Хроники Земли Простой
Шрифт:
Дракон смутился, и нервно забарабанил пальцами левой задней ноги по полу. Когда множественное движение приводивших себя в порядок алхиндцев улеглось, Аристотель обнаружил, что теперь все смотрят на него. В общем-то, все и до этого смотрели на него, но теперь это делалось всеми как-то особенно акцентированно. Под прицелом общественного внимания Аристотель смутился ещё больше, попытался барабанить ещё и пальцами правой задней ноги, но сбился, расстроился окончательно и стал смотреть в пол.
— Ах, — сказал император. — Немного некстати они убежали. У меня для них есть подарочек.
— Ну так что же вы хотели? — поинтересовался Микки с’Пелейн. Ему и в самом деле было интересно.
— Что? — поднял голову Аристотель. — Ах да... я... хотел... э-э-э...
И тут какая-то мысль пришла ему в голову, и дракон сразу приободрился.
— Знаете...
— Нет, — сказал Микки.
— Что? Впрочем, не важно, — сказал дракон. Странное дело, но похоже, они прекрасно понимали друг друга. — Вообще-то я хотел подарить его своему другу, но... В общем, вот.
И он вынул откуда-то из складок своего тела большой самоцвет. Солнечный луч упал на него из окна, и он отозвался таким пронзительным и чистым цветом, что всем стало ясно — это рубин.
Бат Бэлиг кхекнул совершенно отчётливо, загомонили вокруг алхиндцы, возмущённые столь наглым нарушением субординации, но Аристотеля это нисколько не смутило.
— Красивый, правда? — застенчиво сказал он. — В отличие от моих соплеменников, я к сокровищам, в общем-то, равнодушен. Но этот камешек мне очень понравился, и я решил назвать его Звезда Востока.
— Что?! — крикнул Хромой Сом. Все посмотрели на мага.
Маг находился в сильном возбуждении.
~
— Знаете что, — Скроллок попытался наполнить очередную рюмку, но преуспел лишь наполовину и задумался, разглядывая лужицу, которая медленно расползалась по столу.
Магистр терпеливо ждал, но осознав, что лидер магов ортодоксального толка взял паузу надолго, решил его поторопить.
— Нет, не знаю! — сказал магистр, может быть, чуть резче, чем надо было. Паза Скроллок вздрогнул и быстро наполнил рюмку.
— Я бы так не волновался, — неожиданно бойко сказал он. — Если с первыми двумя все-таки было ясно, то третий-то ва-аще непонятен. Никто... я справки наводи-ил! — никто не знает о существовании объекта под названием Звезда Востока. А не то что даже как её добыть.
И таки накатил ещё рюмашку. Магистр машинально попытался затолкать в камин ещё одно полено, но был вынужден отступить, обнаружив, что камин плотно забит ими так, что пламя еле-еле пробивалось сквозь дрова.
— Всё равно... тревожно как-то. Тут поневоле призадумаешься, что хуже — вторжение или же этот Претендент. А? Как ты думаешь? — спросил магистр и обнаружил, что его правая рука и ближайший помощник крепко спит.
Глава 2,
в которой подтверждается необходимость фундаментальных научных исследований
— Ты можешь идти влево-вправо или вперёд-назад, — дракон, словно иллюстрируя свою мысль, ходил туда-сюда и говорил возбуждённо, только слюна летела. Микки с Белиндой сидели под сенью древа, завернувшись в толстое одеяло, дабы избегнуть последствий горячей драконьей слюны.
— То есть вы, люди, по сути своей двунаправленческие существа. Наше же мышление более свободно, потому что мы знаем ещё и третье направление — вверх!
— И вниз, — сказала Белинда, но Аристотель проигнорировал эту бескрылую реплику.
— Но в одно прекрасное утро, — страстно продолжал он, — я вдруг задумался. А почему, собственно, всего три?
Микки и Белинда с обречённым вздохом посмотрели друг на друга. Все остальные под разными благовидными предлогами остались в университете, так что нечего было и надеяться на то, что кто-нибудь их выручит.
— В конце концов, ведь и время — это тоже одно из направлений, в которых мы движемся.
— О да, — сказал юный владетель Бленда, с трудом подавив зевоту.
— Но кто сказал, что направлений всего четыре? А что, если их больше?
— Да, — сказал Микки, — можно же ещё пойти на пол-оборота влево, к примеру. Или вправо, — добавил он под пристальным взглядом Аристотеля.
— Согласен! — вскричал Аристотель. — Направление — не совсем удачный термин, но вы ведь понимаете, какой смысл мы вкладываем в данном случае в него.
— Конечно, — сказал Микки и на секунду вкупе с глубоким вдохом закатил глаза, показав белки.
— Драконий папа... — с выражением сказал Аристотель. — Совсем, как Полуэкт. Впрочем, мы отвлеклись.
И дракон пустился дальше в свои рассуждения, которые мы опустим, дабы не утомлять читателя. Микки, тем не менее (он вообще был юноша добрый), старался дракона слушать внимательно. И даже вставлял реплики, стараясь, чтобы они были, скажем так, осмысленными. Вот и в очередной раз он вставил такую реплику.
— То есть что значит — «совсем как скатерть»?
Получилось удачно.
— А то и значит! — весело сказал Аристотель. — Мир можно сложить, как скатерть.
Здесь Белинда, поскольку разговор (как ей казалось) зашёл о скатертях, сочла возможным вставить в беседу свою пару грошиков.
— И что это означает? Мир что, можно погладить? Или постирать?
Аристотель на мгновение замер, осмысливая реплику Белинды, затем досадливо махнул головой.
— Возможно, — сказал он нетерпеливо, — но я имел в виду не это.
— И слава богу, — сказала Белинда. — Это ж адова работа — стирать и гладить скатерти.
— Практически это означает, — сказал Аристотель, — что любые два места находятся совсем рядом.