Хрустальная Звезда
Шрифт:
— Да, видок у меня будет еще тот, — вслух подумала Лея. — Но что делать, я должна быть неузнаваемой.
Она посмотрела на Чубакку. Его, конечно, неузнаваемым сделать трудно. Придется просто делать вид, что это никакой не Чубакка. Самое главное — чтобы никто не узнал Лею.
Она придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале, потом вспомнила про Арту и невольно порадовалась, что он был типичным дройдом и в маскировке не нуждался.
Лея опять подумала о Хэне, вернее, о его бороде. С легкой завистью она представила себе, как легко можно скрыть
«В сказках, — подумала она, — принцессы часто маскировались под принцев. Но при этом у сказочных принцесс почему-то никогда не было бедер. Я уж не говорю о том, что у них не было никакого намека на грудь! Нет, это не для меня. Я только привлеку к себе лишнее внимание, потому что буду выглядеть не как мужчина, а как переодетая женщина».
Самое лучшее — быть просто невидимкой!
Чубакка все еще любовался новым цветом своей шерсти. Потом он вдруг глубоко и горестно вздохнул, и этот звук отозвался в сердце Леи острой болью — ведь она так и не смогла до сих пор найти след пропавших детей.
— С этого момента мы больше не Лея м Чубакка, — сказала она.
Чубакка медленно поднял голову. В его взгляде были и грусть, и удивление.
— Теперь мы будем называться — Лелила и Геиахаб. Понимаешь, так надо — мы должны быть Лелила и некто. Но если тебе не нравится это имя, ты можешь выбрать любое другое.
Чубакка-Геиахаб сдержанно зарычал, показывая, что ничего не имеет против этого имени, но по выражению его лица было видно, что он сомневается, так ли уж все это необходимо.
— Понимаешь, тот, кто похитил детей, очень опасен, — сказала Лея. — Не только для меня лично. Для тебя тоже. И для Хэна и Люка. Эти негодяи, конечно же, ждут, что мы полетим за ними. И, естественно, готовят нам ловушку. Я пока не знаю, как разрушить их планы, не я знаю одно — мы должны сделать то, чего они совсем не ожидают.
Чубакка понимающе фыркнул.
— Но вся беда в том, что я до сих пор не знаю, кто они. Я не знаю, где их искать. — сказала Лея, опять испытывая чувство отчаяния. — Я знаю только одно — они приверженцы павшей Империи.
«Конечно, кто еще может ненавидеть меня до такой степени, что выразил свои политические претензии, украв моих детей», — подумаЛея выхватила самый ужасный пузырек из того развала, что был на ее кровати, и резко плеснула его содержимое сначала себе на веки, а потом под глаза. Посмотрев на себя в зеркало, она с усмешкой подумала, что смахивает на охотника, одиноко путешествующего по пустыне. Взяв другой пузырек, она покрасила лоб и щеки золотым цветом.
— Я найду их,-сказала Лея.-Может быть, Риллао что-нибудь расскажет. Ну, а если нет, я перетряхну всякого на каждом встречающемся мне корабле. В конце концов, кто-нибудь должен хоть что-нибудь знать! Я должна найти своих детей!
Она опять взглянула в эеркало. Волосы так закрывали ее лицо, что она едва себя видела. Слегка откинув их, Лея внимательно рассмотрела золотую и рубиновую краски, переливавшиеся ва ее лице. Нет, не то чтобы одинокий охотник — скорее, танцовщица из дешевого салуна.
— Ну и что! — сказала она своему отражению. — Подумаешь! Меня должно беспокоить только то, чтобы меня не узнали. Отныне я Лелила.
В дверях послышалось металлическое жужжание Арту. Дройд застыл на пороге, направив датчики на своих человеческих компаньонов. Жужжание прекратилось ва то время, пока датчики разбирались в произошедших в них переменах, но, как только Арту повял, что все в порядке, он развернулся и снова исчез.
Лелила, внезапно и впрямь ощутив в себе боевую хватку одинокого охотника, вскочила и рванулась за дройдом. Пестрый Геиахаб тут же немедленно последовал за ней.
Хэн брел по улице к своему домику, размышляя о том, что игра была в общем-то честной, просто он сам лопухнулся. У него жутко болела голова. Опрокинуть бы сейчас кружечку местного пива, и все было бы хорошо! Наверняка туда подмешивают какие-то травы, исцеляющие страждущих.
— Прямо как Вару, — пробормотал он.
Наконец он добрался до домика, над которым еще издали было видно шесть совершенно разных струек дыма. Навстречу Хэну тотчас из небытия возник хозяин и дружелюбно поприветствовал его.
Трипио, должно быть, оплатил счет за комнаты, поэтому хозяин так любезен, решил Хэн. Интересно, что он скажет завтра, когда мы попросим остаться еще… и не заплатим за это?
Хэн поднялся по ступенькам, пару раз споткнувшись, потом тщательно пересчитал двери, пока не добрался до своей комнаты. Он открыл дверь, и на пол в коридор упал отблеск жуткого свечения Огненного Меча Люка.
Хэн быстро одернул куртку, пригладил волосы и бороду и вошел в комнату с как можно более беспечным видом. Лезвие Меча взвизгнуло и исчезло.
Люк сидел в углу комнаты точно так же, как и предыдущей ночью.
— Привет, Люк! — преувеличенно бодро сказал Хэн.
— Нам надо поговорить, — хмуро отозвался Люк. — Мы с Ксаверри опять ходили на церемонию. Не знаю, Хэн, но тут что-то не так.
Не в силах стоять на ногах, Хэн рухнул на кровать и накрыл лицо подушкой. Голова у него просто раскалывалась.
— Мастер Хэн! — раздался голос Трипио, сопровождаемый металлическим позвякиванием. — Я оплатил наши счета. Все в порядке. Теперь мне будут нужны деньги на другие расходы. Они мне понадобятся утром, намного раньше, чем вы встанете, и я хотел бы…
— Я все дам тебе завтра, — отозвался из-под подушки Хэн.
— Но я собирался пойти за покупками очень рано, — возразил Трипио. — Я должен купить какую-нибудь еду, которая спасет моих человеческих компаньонов от огромных трат на обеды в ресторанах.
— Знаешь что, мы, в конце концов, в отпуске! А половина удовольствия от пребывания в отпуске — это как раз обеды в ресторанах! — тут Хэн попытался вспомнить, когда он на самом деле последний раз ел.
«Неужели я все это время существовал только на местном пиве? — подумал он. — Да, гениальный продукт, ничего не скажешь!»