Хроники Второго пришествия (сборник)
Шрифт:
Мешали нестыковочки. Во-первых, банда совсем не злодейская. Люди, конечно, не ангелы, но и злодеями их не назовешь. Мало того, у них симпатичные лица, не несущие отпечатка принадлежности к киношной толпе. С такими лицами, скорее, стоят в очереди на концерт в консерваторию, чем в ожидании публичной казни. Или сказывается английское воспитание, и так выглядят самые злые из возможных лиц… Они же не мерзли в очереди за докторской колбасой в пальто от «Большевички» и в ботиночках «прощай, молодость» на ревматической подошве, вот и не отработали мимику до нужных пределов.
Во-вторых, старик довольно милый.
В-третьих, пусть мы плечи и развернули… Но до Клинта Иствуда нам далековато. Билл больше похож на ботаника, каким и является, чем на классического хорошего парня. Он апостол, возомнивший себя архангелом.
Сеанс ободрительного самовнушения не получался… Уговоры разбивались о реальность.
При нашем появлении толпа выдохнула и отпрянула, ожидая приказа ветхозаветного руководителя, чтобы не растратить себя на невинных.
Енох, увидев нас, замер. Я приветственно помахал рукой и улыбнулся. В критические моменты мне всегда становится весело. Должно быть, от отчаяния.
Енох не ответил, что показалось мне невежливым.
Мы находились метрах в пятнадцати друг от друга, разделенные людскими телами. Я чувствовал, как Енох настраивает себя на самую важную речь в жизни. Наверное, для усиления зрительского эффекта его глаза должны были сейчас вспыхнуть праведным огнем. Наверное, должны были проявиться и прочие вензеля праведничества, включая пену на губах. Но вот только я не дал пустить в ход эти штучки.
– Енох, привет! Как дела? Давно вас не было видно. Это кто с вами, родственники?
– Слуги сатаны… – с завываниями начал старик.
– Понятно… Значит, как возить и брать несусветные чаевые, так вы нам всегда рады. А когда вам захотелось поиграть в пророка, так мы антихристово воинство… Неубедительно. Определитесь, пожалуйста. Перед вашими друзьями неловко…
Я понимал, что делаю. Присутствующие ждали голливудской постановки на библейские темы. Актеры должны были произносить соответствующие тексты, цитировать Священное Писание, подвывая в конце фразы, устремляя взор и длани к небесам…
Мое поведение застало врасплох не только Еноха. Я прочитал в голове Билла: «Сейчас устрою местный катаклизм, тогда поймете, у кого сила».
Мне такой ход мыслей не нравился. Нельзя допускать кровопролития в канун пришествия Даниила. Нельзя объявлять Благую Весть на фоне трагедии.
А вот мысли Еноха прочитать не удавалось, – видно, старик знал, как защищаться.
С самого нашего появления настроение толпы менялось – от демонстрационно-предвкушающего до смятенно-сомневающегося. Все надеялись, что слуги сатаны не выйдут и что, попротестовав вволю, можно будет разойтись по делам с приятным чувством выполненного долга. Происшедшее не соответствовало ожиданиям. Мы вышли к толпе. И она оказалась не готовой к немедленным действиям. Конечно, меня и Билла красавцами назвать сложно. Но ни рогов, ни копыт, ни красных глаз, ни хвостов у нас не обнаружилось. Да и серой не запахло.
Обычные мужчины. Один из двух очень похож на Билла Гейтса. Что и подметил человек лет тридцати, стоящий в первом ряду. Он достал ручку
– Вы Билл Гейтс? Можно автограф?
Билл кивнул и подписал визитную карточку.
Это натолкнуло меня на следующий ход.
– Енох, согласитесь, нехорошо получается! Только ленивый не использовал Билла Гейтса для собственной раскрутки… И вы туда же. Он, конечно, не святой… Но с сатаной вы перебираете… Вы непохожи на программиста-неудачника. Вам-то чем окна не угодили?
По толпе прокатился ропот. Представляю, как всполошились сейчас люди у телевизоров. Не удивлюсь, если сейчас за развитием событий наблюдают в прямом эфире в Белом доме, да и в Кремле, пожалуй, тоже отсматривают. Точно уж идут консультации с английской стороной – не дай Бог что случится с самым богатым гражданином США и придется вводить американские войска для защиты интересов свободы и демократии…
Шучу… Но наверняка команды отданы и отряды полицейских уже подтягиваются. Чуть-чуть – и начнется такой спектакль, что рейтинги Теда зашкалят…
Енох осмотрелся по сторонам и заметил движение, идущее от полицейского ограждения. Он резко обернулся к нам. Его голос зазвучал на пределе возможного. Он оказался настолько громок и насыщен, что было мучительно слушать.
– Идет страшный час! Грядет антихрист! Страшно царствие его, реки крови и поля безверия, пустые чресла и разграбленные гробницы, живые будут завидовать мертвым и звать смерть! Веселитесь, исчадия ада, глумитесь над пророком Бога! А вы, толпой стоящие здесь и раболепно позволяющие высмеивать человека Божьего, столь же скудоумны, как и предки ваши! Опомнитесь, свершите правое дело! И коль нет среди вас Давида, то сам я свершу правый суд и камнями побью ангелов зла!
Енох достал невесть откуда булыжник, замахнулся им, но выпустить не успел.
Раздался голос, усиленный громкоговорителями.
– Говорит инспектор полиции Блейк! Немедленно опустите руки и положите камень! Вы находитесь под прицелом снайперов! Положите камень, сойдите с машины и лягте на землю!
Енох усмехнулся и с силой бросил булыжник в нашем направлении. Прозвучал выстрел. Могучая фигура, распластавшись в воздухе, стала падать вниз. Лицо устремлено вверх, рот продолжал извергать проклятия. Но из груди уже ударил фонтан черной крови, выбитый пулей.
В ужасе люди бросились врассыпную. В моем воображении вставали картины Ходынского поля. Страшное начало царствования, дурное знамение. Как я мог допустить такое?
Камень продолжал лететь, Енох падать, кровь из его груди устремлялась вверх, люди только набирали воздух для крика, их мышцы лишь получали импульс от встревоженных центров управления в их головах для начала панического бега, неминуемо приводящего к смертоносной давке, когда миру явили чудо.
Невыносимо яркое охристое сияние, зародившееся где-то недалеко от места, куда должен был упасть Енох, подобно взрывной волне, прокатилось по толпе, заставляя ее застыть, и вернулось к точке зарождения, образуя светящийся кокон, внутри которого находился невысокий человек лет тридцати с небольшим. Мы с Биллом ни секунды не сомневались – Даниил.