Хроношахид
Шрифт:
– Да погоди ты, не ори. Давай поднимайся и иди, как человек, – уговаривал его Кирилл, пытаясь вырваться из крепких объятий повара.
Но тот ничего не слышал и продолжал скулить.
– Прекрати, хватит!
Музыка, шум и крики глушили голос Кирилла. Охрана отвернулась, Ибрахим беседовал с халифом, придворные покидали зал – и Кирилл уже решил провести допрос прямо здесь, вернее, у колонны, если, конечно, удастся дотащить туда тяжелого, как верблюд, повара, но внезапно хватка ослабла. Кирилл почувствовал, что снова может свободно
– Спасибо, – выдохнул Кирилл, – я бы сам ни за что не справился. Мне надо с ним поговорить. Ты знаешь тут какое-нибудь тихое местечко? – И потянулся к диктофону в поясе плаща.
Хасан собрался что-то сказать, но его опередил повар. Он промямлил что-то, но так быстро, что Кирилл ничего не понял.
– Кухня, – перевел мычание повара астролог, – он говорит, что можно пойти туда и всех выгнать.
– Отлично, – обрадовался Кирилл, – кухня – это то, что надо. Тащи его, да смотри, чтобы не убежал.
Хасан кивнул и поставил повара на ноги. Тот покачался немного, но, получив пинок пониже спины, резво побежал по коридору. Хасан и Кирилл пошли следом.
В кухне было по-прежнему жарко и дымно, повара сновали в чаду, как черти, и так же быстро убрались кто куда, повинуясь визгливому приказу повара. Кирилл бросился к «своему» столу и с изумлением обнаружил на полу рядом с ним рюкзак. Внутри все было цело, на указки, фломастеры и фонарик покуситься никто не посмел. Повар дрожал, таращил глаза и старался предугадать следующее движение и желание своего нового хозяина.
– Сюда иди, теперь сядь. – Кирилл загнал повара в угол, где еще недавно трясся от страха Али, и включил диктофон.
Повар жмурился и тер кулаками покрасневшие глаза. У двери что-то упало с негромким стуком, повар и Кирилл обернулись одновременно. Хасан потащил за полог тяжелый сундук и махнул Кириллу рукой: все в порядке, эту баррикаду с разбега не взять.
– Отлично. – Кирилл уселся на стол. – Приступим, пожалуй. Расскажи-ка мне, голубчик, про любимое блюдо халифа. Ну, то, что он любит есть, понимаешь?
Повар не понимал. От страха близкой смерти у него слегка помутился рассудок, щеки его тряслись, как у старого бульдога, глаза слезились. Он попытался сползти по стенке вниз, чтобы упасть на колени, и завел старую пластинку про милость и благородство своего нового хозяина.
– Заткнись! – заорал Кирилл. – И отвечай на вопрос, скотина! И так времени на тебя потратил целую кучу! Что халиф ест по праздникам? В день рождения? Блин, ну чего тут непонятного! И не трогай меня!
Повару удался его маневр, он свалился на пол и простирал к Кириллу руки, толстые волосатые пальцы неприятно шевелились.
Кирилл беспомощно оглянулся. Хасан кивнул, вскочил с бочки, на которой только что удобно устроился, и в два прыжка пересек кухню. Повар бабочкой взметнулся вверх, его лысая голова основательно впечаталась затылком в стену.
– Не орать, – на ухо ему проговорил Хасан, – говорить быстро, на вопросы отвечать, если не спрашивают – молчать. Тебе все понятно?
До повара наконец дошел смысл сказанных астрологом слов, но на всякий случай Хасан еще раз приложил его башкой о стену.
– Хватит, – вмешался Кирилл. – Мне он живым нужен, я его вернуть обещал. Отойди. – Он оттеснил Хасана и повторил свой вопрос.
Повар затряс щеками и начал колоться – сначала тихо, потом все громче и громче, даже помогая себе жестикуляцией. Из его пламенной речи Кирилл понял, что халиф – страстный охотник, примерно раз в месяц выезжает «в поля» и обязательно возвращается с добычей. Обычно это мероприятие затягивается на несколько дней, и для таких случаев в дворцовой кухне разработано специальное меню.
– Берут тридцать багдадских ратлей [7] муки и замешивают с пятью ратлями кунжутного масла, как тесто для хлеба, делят его на две части и раскатывают в лепешку, – раскрывал секреты повар, глядя то на Кирилла, то за его плечо – на Хасана.
Астролог слушал очень внимательно, склонил голову набок и не сводил с повара глаз, а Кирилл все смотрел по сторонам, взгляд его сам собой концентрировался на длинных, уставленных кожаными мешочками, глиняными и стеклянными емкостями полках вдоль стен.
7
Ратль – около 450 граммов.
– На лепешку положить трех жареных барашков, начиненных мясным фаршем, приготовленным с толчеными фисташками, душистыми и острыми специями: перцем, имбирем, корицей, кориандром, кардамоном, мускатным орехом и другими пряностями. Все это опрыскивается розовой водой, в которой разведен мускус, – перечислял повар ингредиенты диковинного блюда. – На барашков положить кур и цыплят, поджаренных с соком незрелого винограда или с лимонным соком, сверху коробочки из теста, часть их начинена мясом, другие – сахаром и сладостями, куски жареного барашка и жареный сыр.
Если поначалу Кирилл пытался следить за порядком укладки начинки, то после коробочек со сладостями окончательно потерялся, оглянулся на Хасана. Тот успокаивающе мотнул чалмой: все нормально, он не врет, так и должно быть. «Ну, я даже не знаю. Это же несъедобно, такое блюдо и слону не переварить». Кирилл увидел преданные, увлажнившиеся от торжественности момента глаза повара и промолчал.
– Когда все это уложено в виде шатра, его обрызгивают розовой водой, в которой разведены мускус и алоэ. Затем все это покрывают второй лепешкой, скрепляют и подносят к верхней части печи, держат там, пока тесто не затвердеет и не начнет подрумяниваться.