Хроники Рассвета. Игра началась
Шрифт:
Наоборот, возможности мои сейчас полностью переключились на мыслительные процессы. Надо же. Мыслительные процессы. Выгляжу я лет на шестнадцать, как сказал мне Отшельник, но только что-то не кажется мне, что речь моя принадлежит совсем другому человеку. Только стоит ли об этом задумываться?
Я нервно поежился. Похоже, что со мной связано немало странностей, потому что есть какие-то непонятные нестыковки. Надо постараться вспомнить как можно больше о прошлом. Но сделать это помогут только в городе. Только люди, которые хорошо знают историю. Или знают меня. Быть может.
– Хороший жеребец, – вдруг сказал Аврон, на миг вырвав меня из дремы.
– Угу, – невнятно отозвался я, приоткрыл глаза и убедился в том, что рядом сидит наемник, который прикрывает нас от всяческих напастей.
Свои деньги он отработал сполна, но получил по итогу гораздо больше, чем мы могли себе позволить. Хорошо, что спонсором в данном случае выступили те двое. При помощи волков. Ха. Забавное везение. Хотя и трагичное в некоторой степени.
Зато теперь у нас есть достаточное количество припасов. И, когда мы прибыли в Бережок, я уже совершенно по-другому смотрел на эту крохотную, чудом не заброшенную деревню.
В сравнении с Ничками здесь была абсолютно депрессивная атмосфера. Два старика и еще четыре жителя. Это не деревня.
Но зато здесь можно было найти необходимый нам камень. Правда, находился он исключительно в фундаментах сгоревших домов. А еще кроме камня…
Словом, дома я рассматривал исключительно как источник хорошего строительного материала. В идеале было бы найти какой-нибудь кирпичный дом, но только вот раствор сделать было не из чего. Не глину же использовать!
В Бережке Конральд от нас отклеился и сразу же ушел к себе. Зато наше появление с лошадью и на телеге вызвало настоящий фурор. Жеребенка узнали многие. Но нам предстояло решить неприятный вопрос. Неприятный именно для себя, потому что при продаже жеребенка Тоуда намекнула, что не стоит напоминать жителям прежней деревни о том, что она жива.
Наше детективное приключение вроде бы как и осталось позади, но при этом мы не получили ответов на нужные вопросы. Я больше переживал за сохранность средств, которые мы забрали с дороги, Конральд тоже был занят деньгами, а потому основные вопросы так и остались незаданными.
О том, что мы сами внезапно развернули расследование в другую сторону, похоронив его, я подумал лишь в момент, когда спрыгнул с телеги в Бережке. Как-то некрасиво получилось по отношению к тому человеку, который лежал четвертым вместе с семьей деревенского старосты.
Таинственное тело, которое подбросили и теперь его останки покоились в земле. Ни проверить, кто это был, ни спросить – а кого? Возвращаться в Нички и задавать Тоуде новые вопросы? Она уже придумает ответ, который устроит всех.
Я постарался забить это чувство беспокойства поглубже, чтобы оно не мешало мне думать о светлом будущем.
Местные, удивленные тем, что мы раздобыли довольно много интересного, а также нашли лошадь старосты, не сопротивлялись нашему желанию разобрать старые дома. Более того, когда мы сказали волшебную фразу «А вот в Ничках такого нет» – все сомнения вмиг были сняты.
– Помочь мы вам не сможем, уже простите, – седовласая женщина раскланялась, отходя от меня подальше. – Но и препятствовать вам не будем. Делайте, чего пожелаете.
Но к моменту нашего появления было уже поздно, поэтому наемник пригласил нас переночевать, как и в прошлый раз, к себе на двор. Еды, правда, уже не было, так что разделили мы часть припасов, которые привезли с собой из Ничков.
Посреди ночи Конральд растолкал меня и попросил разделить содержимое сумки. Втайне от Аврона мы вынули часть денег, и наемник отправил меня обратно. Куда он спрятал свою долю, я узнать не смог.
На следующее утро в деревне мы раздобыли молоток и небольшой ломик – изогнутую металлическую пластину, непонятно на что похожую. Вместе с Авроном мы оседлали верх первого сгоревшего дома и довольно быстро принялись его разбирать.
Помогало то, что полностью сгорела крыша. Мне не требовалось особенного много ловкости, чтобы просто сидеть верхом на бревне, поддевать ломиком край соседнего, а потом при помощи Аврона скидывать бревно вниз.
Так мы снимали несколько рядов, а потом спускались вниз сами, уносили их в сторону и складировали на краю деревни. Радости местных не было предела.
– Знали бы мы, что вы так ловко за дело возьметесь, мы бы дрова не покупали у торговца, – прошамкала старушка, а ее супруг, с уже малость зажившим лицом усердно кивал рядом. – А тут наколем!
Мой план продавать базовые ресурсы едва не дал трещину, как рядом появился Конральд. Он вышел из своего дома и строго посмотрел на старуху:
– Да ты из ума выжила, что ли? От сгоревшего дома части к себе в дом тащить? К пожару! Плохая примета, – он усердно покачал головой, а потом подмигнул мне и повторил: – очень плохая примета!
– И правда! – охнула старушка и сплюнула прямо на бревна.
Наш небольшой план был спасен одной ловкой фразой, которую вовремя ввернул ловкий наемник. После этого мы продолжили работать и вскоре, еще до полудня, мы умудрились разобрать дом почти до основания. А к времени, когда захотелось есть, полностью оголились доски пола.
Мы ушли на перерыв, заедая приятную усталость необычно вкусной едой, которая еще вчера такой не казалась. Выяснилось, что достаточно просто много и усердно работать, чтобы даже сухарь показался вкусным.
Я смотрел на людей и думал, как они могут жить так, но, поработав всего денек, понял, что, если трудиться много и упорно, времени больше ни на что не хватит. И понял – ситуацию надо менять, иначе я со своим трудолюбием и усердием попросту сгину на стройке.
После перерыва мы продолжили разбирать старый дом и постепенно расколотили фундамент. От огня и старосты он потрескался, однако я заметил, что камни все же скреплялись чем-то. Но на вопрос о материале услышал:
– Да глиной, чем ж еще!