Хроники Сэнгоку. Сказание о Черной Цитадели

Виноградова Мария Владимировна

– Эге, – донесся голос Сато со спины. – Вот и дари тебе подарки после таких выходок, – забурчал обиженно и опустился подле друга с натужным кряхтением.

Сабуро устало выдохнул и с сожалением уставился на обломки кисэру, которую подарил ему Сато на двадцатилетие.

– Сделаю выговор лекарям за то, что плохо следят за тяжело раненными. Тебе ведь положен отдых.

– А нечего лазарет было устраивать окнами на главный двор. Пьяное веселье там в самом разгаре, вот я и выбрался, надеясь присоединиться к попойке бок о бок с генералом Цитадели, но мне сказали, что ты

там даже близко не появлялся. Так что винить в моем бродяжничестве можешь только себя.

Сабуро вяло улыбнулся, все еще глядя куда-то сквозь непреодолимые дали.

– Интересно, что же тебя так разозлило?

Сабуро медлил с ответом, не желая обсуждать сестру и ее супруга даже с Хисимурой, а потому решил направить все свои мысли на другую, но не менее волнительную тему:

– Может ты был прав? – спросил. Сато удивленно обернулся. – Может не стоило ввязываться в эти политические игры? После сегодняшней победы обстановка вокруг Цитадели начнет накаляться с чудовищной скоростью и, боюсь, что вырваться из этого водоворота уже не удастся. Справимся ли мы?

– Я уже говорил прежде: куда ты – туда и я. Но в действительности тебя же тревожит совсем другое. Тебе словно перекрыли кислород с тех пор как Оити уехала жить в Одани.

Сабуро всем нутром содрогнулся, удивленный такой проницательностью Сато, и тут же забурчал:

– Не начинай.

– А ты не давай мне поводов своей кислой рожей. На-ка. – И он пихнул Сабуро локтем, буквально всучив горлянку с саке. – Сегодня празднуем великую победу над двумя надоедливыми тараканами. Никто не верил в нашу удачу, но она, похоже, все еще хранит тебе верность, – хохотнул рыжий. – Ну что ты молчишь? Расскажи хотя бы свои мысли о Такэде и Уэсуги. О том, что они такие же, как и ты, например.

А ведь правда, задумался Сабуро. На холме события происходили слишком хаотично, чтобы успеть переварить факт того, что его враги обладают демонической силой, как и он сам. Кроме того, мальчишка Мацудайра тоже заключил сделку с демоном, и теперь нужно во что бы то ни стало заполучить его в союзники.

– Сегодня мы нажили себе серьезных врагов, Сато. Поэтому я и задался вопросом: может не стоило лезть так глубоко и напористо.

Сато моментально подхватил мысль и теперь не смог смолчать:

– Когда шлюха уже оплачена – глупо отказываться от удовольствия, – ухмыльнулся. – Идя войной на Имагаву ты знал, чем это обернется. Падение такого дома просто не может пройти бесследно. Но разве когда-то было иначе? Разве выбранные нами пути оказывались легкими?

– Может это потому, что легких путей попросту не существует, – задумался Сабуро, приложившись к горлышку красной бутылки. – Нам потребуется заручиться поддержкой влиятельных даймё – иначе не выживем.

– Как думаешь, кроме Такэды и Уэсуги есть другие самураи с подобной силой? Вот было бы здорово собрать целый отряд таких воинов! – тут же придался мечтаниям Сато.

– Вряд ли обладая подобной силой кто-то захочет служить, – подметил Сабуро. – Однако, – тут же задумался, – именно это и случилось с Мацудайрой. Зачем ему было прислуживать Имагаве, обладая способностью крушить армии в одиночку?

– Ты сейчас утверждаешь, что Мацудайра Мотоясу из «твоих»? – удивился Сато, выпрямив спину и тут же шикнув от боли в стянутых перевязкой ребрах.

– Корвус так сказал, но предупредил, что этот союз может оказаться как поддержкой, так и проблемой для Цитадели. Если бы я еще внимал его советам, – усмехнулся с иронией генерал.

Сабуро по сей день удивлялся, как друг так быстро свыкся с мыслью, что в мире существуют люди, способные держать в своих руках разрушительную мощь стихий, ведь сам он до встречи с Корвусом не верил в потусторонние силы. Не верил в духов и ёкаев, в честь которых возводили алтари по всей японской земле, не верил в перерождение, не верил и в Дзигоку, а уж про демонов, подобных Корвусу, не верил и подавно. Но Сато был другим. Когда он впервые лицезрел силу ветра в руках Татсусиро, вопросы и восхищение сыпались из него, точно рис из прохудившегося мешка. И тогда друг делился всем доступным фольклором, который так нравился ему в детстве, в который их с братом и сестрой погружала кормилица, рассказывая удивительные истории про ёкаев и добрых духов.

– А я бы, если заключал договор, то исключительно с демоном бездонной бочки, – рассмеялся Сато. – Чтобы всегда под рукой была выпивка!

– Необязательно расплачиваться своей душой ради такой-то цели, достаточно связать себя брачными узами с женщиной из дома Сатоси. – Улыбнулся Сабуро, отбирая у друга горлянку. – Их семья уже много столетий делает саке по какому-то особому рецепту, который передается из уст в уста от наследника к наследнику.

– А в чем же тогда разница, если в таком случае мою душу выпотрошит вместо демона Такахико?

Оба заулыбались, приканчивая напиток финальными глотками.

БИТВА ДЕСЯТАЯ

Сломанные крылья

Черная, будто после пожарища, земля; камни, напоминающие своими силуэтами людей, что кричат в муках, распластались по всей пологой местности. Всюду высились одинокие мрачные строения, схожие очертаниями с фантастическими иглами на панцире некого древнего чудовища. Их темные шершавые поверхности кое-где захватил алый ядовитый плющ, выделяясь из этого монотонного пейзажа кровавыми пятнами. Если было бы возможным задержать взгляд на пару минут, можно было заметить, как тонкие вьющиеся ветви шевелятся подобно змеям, как листья сворачиваются в трубочки от легкого дуновения ветра, как редкие розоватые цветы с острыми лепестками испускают ядовитые миазмы в воздух.

Но будучи живым, наблюдать этот холодящий кровь своей мрачной красотой пейзаж не представлялось возможным. Обветренная безжизненная земля где-то растрескалась и извергала пар, по краю горизонта же высилась бесконечными дюнами серого и черного песка. Небо здесь всегда было глубокого карминового цвета, где замерли черные как деготь облака, порой меняющие свои формы без намека на ветер. Они, то двигались в сумбурном направлении, то замирали тяжелыми – прямо-таки фантастическими – фигурами. Мир без солнца и луны, без дня и ночи.