Хроники Сергея Краевского
Шрифт:
Вздрогнув, Сергей расцарапал о колючки ладонь и, отдернув руку, пару секунд разглядывал ранку, размышляя над тем, как лучше поступить. Пожалуй, самым разумным было пройти мимо, навек похоронив увиденное в глубинах памяти. Да вот только как жить дальше с таким грузом на сердце? Совесть заест. Несговорчивая она, ох и несговорчивая! Да и профессиональная этика обязывает.
Тяжело вздохнув и безнадежно махнув рукой, Сергей стал искать проход в кустарнике. И вот он уже склонился над раненным. О Боже! У того в груди торчал кинжал. Да еще какой! Поистине ювелирная работа. Такому оружию место в музее, а не в целлофане рядом
Осторожно расстегнув пуговицы, он обнаружил еще три глубоких раны, которые мерзко побулькивали при дыхании. В голове услужливо всплыл диагноз: ранение легких, сердца, тяжелый шок. Вряд ли он долго протянет. Тут было все понятно. Вопрос стоял иной: что теперь делать? В лесу помочь такому пациенту невозможно, да и в больнице, наверное, тоже. Вслед за этой пришли и другие, совершенно безрадостные мысли. Во-первых, он стал невольным свидетелем (как говорит знакомый судмедэксперт) тяжкого преступления и теперь с милицией хлопот не оберешься. Во-вторых, "дружок", укокошивший незнакомца, где-то рядом и, может быть, еще вернется, чтобы завершить начатое. Тогда Сергей и вовсе лишний. Тем не менее, нужно что-то предпринимать. О том, чтобы тащить пострадавшего самому и речи не могло быть. Сразу начнется агония. Оставалось одно - идти в село за подмогой.
Неожиданно раненный открыл глаза. Вначале его взгляд был бессмысленным, но постепенно стал проясняться и, наконец, остановился на незадачливом лекаре.
– Кто Вас так?
– сочувственно спросил Краевский.
– Как тебя зовут?
– прохрипел тот в ответ.
– Сергей.
Незнакомец слабеющей рукой достал из кармана коробочку. Из нее на траву выпали две небольшие капсулы, похожие на продолговатые жемчужины. Изнутри они просвечивали перламутром.
"Импортное лекарство, - подумал Сергей.
– Интересно, какой группы?"
– Положи их мне в рот, - прошептал незнакомец, теряя со-знание.
Несмотря на слабость голоса, просьба воспринималась, как приказ.
Лекарство оказало поразительный эффект. Дыхание стало глубже и ровнее, а на руке (о чудо!) пробился пульс. Взгляд вновь стал осмысленным, в нем появилась гипнотическая пронзительность. Сергей моментально ощутил себя маленьким кроликом, глядящим в глаза голодному удаву. Сопротивляясь наваждению, он попытался разорвать магнетические сети, и, кажется, ему это удалось.
– Вам нужна помощь. Но сам... сам я не смогу. Придется идти в село...
– Нет, Сергей, здесь меня не спасут. Все сейчас зависит только от тебя. Тут недалеко...
Собираясь с силами, он на время умолк.
– Но... Вам нельзя шевелиться... иначе - смерть...
– У нас есть минут двадцать... Дорогу я покажу. Ну, давай!
Уж чего-чего, а тащить раненного Сергей никак не собирался. Он представил себе картину, как тянет его по лесу, оставляя кровавый след и неизбежно измазываясь сам. И, наконец, тот "неблагодарно" кончается у него на руках... Хорошенькая перспектива! Но еще лучше материал для следствия! Ну уж нетушки! Дудки! Так дело не пойдет.
Но не зря говорят, что благими
– Скорее! Время уходит!
– торопил незнакомец.
Сергей посмотрел ему в глаза, невольно вздрогнув, и... словно в полусне, ведомый чужой волей, бросился выполнять приказ.
Воспоминания вновь тонут в тумане.
Только кровь! Везде кровь. Моя, сочащаяся из расцарапанной ладони, и его, обильно брызжущая во все стороны. Странно. Кровь незнакомца, упав на землю, бесследно исчезает. Что за мистика?
Вдруг пациент поднял правую руку, и на среднем пальце зеленым лучом блеснул перстень. Пространство взорвалось, и на том месте, где только что было пусто, в едва уловимой дымке возник перламутровый сфероид.
"Ну все, допрыгались!
– подумал Сергей, - инопланетяне! Или, что еще похуже, какое-нибудь сверхновое оружие".
Еще раз сверкает луч, и жемчужина отворяет двери. Очутившись внутри сфероида Сергей опускает раненного на пол. Он вновь крайне плох - задыхается и хрипит, а невидящий взгляд устремлен в пустоту.
Но нет, до конца сознание еще не ушло. С губ срываются отдельные фразы.
– Одежду... сними с меня одежду... положи в кокон... и там... там вытащи кинжал...
Каждое слово дается ценой титанических усилий, а жизнь утекает с очередной каплей крови.
– Скорее... скорее... в кокон, зеленая кнопка... дорога... ско...
Брызнувшая изо рта струйка крови заставляет его замолчать. По лицу тенью пробегает судорога. Агония. Казалось бы, все...
Однако незнакомец удивляет еще раз. Нарушая все законы жизни и смерти, вновь приходит в сознание. Страдание и тоска в его взгляде сменяются яростно-магическим огнем, засасывающим окружающий мир.
Тонет в нем и Сергей. Мозг пронизывают тысячи невидимых игл, и тот отвечает дикой болью, длящейся, к счастью, всего несколько мгновений. Но и за это совсем короткое время в него вливается нечто извне, чудовищно огромное, непонятное и совершенно чуждое человеческой сущности... Голова раскалывается, мир гаснет...
Придя в себя, он вновь видит мучителя: стеклянные глаза с широкими зрачками, последний вдох и...
"Готов, и на этот раз бесповоротно", - констатирует свершившийся факт Сергей. Отчаянье и безнадега, обрушившись на плечи, склоняют к земле. Вот только причитать или кричать совершенно бесполезно. Никто не услышит и не придет на помощь.
"Помолиться, что ли, Богу иль дьяволу за спасение заблудшей души?"
Но Божественным провидением во всем происшедшем и близко не попахивало, да и дьявол его уже оставил, причем в самый неподходящий момент.
Печальный ход мыслей Сергея нарушило еще одно абсолютно дикое и необъяснимое событие. Тело того, кого он только что нарек дьяволом, словно обидевшись столь нелестной характеристике, стало исчезать.
Вначале, покрывшись дымкой, утратило четкие контуры. Затем, когда пелена рассеялась, просто-напросто испарилось. Ни следа крови, ни признаков плоти. И думай, что хочешь. Как сказала бы Алиса: "все чудесатие и чудесатие". Подтверждением тому, что все это не сон, была валявшаяся на полу одежда, кинжал да перстень. А в том месте, где лежала голова, остался обруч. Нет, скорей диадема, исполненная в форме обруча. Повинуясь непостижимому порыву, Сергей поднял ее с пола.