Хрущев убил Сталина дважды
Шрифт:
Это хрущевцы конспиративно и таинственно «судили» и осудили не только советских революционеров, но и многих лиц из других стран. В своих записях я писал об одной встрече с советскими руководителями, где присутствовали Хрущев, Микоян, Молотов и некоторые другие. Поскольку Микоян собирался ехать в Австрию, Молотов, как бы в шутку, сказал, обращаясь к нему: «Осторожно, не завари «кашу» в Австрии, как заварил ее в Венгрии». Я сразу спросил у Молотова: «А что, разве Микоян заварил «кашу» в Венгрии?» Он ответил мне: «да» и дальше сказал, что, «если Микоян вновь поедет туда, то его повесят». Микоян, этот скрытый антимарксистский космополит, ответил ему: «Если повесят меня, то повесят и Кадара». Но даже если бы их обоих повесили, то интриги и подлости все равно остаются аморальными явлениями.
Хрущев, Микоян и Суслов сначала взяли под защиту заговорщика Имре
Нет, Сталин никогда не поступал так. Изменников партии и советского государства он судил открыто. Партии, советскому народу открыто были показаны совершенные ими преступления. Никогда не найдешь у Сталина таких мафиозных методов, какие находишь у советских ревизионистских лидеров.
К таким методам прибегали и прибегают советские ревизионисты и друг против друга в их борьбе за власть, как это поступают в любой капиталистической стране. Путчем захватил власть Хрущев, путчем же низложил его с престола Брежнев.
Брежнев и его соумышленники убрали Хрущева, чтобы избавить ревизионистскую политику и идеологию от дискредитирования и изобличения, являвшихся следствием его сумасбродных деяний, его несусветных глупостей. Он нисколько не отверг хрущевизма, докладов и решений XX и XXII съездов, где воплощен хрущевизм. Но Брежнев показал себя настолько неблагодарным в отношении Хрущева, которого он раньше так превозносил, что даже не нашел и дырку в кремлевских стенах, куда можно было положить прах его, когда он умер! Кстати, советский народ и мировая общественность никогда не были проинформированы о настоящих причинах низложения Хрущева. В официальных ревизионистских документах «основной причиной» всегда приводилось «преклонный возраст и ухудшение состояния здоровья»!!
Сталин совершенно не был таким, как его обзывали и обзывают враги коммунизма. Наоборот, он был принципиальным и справедливым. Он, смотря по обстоятельствам, умел помогать заблуждавшимся и изобличать их, поощрять и отмечать особые заслуги тех, которые верно служили марксизму-ленинизму. Известны случаи с Рокоссовским и Жуковым. Когда Рокоссовский и Жуков ошиблись, они были подвергнуты критике и сняты с постов. Но их не отвергли прочь, как неисправимых, наоборот, им тепло помогали, и в моменты, когда было найдено, что эти кадры уже исправились, Сталин выдвинул их на посты, присвоил им звание маршала и в период Великой Отечественной войны поручил им чрезвычайно важные задания на главных фронтах войны против гитлеровских захватчиков. Так, как поступал Сталин, мог поступать только вождь, которому был ясен и который проводил в жизнь принцип марксистско-ленинской справедливости при оценке работы людей, с их положительными сторонами и ошибками.
После смерти Сталина маршал Жуков стал орудием Никиты Хрущева и его группы; он поддерживал предательскую деятельность Хрущева против Советского Союза, большевистской партии и Сталина. Наконец, Никита Хрущев выбросил Жукова, как выжатый лимон. То же самое сделал он и с Рокоссовским, и многими другими главными кадрами.
Многие советские коммунисты были соблазнены демагогией хрущевской ревизионистской группы и подумали, что после смерти Сталина Советский Союз взаправду станет настоящим раем, как стали трезвонить ревизионистские предатели. Они с помпой заявили, что в 1980 году в Советском Союзе будет установлен коммунизм!! Но что же произошло? Произошло обратное, да иначе не могло и быть. Ревизионисты захватили власть не для процветания Советского Союза, а для возвращения его назад, для превращения его, как и превратили, в капиталистическую страну, для подчинения его экономически мировому капиталу, для заключения тайных и открытых соглашений с американским империализмом, для подчинения народов и стран народной демократии под маской военных и экономических договоров, чтобы держать эти страны под ярмом и создать рынки и зоны влияния в мире.
Сам Хрущев рассказывал нам, что Сталин говорил им, что они продадут Советский Союз империализму. И фактически так и произошло, его слова подтвердились.
Народы мира, мировой пролетариат, трезвые люди с чистым сердцем при создавшихся ситуациях сами могут судить о правильности позиций Сталина. Только в широкой политической, идеологической,
Оценивая дело Сталина в целом, каждый может понять гениальность и коммунистический дух этого выдающегося деятеля и убедиться в том, что людей, подобных ему, мало знает современный мир.
(Из статьи Э. Ходжа, посвященной 100-летию со дня рождения И.В. Сталина)
Часть 1
СО СТАЛИНЫМ
Первая встреча. Июль 1947 г
14 июля 1947 года я прибыл в Москву с дружественным визитом в Советский Союз, во главе первой официальной делегации Правительства Народной Республики Албании и Коммунистической партии Албании.
Радость моя и других товарищей, которым Центральным Комитетом было поручено поехать в Москву и встретиться с великим Сталиным, была неописуемой. О встрече со Сталиным мы мечтали всегда, денно и нощно, с тех пор как мы ознакомились с марксистско — ленинской теорией. Это желание усилилось еще больше в ходе Антифашистской Национально-освободительной борьбы. После выдающихся фигур — Маркса, Энгельса и Ленина — товарищ Сталин был для нас чрезвычайно дорогим и уважаемым, ибо его указания руководили нами в борьбе за основание Коммунистической партии Албании как партии ленинского типа, вдохновляли нас во время Национально-освободительной борьбы и помогали нам в строительстве социализма.
Беседы со Сталиным и его советы должны были явиться путеводными в нашей огромной и трудной работе по закреплению завоеванных побед.
Вот почему наш первый визит в Советский Союз явился неописуемой радостью и огромным удовольствием не только для коммунистов и нас, членов делегации, но и для всего албанского народа, с нетерпением ждавшего этого визита, который он воспринял с огромным энтузиазмом.
Сталин и Советское правительство, как мы увидели собственными глазами и почувствовали нашими сердцами, приняли нашу делегацию очень сердечно и тепло, с искренней любовью. За 12 дней нашего пребывания в Москве мы несколько раз встречались с товарищем Сталиным, и проведенные с ним беседы, его искренние и товарищеские советы и наказы мы бережем и будем на всю жизнь беречь как нечто дорогое…
Я никогда не забуду первой встречи с Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Это было 16 июля 1947 года, в третий день нашего пребывания в Москве. Тот день начался необычно: еще утром мы съездили в Мавзолей великого Ленина, с благоговением склонили голову перед телом гениального вождя революции, перед тем человеком, чье имя и колоссальное дело глубоко были запечатлены в наших умах и сердцах, озарили и озаряли нам славный путь борьбы за свободу, революцию и социализм. По этому случаю, от имени албанского народа, нашей Коммунистической партии и от себя лично я возложил к постаменту Мавзолея бессмертного Ленина разноцветный венок. Отсюда, осмотрев кладбище отважных борцов Октябрьской социалистической революции, выдающихся деятелей Большевистской партии и Советского государства, похороненных у подножия Кремлевских стен, мы пошли в Центральный Музей Владимира Ильича Ленина. Более двух часов мы переходили из одного зала в другой, близко знакомясь с документами и экспонатами, подробно изображавшими жизнь и выдающееся дело великого Ленина. Прежде чем покинуть музей, в книгу отзывов музея, в частности, я занес и следующие слова: «Дело Ленина бессмертно, оно будет жить в сердцах грядущих поколений. Память о нем всегда будет жить в сердцах албанского народа».
Именно в этот день, полный неизгладимых впечатлений и эмоций, нас принял и с нами имел долгую беседу верный ученик и продолжатель дела Ленина, Иосиф Виссарионович Сталин.
Он с самого начала создал нам такую товарищескую атмосферу, что мы скоро почувствовали облегчение от того естественного волнения, которое нас охватило при входе в его кабинет — просторный зал с длинным столом для заседаний рядом с его рабочим столом. Несколько минут спустя после первых сказанных слов у нас было такое чувство, будто мы не беседовали с великим Сталиным, а сидели с товарищем, которого мы знали раньше, с которым мы беседовали много раз. Тогда я был еще молодым и представителем малой партии и малой страны; поэтому, для того чтобы создать мне как можно более теплую и товарищескую атмосферу, Сталин шутил и с любовью и большим уважением начал говорить о нашем народе, о его боевых традициях в прошлом и о его героизме в Национально-освободительной борьбе. Он говорил тихо, спокойно и со своеобразной, располагающей теплотой.