Хрустальное сердце
Шрифт:
— Вы еще легко отделались, — заметила девушка. — И несмотря на постоянное нарушение моих правил, удивительно быстро поправляетесь.
— Что-то я не чувствую, — вздохнул Колин. — Хотелось бы ускорить процесс. Ты не знаешь, как этого добиться?
Эмили засмеялась.
— Мне давно стало ясно, что терпение и Уиллоуби — две совершенно несовместимые вещи.
Затем воцарилось молчание. Ей не надо было отводить взгляда от дороги, чтобы посмотреть на Колина. Эмили и так знала, насколько растерянным сейчас выглядит ее спутник. Он до сих пор не привык к тому, что над
— Как, черт возьми, у тебя получается это? — наконец спросил Колин. — Еще никто так умело и в то же время вежливо не издевался надо мной.
— Годы практики. У меня есть старший брат, очень похожий на вас, — заговорщицки прошептала Эмили и тут же весело рассмеялась.
Ее смех оказался заразительным, и скоро они уже вместе хихикали, вспоминая разные истории из детства. Но после того как Эмили вспомнила про родителей, Колин помрачнел, и она расстроилась, что невольно причинила ему боль.
Эмили понимала, что раз у Колина и его матери разные фамилии, то или его родители в разводе, или отец умер. Впрочем, последнее было маловероятным. Миссис Свенсон сказала однажды, что Колин — вылитая копия отца, и это не звучало в прошлом времени.
Значит, они разведены. Может быть, поэтому ее работодатель так негативно настроен против брака? Ведь еще вчера он говорил ей, что мечтает умереть холостяком. Наверное, пример неудавшейся женитьбы родителей до сих пор отражается на его взаимоотношениях с женщинами. Но Эмили, разумеется, была достаточно тактична, чтобы высказывать эту теорию вслух и спрашивать, права ли она.
Последние мили до дома они проехали в молчании. После легкого ужина Колин сказал, что очень устал и хочет лечь. Действительно, он выглядел неважно. И Эмили опять подумала, что должна заставлять его работать поменьше…
Но как? Привязать к кровати? Перед ее взором предстала четкая картина того, что она сказала себе в шутку. К счастью, Колин уже вышел из комнаты и не видел яркого румянца на ее щеках.
Эмили слышала, как наверху включили воду. Значит, он принимает душ. Что ж, пока Колин занят, ей надо подняться к нему в спальню и переменить постельное белье, что она и сделала. Когда Колин вошел, тяжело опираясь на костыль, Эмили как раз закончила работу.
— Все в порядке? — спросила она, когда Колин уселся на кровать и вытянул больную ногу вперед. Эмили помогла ему снять мешок, защищающий гипс от влаги, выкинула его в корзину для бумаг и перебинтовала запястье.
— Да, все нормально, — помолчав, ответил Колин. — Рад, что вернулся домой. — Он протянул руку и накрыл пальцы Эмили. — Спасибо тебе. За эти дни в Шайенне ты столько мне помогла! Без тебя бы я не справился.
— Надеюсь, поездка все же не была слишком утомительной? — спросила Эмили. Она чувствовала, что не в силах отнять руку и старалась делать вид, будто все идет как должно.
— Не волнуйся, милая, — ответил Колин, — Я сам знаю, что мне по силам.
— Не всегда, — с улыбкой возразила девушка. — К тому же вы никак не хотите привыкнуть к тому, что сейчас ваше здоровье не в лучшем состоянии. И я здесь, чтобы проследить за ним.
— Так и есть. Поверь, ты очень эффективно помогаешь мне тем, что постоянно ворчишь и запрещаешь кучу вещей. Ну ладно, иди к себе и отдыхай. Спокойной ночи.
Он нежно сжал ее ладонь, поднес к своим губам и поцеловал. Опять в воздухе повисло странное напряжение, и Эмили, пробормотав «спокойной ночи», высвободила руку и быстро ушла в спальню.
Но заснула она не сразу. Какое-то время Эмили думала о родителях Колина, затем о несчастном случае с ним. И когда наконец погрузилась в сон, ей опять начал сниться кошмар. Вокруг сновали плачущие люди, выли сирены «скорой помощи», на траве лежал маленький мальчик и умолял о помощи. Внезапно он превратился в Колина, которого куда-то несли на носилках. Его лицо было залито кровью, вдалеке лежала искореженная лодка — та, которую она видела в гараже. Эмили слышала его тяжелое дыхание и понимала, что он умирает, а она ничем не может ему помочь…
— Эмили! Проснись, все в порядке! Это просто сон!
Она судорожно глотнула воздуха и открыла глаза. Над ней склонился Колин. Девушка заморгала от яркого света включенной лампы, и Уиллоуби сразу потушил ее. В спальне стало почти совсем темно, не считая света, пробивающегося из-под двери, ведущей в коридор.
— Теперь все в порядке? Эмили кивнула, но затем тут же покачала головой.
— Ты умирал, — прошептала она, — а я ничем не могла тебе помочь.
— Милая, со мной все нормально. Прости меня, я не должен был рассказывать тебе о подробностях катастрофы. Ну, успокойся. Я останусь с тобой, пока ты не уснешь. Подвинься.
Эмили послушалась. Колин прилег рядом с ней, обнял здоровой рукой и нежно прижал ее голову к своей груди.
— Сон был такой яркий, — со слезами в голосе произнесла девушка, и он чувствовал, что она все еще дрожит от пережитого во сне потрясения.
— Все хорошо, все хорошо, — повторял Колин.
Но Эмили никак не могла успокоиться. Она приподняла голову, и их взгляды встретились. С еле различимым вздохом он приблизил к ней свои губы.
— Эмили, — звенящим от желания голосом пробормотал Колин и жадно прильнул к ее полураскрытому рту.
Она не помнила, как оказалась на спине, ощущая на себе сладкую тяжесть его тела. Эмили была настолько захвачена опьяняющим поцелуем Колина, что забыла обо всем на свете.
Никто до него не целовал ее с такой разрушительной силой, вкладывая в движения губ и языка первобытную, почти звериную страсть. Пальцы Колина ласкали подбородок и шею Эмили. Губы, оторвавшись от ее рта, скользили по лицу, дразнили нежными прикосновениями мочку уха.
Она ощущала всем телом, насколько возбужден Колин. На мгновение промелькнула мысль, что ей нужно остановить его, но сразу исчезла. Эмили все еще находилась во власти кошмара. Чувства ее были обострены, и ей хотелось только одного: чтобы Колин согрел ее, успокоил, дал понять, что он рядом и никуда не денется. И еще Эмили безумно хотелось чувствовать его прикосновения и самой любить его так полно, как только дано женщине.