Хрустальное озеро
Шрифт:
— Только потому что тебе не нравится его брат…
— Мне не нравится ни тот ни другой. И тебе тоже. Тебя привлекают лишь деньги.
— Неправда! Я познакомилась с его родными, и они мне понравились. Мне все равно, богатые они или нет.
— Я тоже знакома кое с кем из его родных Точнее, с Кевином. И он мне совсем не нравится. А особенно не нравится то, что он говорит обо мне. Ну ничего, я ему отплачу… Придумаю что-нибудь.
— Ох, не делай из этого трагедию, — жалобно сказала Клио. — На самом деле они очень симпатичные. Особенно их старшая сестра Мэри-Пола. Видела бы ты, как она одевается! И была всюду… гостиницы в Швейцарии, во Франции… везде.
— Она что, училась гостиничному делу? Получила диплом администратора?
— Нет, думаю, она просто пользуется ими. Была на всех горнолыжных курортах.
— Ну, в Ирландии горнолыжных курортов пруд пруди! — саркастически ответила Кит.
— Ох, перестань… Кстати, а ты сама что собираешься делать в этот уик-энд?
— Как ни странно, отправиться в Корк вместе с Фрэнки, — ответила Кит. — Но ведь тебе не до этого…
— Ладно. Я скажу, что была с вами. Это послужит дымовой завесой. Кстати, как ее фамилия?
— Кого?
— Фрэнки.
— Не знаю. Никогда не спрашивала.
— Ох, Кит, не будь занудой… Ладно, фамилию я придумаю. Господи, как с тобой трудно! Иногда я думаю, что ты такая же ненормальная, как твоя мать… — Возникла долгая пауза.
Кит положила трубку.
Фрэнки и Кит веселились всю дорогу до Корка.
В поезде толстый старик купил им апельсиновый сок и шоколадное печенье. Сказал, что любит смотреть, как девушки едят, пьют и смеются.
— Конечно, только смотреть. Ничего другого ему не остается, — прошептала Фрэнки подруге.
— Нет, спасибо, больше не надо… Фрэнки, перестань. Это уж слишком.
Кит чувствовала себя виноватой. Старик смотрел на них так, словно на что-то надеялся. Может быть, на рукопожатие… в благодарность.
— Он сам напросился, — сказала Фрэнки.
До городка в графстве Корк, где жила Фрэнки, девушки доехали на автобусе. Городок был больше Лох-Гласса, но ненамного. Отец Фрэнки был хозяином пивной и говорил, что когда его дочь станет администратором гостиницы, а сын адвокатом, он уйдет на пенсию, а пивную продаст. Во всяком случае, таков был его план. Но мать Фрэнки считала, что он никогда не уйдет на пенсию. Вытащить ее мужа из пивной можно будет только силой, но при этом его рука все равно будет протянута к крану. Он наполнял кружки с восемнадцати лет и другой жизни не знал.
Эта семья жила счастливо и беспечно. Кит не задавали дурацких вопросов о ее происхождении, как поступили бы Келли. Правда, ее мать лучше подготовилась бы к приему гостей. Кит удивила эта внезапная мысль. Мора хозяйничала в их доме уже довольно давно. Если так, то почему она, Кит, все еще думает о нем как о материнском?
Наверно, следовало написать Лене, но не было повода. Возобновлять регулярную переписку в ее планы не входило. Все в письмах матери было ложью. Сплошным обманом.
Брат Фрэнки, Падди, тоже приехал из Дублина. Его подвозил приятель, но по дороге машина несколько раз ломалась, и Падди оказался дома только к полуночи.
— Вот это да! — сказал он, увидев Кит. — Славная птичка для уик-энда.
— Вовсе нет, — надменно ответила Кит.
— Ты прекрасно поняла, о чем я говорю. Это всего-навсего выражение восхищения.
— Ну, если так, то спасибо, — тут же оттаяла она.
Падди изучал право. Говорил, что ходит на лекции в Фор-Кортс. И что только там ощущает относительную свободу, потому что все остальное время трудится на брата своей матери как негр.
— Он не такой уж плохой, — принялась защищать дядю Фрэнки.
— Тебе легко говорить, ты на него не пашешь… Впрочем, это неплохая школа.
Они дружески сидели в пивной отца Фрэнки. Падди пил темное пиво, а девушки — горький лимонад. Несколько завсегдатаев, не считавших себя обязанными соблюдать ограничения по времени, сидели с видом людей, которые имеют полное право находиться здесь и никому не причинят хлопот, если их оставят в покое.
Падди рассказывал девушкам о своей работе.
Больше всего он ненавидел сбор долгов. Для этого нужно было ходить по домам, где женщины с детьми на руках пытались объяснить, что не оплачивают счета, потому что отсутствующие неизвестно где мужья не присылают им денег.
В адвокатской конторе сталкиваются со всеми сторонами жизни, говорил он. К ним обращаются оштрафованные за отсутствие фонаря на велосипеде, желающие получить разрешение на открытие пивной, женщина, подавившаяся в ресторане неправильно отрезанным куском курицы. Когда девушки станут администраторами гостиниц, пусть следят за такими вещами в оба: эта женщина получила очень большую компенсацию.
Еще одна дама подала в суд, потому что в результате какого-то несчастного случая у нее на лице остался шрам. Поскольку это уменьшило ее шансы на замужество, она потребовала от гостиницы очень внушительную сумму.
— Такие деньги платят только женщинам или и мужчинам тоже?
— Только женщинам, потому что они теряют возможность выйти замуж, — весело ответил Падди. — Мужчины могут жениться даже в том случае, если их лица изрезаны вдоль и поперек Это нисколько не уменьшает их шансов.
— Это очень несправедливо, правда? — сказала Кит. — Получается, что женщины могут выйти замуж, только если хорошо выглядят.
— Верно, — ответил Падди. — Пострадавшая наверняка получит приличную компенсацию. Что может предложить женщина, кроме своей внешности и репутации?
Фрэнки засмеялась:
— Ты говоришь в точности как монахиня.
— Ничуть. Так гласит закон, — ответил Падди. — Если ты лишил женщину репутации обманным путем, то обязан заплатить.
— А вот с этого места подробнее, пожалуйста. — Глаза Кит загорелись от возбуждения. — Как можно подробнее. Это очень интересно.
Они хохотали весь уик-энд, составляя письмо. Падди сказал, что шансы урвать солидный куш пропорциональны количеству угроз.
— Мы потребуем максимальной компенсации, — сказал он. — Этот малый — сын Фингерса О’Коннора, человека очень известного. Тот не захочет скандала и заплатит как миленький.