Хроники Пустоши
Шрифт:
Шел десятый день пути, когда караван достиг хорошо утрамбованной земляной дороги между редколесьем и руслом высохшей реки. Расслышав сквозь гул моторов крики, Туран поднял голову. Из-за деревьев выскочили люди в лохмотьях, вооруженные пороховыми самострелами и копьями. Раздались выстрелы, с головы Крючка слетела шляпа, он свалился с телеги, выпустив вожжи. Караван встал, с дружным лязгом на правом борту «Панча» откинулись крышки над узкими лючками. Хором рявкнули с десяток стволов, и трое нападавших упали.
Крючок, лежа у колеса телеги, перезаряжал обрез. Туран искоса оглядел бандита, на ремне которого висел нож в сшитых из тонкого войлока ножнах. Выпрямившись, лопоухий привалился к клетке спиной. Соблазн был велик. Туран протянул руку и осторожно взялся за рукоять. Выстрелы не смолкали. Бродяги отступали в редколесье, люди Макоты азартно палили им вслед.
Туран успел вытащить нож до половины, когда Крючок резко повернулся и локтем отбросил его руку. Выплюнув травяную жвачку, бандит ткнул пленника стволом в лоб, но тот отпрянул, удар вышел слабый.
Бродяги убежали, оставив на краю рощи несколько тел. Макота приказал, чтобы трупы осмотрели, оружие и все мало-мальски ценное забрали, добили раненых.
Позже, во время привала, Крючок вместе с атаманом подошел к телеге. Оглядев Турана, Макота сказал:
– Нож, а? Ожил, шакаленок, резвый опять. Тебе, знать, упражняться надо, хватит отлынивать. Завтра бой устроим. Готовься, Крючок.
– А и ладно, – пожал плечами лопоухий бандит.
На следующий день караван достиг свалки автомобильных покрышек и железного лома. Бандиты разбили лагерь между черными холмами и руслом высохшей реки, поставив машины в круг.
– Ну чё, малец, – сказал Крючок, выплевывая жвачку. – Щас я тебя бить буду.
Все члены клана, кроме выставленной атаманом охраны, столпились у телеги, гомоня в предвкушении зрелища. Крючок открыл клетку, Туран выбрался наружу, потер поясницу, выпрямился во весь рост. В клетке он мог стоять лишь слегка пригнувшись и наклонив голову. Из кузова «Панча» вынесли кресло на подставке-раме и водрузили на другую клетку. Пятнистого мутанта загнали в угол, чтобы не мешал атаману залезть наверх. Макота уселся, положив на колени ружье.
Турана стерегли двое – лысый Морз и тощий длинноволосый Каланча. Крючок отошел к соседней повозке, скинув куртку с рубахой на руки Малика, до колен закатал штаны, несколько раз присел, помахал руками, постучал себя ребром ладони по шее. Подбежал молодой механик Дерюжка, протянул жестяную банку. Крючок зачерпнул оттуда что-то прозрачное и принялся втирать в тело. Запахло жиром панцирного волка.
Туран сел, поджав ноги. Макота сдвинул брови, и Морз хрипло заорал:
– Ты чего сел?! Встать! Встать, говорю!
Они с Каланчой пинками заставили пленника подняться.
– На! – Под нос Турану сунули банку с жиром. – Мажься, шакаленок.
Пленник покачал головой. Мышцы его после долгого пребывания в клетке ослабли, немного кружилась голова.
Торс Крючка блестел от жира, лопоухий намазал даже лицо и коротко остриженные волосы, которые теперь торчали, словно иглы ежа.
– Смажься! – Морз опустил ладонь на затылок Турана и надавил; второй бандит держал банку перед носом пленного. – Ну!
Едва не ткнувшись лицом в жир, Туран переступил с ноги на ногу и врезал Морзу локтем по ребрам. Быстро шагнул в сторону, выхватив банку, швырнул в голову долговязого Каланчи. Морз крякнул, схватившись за бок, его напарник отпрыгнул, ругаясь. Банка покатилась по земле. Бандиты вокруг загоготали, кто-то захлопал в ладоши. Морз схватился за нож, Каланча за пистолет, но тут раздался крик Макоты:
– Назад! Ему не с вами драться! Морз, не тронь шакаленка!
Крючок достал пластинку травы, сунул в рот, снял с пояса кошель и, бросив его на землю, медленно пошел вперед, приподнимая и опуская плечи, наклоняя голову то влево, то вправо. Каланча с Морзом отступили.
Макота поднял руку, готовясь дать сигнал к началу схватки, бандиты притихли, но Туран не стал дожидаться – тело его после многих дней бездействия требовало движения. Пригнувшись, он бросился на Крючка, врезался головой ему в грудь и тут же ударил кулаком в живот. Крючок отскочил; оба удара достигли цели, но не причинили особого вреда. Бандит резко подался вперед, будто собрался боднуть противника лбом в нос, Туран отпрыгнул, Крючок нырнул следом, обхватил его за поясницу и приподнял. Толпа взревела, что-то возбужденно забормотал пятнистый мутант. Ноги Турана повисли в воздухе, он неловко ударил Крючка кулаком по спине, а тот, сцепив кисти в замок, сжал его сильнее. Ребра скрипнули, в глазах потемнело. Туран саданул локтем по мускулистому плечу, кулаком – по шее, по затылку. Руки соскальзывали с натертой жиром кожи, а лопоухий, громко сопя, сдавливал его все сильнее. Макота привстал, наблюдая за поединком. Пятнистый мутант, припав мордой к прутьям, вцепился в них лапами и рычал.
Хрипло выдохнув, Крючок сжал противника еще крепче. Туран больше не бил, сил на это не осталось – стучал ладонями по плечам и бугристому, влажному от жира затылку. Мир качался, тускнея. Пятнистый мутант сочувственно глядел на Турана и от волнения дергал себя за ухо.
Ухо! Туран, зажмурившись, схватил Крючка за оттопыренные красные уши – и рванул что было сил.
Крючок замычал, выпустив противника, отпрыгнул с перекошенным от боли лицом. Бандиты восторженно взревели.
– Добрый прием! – гаркнул Макота, потирая руки. – Вот это дело, шакаленок!
– Десяток патронов к ружжу ставлю, что Крючок фермера одолеет, – произнес старший механик Захар.
– Принимаю! – откликнулся Малик.
Туран отступил к телеге, поглаживая ребра, оглядел небритые лица вокруг. Макота ухмылялся, мутант скалился и кивал пленнику.
Крючок потрогал уши и пошел вперед. Челюсть двигалась быстрее обычного, он чавкал и брызгал зеленой слюной. Когда бандит бросился на Турана, тот встретил его прямым ударом в лицо, но Крючок пригнулся, упал на колени и врезал ему двумя кулаками в живот.