Хроники вечной жизни. Проклятый дар
Шрифт:
– Угу.
Наконец приготовления были закончены, ухватившись за веревку, Филипп протиснулся в люк и стал медленно спускаться. Через несколько мгновений ноги его коснулись твердого пола. Вытащив из сумки две свечи, он зажег их и протянул одну Рене.
– Осторожно, смотри под ноги.
Мерцающее пламя свеч осветило огромный, явно больше самого дома, подвал. В сыром, спертом воздухе было трудно дышать.
– Ничего себе, смотри, тут, похоже, тренировались рыцари.
И в самом деле, пол был усеян обломками мечей и алебард, в углу стояло прогнившее соломенное чучело для тренировок, рядом с ним – стойка для оружия. Осторожно ступая, друзья двинулись в разные стороны. Рене шел вдоль стены, с любопытством разглядывая все, что попадалось на глаза, боясь пропустить любую мелочь. Вдруг раздался приглушенный возглас Филиппа. Легран метнулся к нему, и через несколько секунд оба стояли перед прямоугольным каменным сооружением, накрытым плитой. Плита была сдвинута в сторону.
– Что это, Господи Боже? – изумленно прошептал Рене и перекрестился.
– Гробница…
– Чья?
– Не знаю, давай посмотрим, – предложил Филипп.
Рене не поверил своим ушам.
– Ты хочешь заглянуть внутрь?? А вдруг там… кто-то лежит?
Он с изумлением смотрел на друга, поражаясь его храбрости. А тот, подойдя к саркофагу, вздохнул, словно набираясь мужества, и с решимостью отчаяния опустил руку со свечой внутрь гробницы. Пересохшими губами Рене прошептал:
– Ну что там?
– Пусто, – облегченно выдохнул Филипп.
Осмелев, они внимательно осмотрели гробницу. Это было прямоугольное сооружение из шлифованного камня с полтуаза [3] глубиной, абсолютно пустое.
– Зачем она здесь, как думаешь?
– Возможно, хозяин приготовил ее для себя?
– А почему не использовал? Слушай, – заволновался Рене, – а вдруг он все еще жив и сейчас где-то здесь, в доме?
Филипп испуганно отпрянул, но тут же расслабился.
– Да ну, перестань, ты дом видел? Он же совсем развалился. Тут давно никто не живет. А почему гробница пустая… ну мало ли, как бывает.
3
Старинная французская мера длины, равная 1,949 метра.
Потоптавшись, они продолжили осмотр подвала. Рене шагал осторожно, опасаясь еще какого-нибудь сюрприза. Он дошел до угла, поднял глаза… и во весь дух помчался назад. Подбежав к другу, он посмотрел на него выпученными от ужаса глазами и с трудом прошептал, тыкая пальцем за угол:
– Там… там… человек… хозяин!
Тот недоуменно хлопнул глазами:
– Не понял.
– Тише ты! Говорю, там господин какой-то сидит… в кольчуге и шлеме… наверняка хозяин дома… и гробницы.
Филипп побледнел, но тут же взял себя в руки:
– Если в доспехах, значит, рыцарь, благородный человек, и нам его бояться нечего.
– А вдруг это призрак? Сторожит сокровища дома…
Решительно тряхнув головой, Филипп потянул друга за рукав:
– Пошли.
Рене глубоко вздохнул и отправился за ним. Они осторожно выглянули из-за угла, пытаясь что-нибудь разглядеть в глубине подвала. Из темноты не доносилось ни звука. Потоптавшись немного, друзья медленно двинулись дальше.
В дальнем углу подвала стояла низенькая деревянная лавочка. За несколько шагов до нее колеблющийся свет свечи выхватил из темноты фигуру человека, который полулежал, привалившись к стене. Ребята замерли, потом Филипп сделал шаг вперед и с поклоном сказал:
– Здравствуйте, сударь.
Никакого ответа. Они недоуменно переглянулись, и Рене, у которого сердце бешено колотилось в груди, хрипло прошептал:
– Он спит, что ли?
Оба растерянно уставились на незнакомца. Рене приблизился, чтобы получше рассмотреть его… и волосы у него встали дыбом.
– Господь милосердный! – воскликнул он, выронив из рук свечу.
Рыцарь был одет в полный доспех, включая шлем с закрытым забралом, не хватало лишь перчаток. А из рукавов кольчуги торчали длинные тонкие кости пальцев.
Им хотелось бежать, но ноги стали ватными и не желали слушаться. Прошла минута, другая – ничего не происходило. Мало-помалу они немного успокоились и стали внимательно разглядывать страшную находку.
Накинутый поверх проржавевшей кольчуги полуистлевший плащ когда-то, очевидно, был белым, на груди отчетливо выделялся красный крест. На полу, у ног скелета, лежал меч.
– Тамплиер! – восхищенно прошептал Филипп. – Понимаешь? Это самый настоящий тамплиер!
– Точно! Слушай, а давай поднимем забрало?
Филипп кивнул. Собравшись с духом, он шагнул к рыцарю и медленно-медленно приподнял ту часть шлема, которая закрывала лицо. Раздался скрип, оба вздрогнули, нервы были натянуты до предела. Дрожащей рукой Рене поднес свечу поближе.
Жутким черным взглядом на них смотрели пустые глазницы черепа, опущенная нижняя челюсть открывала два ряда полусгнивших зубов. Филипп испуганно отдернул руку, забрало скользнуло вниз и с лязгом стукнулось о шлем. Мальчишки заорали и кинулись наутек. Добежав до гробницы, они повалились на крышку, пытаясь унять дрожь и отдышаться. Им понадобилось не меньше пяти минут, чтобы немножко прийти в себя.
– Ну что? – все еще тяжело дыша, спросил Рене. – Пойдем снова? Интересно же.
– Ага.
Крадущимися шагами они снова направились в дальний конец подвала. И в этот раз увидели то, чего не заметили раньше: фалангами пальцев скелет держал длинную узкую шкатулку с резной крышкой.
– Неужто он умер, охраняя эту коробку? – уважительно прошептал Рене.
– Наверное, – кивнул Филипп. – Это сколько ж он здесь сидит?
Недавний испуг поутих, и теперь они с благоговейным почтением разглядывали останки тамплиера. Особенно заинтересовала их амуниция рыцаря.
– Смотри, какая кольчуга, сейчас таких уже не делают.
– Да уж, нынешний латный доспех куда надежнее. А шлем какой!
Рене подошел к мечу и осторожно взял его в руки.
– Тяжеленный…
– Дай подержать.
Вдоволь насмотревшись на свою страшную находку, они снова уставились на шкатулку. Филипп шепотом пояснил:
– В таких ларчиках в Ангулем привозят указы короля и папские буллы.
Он помолчал, а потом еле слышно добавил:
– Рене, давай ее заберем.