Хрустальная клетка
Шрифт:
– Эй, Гринвей, – раздался назойливый голос хилого парня в круглых очках, которого все называли Кени; это был староста первого звена, – тебе следует поторопиться, иначе будешь все занятия стоять за дверью аудитории.
Его голос был настолько неприятным и неожиданным, что она тут же подскочила с места, бросившись к своей группе, которая уже почти исчезла за поворотом. Я провожал её взглядом, пытаясь принять её новый образ, в котором была мягкая гордость и капля умиротворённости. Волосы её, похожие на только что выпавший невинный снег, были аккуратно уложены. Прилежно выглаженная белая блузка, поверх которой была завязана атласная красная лента, придавала ей несколько кукольный вид, лишённый
– Эй, она тебе понравилась? – голос Сэма пробудил меня из вчерашних воспоминаний, – Неужели нашему Энгису кто-то пришёлся по душе?! – Сэм уже насмешливо подначивал меня.
Мне было неловко, ведь я и сам не знал, чем она смогла меня заинтересовать. Всё словно и должно было так произойти.
– Ты говоришь то, что не знаешь, Сэм. Я нашёл её вчера на улице. Мне стало её жалко, и я привёл её в академию. Неужели, ты бы не поступил точно также?
– Я слишком хорошо тебя знаю. Если бы мы были знакомы всего год, то я бы поверил тебе. Так что, я читаю тебя, как открытую книгу, хочешь ты того или нет! – положив свою руку на мои плечи, Сэм был счастлив тому, что он был единственным человеком, который знал меня настоящего…. вероятно.
Мы опоздали на первое занятие, из-за чего профессор Блек с изумлением смотрел на меня, не зная, что ему следовало вообще говорить по этому поводу. Он просто пропустил нас на свои места, лишь потом найдя в себе слова.
– Кёллер, Фатенхедж, – грозно он процедил сквозь свои зубы наши фамилии, – вы вдвоём остаётесь после занятий в этой аудитории. И в качестве наказания просидите в ней целый час, проверяя работы по математике первого звена. Поверьте, этот час покажется вам испытанием.
Мне показалось, это занятие не было таким уж и ужасным, зато Сэм был просто в полнейшем негодовании: ему было крайне сложно сконцентрироваться на чём-то одном, тем более находиться целый час в одном положении. Это дело было наказанием для него, нежели для меня.
Я часто задумываюсь о том, откуда я взялся: где родился и где мой настоящий дом. В академии мало тех учеников, у которых есть семья, свой собственный дом. Сироты, которых нашёл и приютил мистер Вальмонт, в большей степени населяют стены «Энн Саммерс». Все мы уважаем и чтим нашего ректора, ведь он необычный человек, он спаситель многих жизней, которые могли бы просто погибнуть на холодных улицах города. Я помню тот вечер, когда он нашёл меня. В тот день был лютый мороз, снег без конца засыпал улицы Сан-Лореила. Я точно не помню, как я оказался на дороге, у лесного массива, но отчётливо помню запах, неприятный запах, который мне сопутствовал. Странно, но я не помнил ничего, что могло связывать меня с жизнью. Только этот холод и снег…. Это были мои воспоминания о детстве. Мистер Вальмонт пришёл в тот вечер словно из пустоты. Он шёл в мою сторону, протягивая руку, улыбаясь мне добродушной улыбкой. Я поверил ему, протянув свою застывшую от холода руку. Это удивительно, но от одного его прикосновения я забыл обо всём, что могло меня тревожить.
– Пойдём со мной, Энгис, – сказал он тогда тихим, казалось сказочным, голосом, – на улице слишком холодно.
В тот вечер он познакомил меня с рыжеволосым мальчиком моего возраста. Он тоже был несчастен, безумно одинок.
– Сэмми, познакомься с Энгисом, – ректор подбрасывал дровишки в камин, перед которым мы сидели, пили имбирный чай с конфетами, – не бойся, пожми его руку, это называется «волшебным знаком», который закрепит вашу дружбу.
С тех давних пор я хорошо запомнил эти тревожные, боязливые зелёные глаза Сэма.
После занятий огромная стопка листков приземлилась перед нами. Профессор Блек махнул рукой на неё, сказав лишь одно:
– В иной раз опаздывать не следует, юноши. Это дурной тон, – когда он сказал последнее, то сделал акцент на мне, нежели на Сэме.
– Вот попали мы с тобой! Сколько вообще всего человек в этом первом звене? – начинал «угасать» морально мой друг, только завидя эту стопку, – Человек сорок, не меньше.
– Это по сути дела не так уж и много. Мы быстро справимся с этим, – я уже принялся проверять первую работу, а Сэм по-прежнему не знал, как себя успокоить и вообще начать.
У меня всегда было отлично с математикой, как и с другими предметами академии. Я был одним из отличников, и проверить работы первого звена мне не составляло никаких трудностей. Сэм не отставал от меня по уровню учёбы, но многие предметы его угнетали, были просто не интересны. Тут Сэм внезапно злорадно засмеялся, наткнувшись на работу зануды Кени, но его ещё более рассмешило то, что этот всезнайка допустил элементарную ошибку в линейных уравнениях. Я уже почти проверил все работы, как неожиданно наткнулся на листок Вейн. Что я заметил особенного в нём? Он был красиво оформлен: в правом верхнем уголке было аккуратно написано имя и звено, да и обычные цифры, написанные её рукой, выглядели очень необычно, красиво донельзя. Я с трепетом проверял эту работу, боясь найти в ней хоть одну ошибку. Но пара нелепостей всё же здесь была. Мне не хотелось портить эту работу красной пастой, и я просто подправил все ошибки незаметно от внимания Сэма.
– Всё! Неужели это был последний лист?! – облегчённо выдохнул он, ненавистно отодвинув от себя проверенную стопку, – Никогда! Запомни, никогда больше не буду опаздывать!
– Ты в этом уверен? – вспомнив его многочисленные бои с будильником, я подхватил стопку работ, направившись к выходу, у которого уже слышались приближающиеся шаги профессора Блека.
– Теперь уж точно! Сегодняшнего наказания хватит для меня на всю оставшуюся жизнь.
– Хотелось бы верить в это.
Двери аудитории открылись, профессор скоро забрал у меня эту кипу бумаг, ничего не сказав нам вслед.
В коридоре мы с Сэмом разошлись. Он отправился по своим неведомым делам в городе, а я просто бродил по коридору, ожидая снова увидеть Вейн. Глупо, но мне кажется, я что-то должен о ней знать.
Глава 3.
В коридоре снова неспокойно: ученики сновали то из одного конца коридора, то в другой, о чём-то оживлённо беседуя. Я не знал их имён, вероятно, многих только заметил в стенах академии, но все они для меня были общей серой массой, которая до ужаса была однообразна. Эти улыбки, эти глаза, эти голоса вокруг меня…. В них не было смысла. Абсолютная пустота. Я шёл сквозь эту пустую массу людей, ничего не видя перед собой. Неожиданно какая-та хрупкая рука схватила меня за край рубашки, заставив обернуться. Это была она, особенная для меня частичка серой массы.
– Что-то случилось? – спросил её я каким-то неестественным серьёзным голосом.
Она неловко отвела взгляд в сторону, заметив мой ответный взгляд.
– Я хотела поблагодарить тебя за то, что помог. Если бы не ты, то я бы так сидела на той скамейке, ожидая чуда, – её голос звучал волнительно, мне даже показалось, она боится меня по какой-то причине, что мне совершенно не нравилось.
– Человек бы не смог пройти мимо. Я просто не мог оставить тебя на улице.
– И всё же, спасибо! – детская улыбка засияла на её лице.