Хроники пяти королевств: Кровь королевы
Шрифт:
– Вижу, – Данаг снова расслабился в кресле и сделал новый глоток крови из кубка, – это меня и привлекает.
– Она известна по всему королевству как великолепная воительница и могущественная чародейка, чьи благородство и честность никто не посмеет подвергнуть сомнению.
– Иначе я бы с ней вообще не говорил, – Данаг усмехнулся.
– Она не может согласиться на столь унизительную сделку, и вы должны это понимать.
На губах Данага заиграла хищная улыбка. Он стал похож на кобру, готовую ринуться в атаку в любой миг.
– А чем эта сделка вдруг стала унизительна для неё, когда пришла
Вейл запнулся, не находя слов для объяснения очевидного.
– Вы говорите о том, что мне не интересно, – бросил Данаг, но глаза его тем не менее горели любопытством.
– Брак, – выдавил Вейл наконец, – Милления не могла обещать вам унизительное насилие над телом дроу королевской крови – только брак.
– Насилие? – глаза Данаг расширились. – Ивон, они, кажется, считают нас дикарями.
Ивон вежливо улыбнулась.
– Вряд ли наместнику Данагу будет интересно брать своё силой. Он любит страстных и открытых партнёров. Впрочем, – добавила она после паузы, – речь ведь не об удовольствии. Только от вас, ваше величество, – она снова повернулась к Алаур и издевательски поклонилась, – зависит, придётся нам применять силу или нет.
– Но постой, Вен, ведь они заговорили о браке, я правильно вас понял, генерал?
Вейл побледнел.
Руки Алаур стиснули поводья ещё крепче.
– Вейл, – процедила Алаур с угрозой, – о чём ты сейчас говорил?
Оказавшийся в перекрестье трёх испытующих взглядов, генерал армии дроу сделал глубокий вдох и решил сыграть ва-банк.
– Верно, мои господа, я говорил о браке, который оговаривался в контракте, заключённом с её величеством Милленией. Но, поскольку наша королева уже состояла в браке один раз и не годится для нового замужества, то и сделку совершить мы не можем.
Глаза Данага округлились, как будто ему сказали нечто крайне удивительное.
– Не годится? – спросил он, тщательно сдерживая улыбку. – А что с ней не так? Может, она не девственница? – Данаг усмехнулся собственной шутке и ещё раз насладился видом краснеющей дроу. – Лично мне идея очень нравится, – продолжил он. – Мы не только получим гарантии выполнения договора с её стороны, но и обеспечим хоть какую-то сохранность едва объединившемуся королевству дроу. Потому что, прошу простить мне моё недоверие, вы, королева Алаур, не кажитесь мне надежным гарантом союза. Уверен, вы и сами понимаете, главы кланов немедленно восстанут против вас, как только весть о гибели Миллении разнесётся по королевству. А Империя, стоящая за вашей спиной, заметно укрепит вашу власть. Чем будем довольны и мы, и вы.
– Свои проблемы я решу сама, – процедила Алаур, явно стоявшая на грани неконтролируемого бешенства.
– Страстная и гордая, – не упустила возможности прокомментировать её реплику Ивон, – я бы тоже не отказалась от такого миньона.
– Не беспокойся, Вен, – Данаг улыбнулся, – ты получишь её, когда она прирежет меня во сне.
Алаур снова выругалась сквозь зубы, отлично понимая, что не имеет никакой возможности заткнуть этих великосветских хамов, не сорвав переговоры.
– Да что такое в самом деле, – бросил Данаг, внезапно почувствовав усталость, – мы уговариваем вас будто девочку в таверне. Как будто не вы пришли просить нас о мире! – он махнул рукой, подзывая слугу, и отдал подскочившему молодому упырю пустой кубок. Сам наместник встал и неторопливо, наслаждаясь каждой секундой напряжения, отразившегося на лице юной властительницы, подошёл вплотную к ней.
Только теперь Алаур заметила, как статен её визави. Гордая осанка выдавала в нём высокое происхождение, в чём, впрочем, Алаур не сомневалась и раньше – слишком искусен был Данаг в пустом трёпе. Руки вампира, скрещенные на груди, могли бы принадлежать музыканту или хирургу, а не солдату. Точёное лицо портили лишь смертельная бледность кожи на фоне ярко-алых губ и какое-то отвратительное выражение избалованности и вседозволенности, свойственное, как правило, тем, кто всю свою жизнь проводил при дворе. И всё же Алаур отметила, что если бы не обстоятельства, знакомство с Данагом вполне могло бы доставить ей немало удовольствия. Он был изощрённым соперником не только на поле боя, но и в словесной дуэли.
Но здесь и сейчас повелитель армии захватчиков, разрушивших с таким трудом объединённое королевство, вызывал только ненависть. И условия сделки, которую он предлагал, вызывали лишь горький смех. Они были оскорбительны и абсурдны, и Алаур мечтала выплюнуть эти слова Данагу в лицо, но не хуже Вейла понимала, что каждое сказанное Данагом слово верно. Не Данаг должен уговаривать её, а она, благородная принцесса крови, должна молить его о милости. Не Данаг должен просить её принять силу Высшего Вампира, а она, и без того могущественная чародейка, должна упрашивать Древнего согласиться на сделку. И именно ей, как никому, выгодна поддержка Империи, держащей в кулаке половину подземного мира и большую часть поверхности.
Все обстоятельства складывались бы в её пользу, не будь для Алаур оскорблением сама идея признать себя супругой – если не сказать наложницей – даже такого могущественного существа, как Данаг. Алаур могла представить себя в постели с кем-то из дроу, служивших ей и зависевших от неё – но не с тем, кто имел над ней власть. И мысль пустить Данага в свою постель не вызывала у неё отторжения, но мысль отдаться, покориться ему… Она заставляла зубы новоявленной королевы скрежетать от злости.
– Хорошо, – выдохнула она, стараясь закончить фразу раньше, чем решимость изменит ей, – где и как проведём церемонию?
Глава 2. Два народа приветствуют нас
Алаур огладила полы бархатной мантии цвета спелой вишни, лежавшей на её плечах. В последний раз одёрнула подол шёлковой юбки цвета ночного неба. И ступила под своды пещеры Тени. Ей казалось, что тысяча глаз смотрит на неё сквозь прицелы арбалетов – такой ненавистью дышали оба ряда зрителей: справа – дроу, слева – вампиры. Дроу было меньше. И те, что выжили, винили в поражении её. Королева повела плечом, будто отгораживая себя от толпы невидимым щитом. Их мнение не имело значения. Самое глвное сейчас – отсрочить войну, в которой у эльфов нет шанса выжить. Потом она разберётся с предателями. Потом вычистит двор от верных другим претендентам и поставит всюду своих людей. Сейчас имеют значение только вампиры, от которых следует избавиться как можно скорей.