Хроники железных драконов
Шрифт:
— Как тебе, конечно же, известно, — начал он в непринужденной манере тактичного знатока, который хочет и просветить дилетанта, и ничем его не обидеть, — желудочные камни, они же гастролиты, предназначены для того, чтобы разбивать в желудке животного твердые элементы пищи — зерна, семена и кусочки кости — на меньшие части, которые свободнее растворяются пищеварительными ферментами. Они лежат либо в мускульном, если таковой имеется, либо в истинном желудке. Просвет пилорического сфинктера очень мал, что предохраняет гастролиты от выпадения. Но постепенно они истачиваются друг о друга, пока не становятся такими маленькими, что проходят через сфинктер вместе с переваренной пищей. Поэтому следует начинать
— Понятно.
— Наши камни изготавливаются с особым упором на их гастролитические свойства и проходят ручную огранку, делающую их одновременно привлекательными по внешнему виду и совершенно безопасными для животного. Вот, извольте попробовать.
Взяв пинцетом с подноса рубин, он протянул его Виллу. Как это принято у знатоков, Вилл покатал камень во рту. Рубин поворачивался на языке легко и свободно, его резко очерченные грани совершенно не царапали нёбо. Удовлетворенный ощущениями, он сплюнул камень в плевательницу, тактично поставленную чуть в стороне, словно нельзя было просто помыть и вернуть на место.
— Великолепно. Вы, конечно, можете представить рекомендации.
— Рекомендации?
Пожалуй, никогда еще абсолютное изумление не выражалось в столь сдержанной форме.
— Удовлетворенные клиенты. Из тех, я имею в виду, кто пользовался аналогичным подбором. Самый лучший отзыв заказчика смеси «бирюза — сапфир» не имеет ровно никакого значения. Ведь Шуйлер для меня куда больше чем просто призовой скакун, я не хочу ни малейшего риска.
— Хм, — сказал Альбрехт. — Посмотрим, что тут можно сделать. — И исчез в задней комнате.
Через несколько минут он вернулся с конвертом. Вилл открыл его и скользнул взглядом по списку из четырех имен, кивая на каждое — узнаю, мол. Первым шел Пиппин Друа-де-Сеньор [64] . «Нуда, старина Стинки», — пробормотал Вилл. Второй была фата Мелюзина Санкюлот. Он слегка поджал губы и еле заметно покачал головой, словно говоря: а уж эта ничего мне не скажет, у нее на меня давний зуб, хотя когда-то мы… эх, да что там. Третьим был Эльрик фон Фенрис [65] . Вилл негромко хмыкнул и перешел к четвертому имени: Алкиона Л'Инконну.
64
Droit de seigneur (фр.) — право сеньора, более известное у нас как право первой ночи.
65
Фенрир (в англизированной форме Фенрис) — хтоническое чудовище, огромный свирепый волк, с большими хлопотами и потерями привязанный богами к огромному камню. Во время битвы богов, знаменующей конец старого мира, сорвется с привязи и много чего натворит, в частности проглотит самого Одина.
15
ПРОБУЖДЕНИЕ ЗАПАДА
Цепочка канцелярий Мэральности наматывалась на центральную вентиляционную шахту Вавилона сперва девятью витками вверх, а затем девятью витками вниз, так что она многократно самопересекалась, чем-то напоминая многоэтажный гараж. В результате каждый уровень имел два этажа, взаимопроникавших и пересекавшихся таким сложным образом, что, если учесть еще многие столетия перестроек и дробления на меньшие части, охранные заклинания и проклятия, наложенные неудачливыми искателями должностей, надежно гарантировало: отыскать дорогу в этом муравейнике могли только посвященные. Все остальные мгновенно в нем терялись и, чтобы дойти-таки до цели, должны были прибегать к помощи провожатых из местных.
Кабинет Алкионы располагался на третьем витке спирали, закрученной
308
А. Л'Инконну
Замдиректора
Знамения и приметы
Стучать Вилл не стал, а просто открыл дверь и вошел. Алкиона, сидевшая за письменным столом, подняла голову.
Несколько секунд они оба молчали.
— Вот, значит, и ты, — сказала наконец Алкиона. — Ну расскажи, расскажи мне, что этот незаконнорожденный принц, наследник Его Отсутствующего Величества, о котором все только и, говорят, — это совсем не ты.
— Ну-у, в общем-то… и да и нет, если ты меня понимаешь. Можно, я сяду?
Алкиона молча, с леденящей любезностью кивнула в сторону стула.
— Какое-то время назад работа приводила меня в это здание по два-три раза в неделю, — отметил Вилл, обводя помещение задумчивым взглядом.
Хорошая мебель, но очень уж мрачный вид из окон — они выходили на вентиляционную шахту Отдела возмездия за противоправную деятельность, куда регулярно выставлялись головы злодеев, недостаточно отъявленных, чтобы заслужить головам этим место на городских вратах, и они торчали там на шипах, приделанных к подоконникам, как сыры в продовольственном магазине.
— Вот уж не думал, что вы тут так близко, — сказал он.
— А почему это имеет для тебя значение?
Ее манера была чисто деловой, без малейшего намека на игривость.
— Ты знаешь почему. Если хочешь, я скажу это вслух.
— В этом нет необходимости. — Алкиона взяла с подноса для входящих пачку бумаг и уронила ее на прежнее место. — Две недели назад был дождь из змей. Позавчера в Адской Кухне родился теленок с тремя головами. Не далее чем прошлой ночью по небу с визгом пронеслась кроваво-красная комета. Без всякой видимой причины граждане вспыхивают и сгорают. Вода в самых обычных водопроводных кранах превращается в кровь. В кварталах Верхнего Вест-сайда раз за разом замечают татцлвурмов. Статуи плачут, свиньи летают. На Шестой авеню некий торговец пытается раздать все свои товары бесплатно. Никогда еще не было такого обилия дурных примет и предзнаменований, а к тому же на сов напал какой-то мор. Сонный омут, каким был недавно мой отдел, неожиданно стал одним из главных предметов начальственного внимания. Насколько я понимаю, все это твоя работа. А зачем, ради чего?
— Видимо, ради богатства.
— Но ты же не сможешь им попользоваться, просто не доживешь! — Алкиона яростно хлопнула ладонью по столу и встала. — Все твои амбиции — чистое идиотство, уважаемый мастер Ле Фей. Мне уже доводилось видеть смерть, ожидающую тех, кто из самых различных побуждений был столь амбициозен, что пытался занять Обсидиановый Престол, и могу тебя заверить: эта смерть весьма неприятна.
— Прошу тебя, — Вилл говорил негромко и без нажима, — не пользуйся этим именем. У меня есть причины предполагать, что оно скомпрометировано. А если говорить об Обсидиановом Престоле, я не планирую заходить так далеко.