Хроники Звёздного Народа
Шрифт:
Она кралась бесшумно, как кошка или рысь. Она охотилась. Она решила его убить. Она не думала о том, что будет потом. Она страстно хотела его убить. Она положила руку ему на спину. И если бы он вздрогнул или напрягся, она бы его толкнула.
– Здравствуйте, Оля, – сказал он тихо. – Я так рад, что вы пришли.
Он её ждал! От невыносимости бремени вины сознание отключилось. Она зашаталась, и сама сорвалась бы вниз, если бы он не успел её подхватить.
Мирракс и мечтать не мог о таком счастье. Он нежно прижал к себе свою драгоценную ношу, он вдыхал аромат её волос и тела. А она рыдала на его плече.
– Вы не понимаете! Я хотела вас убить!
– Не надо торопиться, Ольга. У вас ещё будет такая возможность, – сказал он тихо и спокойно.
Она вздрогнула от бешенства. Он издевается над ней. Ольга забилась в руках Мирракса, пытаясь вырваться. Но он держал её крепко. Почти у самого подножья холма он поставил её на ноги, взял обеими руками её голову и поднял лицо. На её лице была печать усталости от трудного дня и сильных переживаний, но лицо это было прекрасно.
– А почему бы вам просто не полюбить меня? Я же люблю вас.
Он нагнулся, чтобы поцеловать её губы легким дружеским поцелуем, но они раскрылись ему навстречу. И Мирракс ушёл из времени. Он жадно пил этот пьянящий и искрящийся напиток и не мог напиться. Он не заметил, как поднял её и прижал к груди, как она обвила своими ласковыми руками его шею. Он пришел в себя от боли и от шока от мысли, что ещё миг, и он сорвет с неё платье. Ну, нет! Он судорожно вздохнул и замер, приводя себя в чувство реальности. Но её не выпустил из рук, взяв поудобнее, медленно, чуть пошатываясь, понёс в посёлок. Донёс её до калитки дома и опустил на землю.
– До свидания, Оля.
– Мирракс, постой. Я, наверное, тоже люблю тебя.
– Да, наверное, ты влюблена. Ты горишь то красным, то синим пламенем. Этот огонь сжигает тебя. Но меня он не греет.
И, резко повернувшись, он пошёл в свой дом.
Как он смеет?! – взорвалась опять её душа. Но сил не было. Её тоже шатало. Она добралась до кровати, скинула одежду на пол и бросилась в постель. Уже засыпая, она подумала, что завтра заставит его ответить за свои слова.
Утром Ольга встала рано и сразу побежала на биостанцию. Ей хотелось встретиться с дельфинами, пока никого нет, и не пришли рабочие, чтобы достроить забор. На биостанции никого не было. И она обрадовалась, что её план удался. Но уже на половине склона она увидела, что ОН в бухте плавает с дельфинами. Они волнуются и плавают по кругу. А он в центре этого круга обнимается с дельфинихой. Её бросило в дрожь от омерзения – сначала к нему, а потом к себе: сначала она ревновала к женщине, а теперь к дельфину.
– Мирракс, прекрати сейчас же! – её крик в конце сорвался на тоскливый визг.
Дельфины, трое, которые плавали по кругу, как по команде подняли головы и посмотрели в её сторону, безмерная печаль была в их позах и в выражении глаз. Но это не заставило её задуматься. Потому что он даже не оглянулся. Он поцеловал дельфиниху, что-то шепнул ей и продолжал прижиматься к ней, обнимать, гладить по брюху и снова обнимать. Дельфины уже снова плавали по кругу. А она разрыдалась и медленно пошла наверх. Уже начали собираться рабочие. Нужно было работать. Ольга давала распоряжения, металась с одного места на другое, но старалась держаться ближе к выходу со двора биостанции, где уже установили ворота и будку вахтёра.
Наконец, в просвете открытых ворот показалась его яркая, светящаяся на солнце, ещё влажная голова. Лицо было усталое, но довольное. Словно ножом полоснуло по сердцу Ольги. Она встала прямо у него на пути. И уже открыла рот. Но он посмотрел на неё, как на столб, стоящий у него на пути, брезгливо обошёл молча и пошёл дальше по направлению к дому. Она ещё некоторое время оторопело смотрела ему вслед под шуточки рабочих, типа: нечего финтифлюшкам вертеться под ногами настоящих мужиков. Опомнившись, она помчалась на биостанцию, ворвалась в кабинет профессора. Он нетерпеливо ёрзал на стуле, как будто ему хотелось куда-то бежать, но что-то его задерживало. Она пролетела к столу, стукнула по нему тем же кулаком, которым накануне стукнула камень забора, взвизгнула от боли и на той же ноте закричала:
– Я требую! Вы слышите меня? Я требую, чтобы этого засранца-иностранца больше не пускали на биостанцию!
– А что ещё вы требуете, Ольга Петровна? – он никогда не говорил с ней так уничижительно холодно.
– Я требую, чтобы его не пускали сюда, или уволюсь я!
– И в чём вы его обвиняете, позвольте узнать? – спросил он прежним тоном.
Она открыла рот так же, как несколько минут назад на дороге, но сказать ей было нечего. И она закрыла рот так резко, что щёлкнули зубы. Она сама испугалась. В возникшей паузе профессор тихо сказал:
– Представляете, Ольга Петровна, он тоже требует, чтобы я уволил вас.
Она вскочила.
– А меня-то за что? Разве я плохо работаю?
– Он требует, чтобы я уволил вас за профнепригодность.
– Что-о-о-о?!
Она стояла посреди кабинета, расставив ноги, уперев руки в бока, глаза её от удивления вылезли из орбит. Такой профессор её не видел, а если бы ему сказали, что она может быть такой, он бы не поверил.
– Да вы сядьте, выпейте валерьяночки, – и протянул ей стакан. – Я сейчас вам всё расскажу.
Она не замечала, что он по-прежнему говорит с ней официальным тоном. Ноги не держали её, она села на стул. Стакан дребезжал о зубы, но она сделала несколько глотков.
– Так в чём ОН меня обвиняет?
– А обвиняет он вас в том, что вы проглядели, что дельфиниха была беременна. Что из-за ваших скандалов дельфины нервничали последние дни, и у неё начались преждевременные роды. Он говорит, что, если бы он случайно утром не оказался в бухте, погибли бы и мать, и детёныш. Роды были трудными оттого, что дельфины мало двигаются, а вы ещё смели вмешаться, и у дельфинихи чуть не случился инфаркт.
Она плакала, раздавленная собственным ничтожеством.
Профессор вышел из-за стола, взял стул и подсел к ней. Он положил Ольге руку на плечо и попытался заглянуть ей в глаза, но она отвернулась.
– Оля, что с тобой происходит? Как могла такая воспитанная и умная девушка, как ты, превратиться в безмозглую вздорную истеричку? Словно в одночасье тебе все мозги вышибло.
– Не знаю, что со мной, – едва слышно прошептала она.
– Я сначала думал, что ты влюбилась. Все влюбленные девушки волнуются. Я радовался, что ты встретила человека, достойного не только любви, но и восхищения. Как жаль, что ты не умеешь любить.