Художник моего тела

Винтерс Пэппер

Но у обочины не оказалось машины. Никого не было, чтобы записать мои показания. Только молодая пара, прогуливающаяся под руку, обеспечивала мне безопасность, когда я вылетела из здания и чуть не споткнулась о них.

Их глаза расширились от моей ярко-зеленой кожи, а потом они захихикали, когда я споткнулась в спешке.

Мои руки дрожали, когда я отпирала хэтчбек Гила, бросала свою сумку на заднее сиденье и пристегивалась. Мои навыки вождения были довольно скудными. Но я отбросила дрожь и включила передачу, в голове роились сценарии

и решения. Гил хотел, чтобы я поехала к нему на склад. Но парень знал, где живет Гил. Он избил его и пытался похитить меня прямо на улице, поэтому я не решилась отправиться туда одна.

Проехав по своей улице, я свернула на главную дорогу и закусила губу, обдумывая возможные варианты. Потом оглянулась и увидела машину. Которая не висела у меня на хвосте с тех пор, как я покинула здание.

Может, это просто совпадение?

Я снова бросила взгляд на зеркало заднего вида, изучая черный фургон. Позднее полуденное солнце сверкало на поцарапанной краске, показывая вмятину, которая совпадала с той, что я видела, когда Гил стоял на коленях, принимая безответные оскорбления.

Это не было совпадением, и впервые предупреждения Гила об опасности были уже не неудобной угрозой, а вполне реальной заботой.

Опустив одну руку с руля, я снова взяла телефон и нажала повторный набор. Выскочив на другую полосу, я бессистемно повернула налево без оповещающего сигнала поворотника.

Я изучала своего преследователя, пока в ухе раздавался разочаровывающий звон.

Черный фургон юркнул за мной, заслужив гудок от какого-то автомобилиста.

Мое сердце замерло.

Это было по-настоящему.

Он не просто ехал в моем направлении. Фургон преследовал именно меня.

Вызов снова не сработал, и я перестала быть испуганной мышкой. И хотя давно не водила машину — благодаря бюджетному общественному транспорту — это не останавливало меня, когда я выжала на педаль газа и рванула вперед.

Свернув на другую полосу, я обогнала синий седан передо мной и пролетела на желтый свет, пока все остальные машины тормозили.

Фургон помчался вперед, на красный свет.

По моей коже бежали мурашки предчувствия. Я бросила взгляд на указатель уровня топлива.

Четверть бака.

Как далеко я смогу уехать, прежде чем у меня закончится возможность бежать? Куда, черт возьми, я могла пойти? Моих родителей не было в стране. Гил был занят совсем другим. Мои друзья по танцам не знали, что со мной делать после моего исчезновения и отсутствия связи в последние несколько лет.

Мне буквально не к кому было обратиться и некуда идти.

Я разогналась и свернула на боковую улочку, которая вела к причудливому мощеному переулку.

Плохой ход.

Пешеходы загромождали пространство, а также тележки с едой, сгрудившиеся у обочины.

Приложив ладонь к клаксону, я получила несколько приветствий одним пальцем, пока прокладывала себе путь вперед. Фургон последовал за мной, и наша погоня превратилась из быстрой в ползучую.

Локтем

я заблокировала двери, благодаря за то, что этот невзрачный хэтчбек хотя бы оснащен центральным замком. На такой скорости парень мог выпрыгнуть из машины и догнать меня пешком.

Живее!

Я снова посигналила, пригибаясь от взглядов людей.

Мой телефон соскользнул с бедра на колени, когда я переставляла ногу с педали тормоза на педаль газа. И опять взяла его в руки, набрав номер в шестой раз.

Звонок.

Звонок.

Автоответчик.

Я повесила трубку.

Доехав до конца полосы, я оглянулась назад. Фургон вплотную прижался к моему бамперу, тесня меня в пробке.

Я исчерпала все возможности, и у меня не было навыков вождения водителя-каскадера, чтобы оторваться от него. Мне не хотелось обращаться к Джастину. Не хотелось повторять прошлое, опираясь на Джастина, потому что Гила не было рядом со мной. Гил был рядом со мной — просто сейчас тот был недееспособен.

Но... у меня действительно нет выбора.

Фургон подтолкнул меня вперед, когда я притормозила на очередном пешеходном переходе, на котором мамаша толкала коляску.

Я показала водителю-преследователю неприятный жест, позволяя своему гневу скрыть страх. Он ни за что не сделает из меня убийцу, сбив ее, чтобы спасти себя.

Дрожащими руками я набрала номер Джастина и рванула вперед, когда женщина вышла на тротуар. Несколько секунд поколебалась, прежде чем нажать кнопку вызова. Мне было страшно представить, что скажет Гил, зная, что я снова использовала Джастина в своих целях.

С трудом сглотнув, я включила динамик и положила звонящий телефон на колени. Вернув обе руки обратно на руль, я снова превысила скорость, стараясь оставить хоть немного пространства между собой и фургоном.

— Миллер слушает.

Линия немного потрескивала, но облегчение пронзило мое сердце.

— Джастин, это Олин.

— O? Все в порядке?

— Эм. Не совсем. — Я резко свернула за угол, ругаясь, когда фургон умудрился проехать по тому же пути.

— Что происходит? — Голос Джастина сменился с непринужденного на резкий. — У тебя проблемы?

В этом был весь Джастин.

Он мог быть мальчиком, который нравился всем в школе, но это было не из-за неуместного соревнования за популярность или эго. Он искренне беспокоился. Был внимательным и милым, и именно мое разбитое Гилом сердце притянуло его ко мне.

Я не пыталась активно встречаться с другим. Но Джастин видел мои слезы и предлагал плечо, на котором можно было поплакать. Он пытался сделать меня счастливой.

Джастин был похож на меня.

Ему было приятно помогать другим. И хотя мы были слишком похожи, чтобы встречаться долго, я позволяла Джастину успокаивать меня и прятала свои муки, когда он целовал меня. И игнорировала тот факт, что у меня не было к нему романтического интереса, потому что очень, очень сильно скучала по Гилу.