подала самый умный член нашей команды, лауреат Абелевской премии по математике Джи Чен.
– Вы сказали, что первая экспедиция прилетела сюда за сто тридцать лет до нас? Но если двигатель построили через десять лет после нашего отлета, то экспедиция должна была бы здесь быть за сто шестьдесят девять лет до нас, потому что на перемещение от Земли до этой планеты в гиперпространстве понабиться всего двадцать один год, – сказала она и посмотрела на свои часы.
Тревор и Буш переглянулись. А я, признаться честно, ничего не понял в этих расчётах.
– Я сказал, изобрели, но не построили. На реализацию проекта ушло еще несколько десятилетий. Вы удовлетворены моим ответом? «У кого еще есть вопросы?» —недовольно спросил Тревор, когда Чен кивнула ему.
– Я бы хотел осмотреть медицинскую часть базы, – подал рядом голос Борис. Да, да.
– Хорошо, но всему своё время, – Тревор успокаивающе поднял руки. Давайте сначала поедим. Шейла проводит вас в столовую. А потом уже мы распределим вас по базе, в соответствии с вашими профессиональными навыками.
–А аборигены? Что это такое? – спросил я, неожиданно для самого себя.
– Аборигены или, как мы их называем между собой монстры, это доминирующая на этой планете форма жизни, отличающаяся неглубоким умом, но звериной хитростью и большой агрессивностью. У Вас еще будет достаточно возможностей их увидеть. Насмотритесь до тошноты, поверьте мне, – ответил Буш. Что еще?
Мы молчали, и тогда Финн высказал готовность пойти поесть.
– Перед тем как вы уйдете, – встал со своего места Тани, – прошу вас взять эти браслеты, они являются беспроводными пропусками в отсеки базы.
– Нам не везде можно ходить? – спросил Финн.
– Пока нет, пока вы не узнаете лучше базу, это и в ваших же интересах тоже. Здесь достаточно много опасных мест.
Шейла вновь выступила в роли проводника, и мы пошли за ней, забрав браслеты из рук Винсента Тани.
– Что они от нас хотят спрятать? – снова зашептал мне на ухо русский доктор.
– У тебя мания недоверчивости, Борис, – отмахнулся я от него.
– Попомнишь ты мои слова, – многозначительно произнес он, сверкнув глазами, но я уже опередил его.
Борис поспешил за мной. Я хотел нагнать Чен и поговорить с ней, но вдруг напоролся на очаровательную брюнетку с голубыми глазами. Ее изящная фигурка отвлекла меня от китаянки и вопросов к ней.
– Вы инженер энергетик с «Надежды»? – спросила она меня глубоким бархатным голосом.
– Да
– Вы очень галантны.
– Это генетика, – улыбнулся я, своей самой обольстительной улыбкой.
– Меня зовут Анна Эрикссон, и я инженер этой базы, – девушка протянула мне руку. Хочу с Вами познакомиться.
Ее рукопожатие было теплым и твердым. Я поплыл, смотря в ее глаза. В этот момент у Чен со стуком на полированный до блеска пол упал браслет, мы с Анной посмотрели на нее. Но она не замечала ни упавшего браслета, ни нас. Джи сосредоточенно смотрела на часы. Опять что-то считает, подумал я. Но что? Что-то ей не понравилось здесь. Что-то со временем не так? Если бы я знал в тот момент, то, что знаю сейчас. Хотя, может быть, это ничего бы не изменило.
– Джи, – окликнул я астрофизика.
– А? – вздрогнула она, – всё нормально.
Она подняла браслет и поспешила за Шейлой в столовую. А я задумался. Одно дело неуравновешенный и подозрительный русский и совсем другое дело озабоченная чем-то китаянка, на спокойном лице которой я раньше никогда не видел таких сильных эмоций. Было о чём поразмышлять.
– Если Вы идёте в столовую, то я могу составить компанию, – снова отвлекла меня от путаных мыслей Анна.
Столовая представляла собой достаточно большое помещение, здесь могло легко поместиться не менее сотни человек. И именно поэтому она казалась пустой. В ней находилась пара человек, которые при нашем появлении стали на нас с любопытством поглядывать. Пусть, подумал я. Мы, возможно, самое интересное событие в их жизни. Хотя нет, я вспомнил про аборигенов. Интересно бы на них посмотреть. Кроме того, нам то теперь, что делать. Наша миссия стала бессмысленной.
К раздаче вышел смуглый парень, своим видом навевающий мысли о вегетарианской кухне. Его черные глаза, с неестественно белыми на фоне смуглой кожи белками перебегали с одного из нас на другого.
– Это наш повар, Рахим Хаджи, – сказала доктор Хилл.
– Надеюсь его стряпня не такая кислая, как физиономия, – я снова неудачно попытался разрядить обстановку и снова удостоился недовольного взгляда Шейлы.
Несмотря на ожидания, на обед или ужин, или завтрак, что там сейчас у нас, было мясо. Курица. Ее было немого, с гарниром из какой-то вареной травы. Кроме того, мы получили по чашке пюре из злаков и чай, судя по наполнению из той же травы, что и гарнир. Да, подумал я, Новая Земля не рай для гурманов, ковыряя ложкой студенистое пюре. Подошла с подносом Анна и села напротив меня.
– Что, наша еда непривычна?
– По сравнению с питательным раствором, которое получало моё тело последние двести лет, просто амброзия, – ответил я и отважно отправил ложку пюре в рот.
Пюре было безвкусным, как я и предполагал, но девушка улыбнулась.
– Расскажите, что Вы ели на Земле? – спросила она, – я слышала, был такой деликатес устрица. Но никогда не пробовала его.
– Это такой морской червяк в раковине, никогда не любил устриц, они сильно переоценены. По мне лучше хорошо прожаренный бифштекс с бокалом охлажденного вина.