Художники России и их картины. Начальная школа
Шрифт:
Во время Великой Отечественной войны художник отказался эвакуироваться из блокадного Ленинграда. Билибин умер от голода и был похоронен в братской могиле профессоров Академии художеств на Смоленском кладбище.
«Иван-царевич и лягушка-квакушка» (1899)
Это одна из самых известных картин художника. Выполнена она в билибинском стиле – внимательно рассмотрев её, можно составить об этом стиле полное представление.
Картина иллюстрирует русскую народную сказку «Царевна-лягушка», известную в обработке разных писателей: А.Н. Толстого, А. Афанасьева. К сборнику
В сказке рассказывается о том, как царь женил своих взрослых сыновей. Велел он им выстрелить из лука: куда стрела упадёт, там и невесту искать надо. Так старшему сыну досталась боярская дочь, среднему – купеческая, а стрела, пущенная младшим, улетела в болото.
Картина «Иван-царевич и лягушка-квакушка» отображает центральное событие волшебной сказки: встречу Ивана-царевича и лягушки-квакушки. Вышел Иван к болоту и остолбенел от неожиданности и ужаса: стрелу лягушка держит! «Как же я на ней жениться могу?» – прочитает на лице Ивана даже не знающий содержания сказки. А лягушка смотрит снизу на царевича и молит взглядом: «Ква-ква, Иван-царевич, возьми меня замуж!»
Картину обрамляет орнамент из незабудок, стрел, которые решали в сказке судьбу царевичей, и четырёх жуков на ветке – лесных жителей.
«Иван-царевич и Жар-птица» (1899)
Картиной «Иван-царевич и Жар-птица» Билибин проиллюстрировал русскую народную волшебную сказку об Иване-царевиче, Жар-птице и о Сером Волке в изложении А. Афанасьева.
В сказке рассказывается, как повадилась в царский сад летать по ночам Жар-птица – золотые яблочки с любимой царёвой яблони воровать. Пообещал царь тому из сыновей, кто Жар-птицу изловит, полцарства подарить. Но никому не удалось поймать птицу, только младшему, Ивану-царевичу, посчастливилось схватить её за хвост да выдрать одно перо. Этот момент и запечатлел художник.
Ничего не видно ночью в саду – тьма кругом. И только от Жароптицевых перьев свет льётся. Птица, которую сумел-таки увидеть младший царевич, оказалась похожей на павлина – с короной-хохолком на голове и длинным пышным хвостом. Видать, быстро она летать может – Иван только и сумел, что за хвост её ухватить. Тут она перо и обронила. Остался Иван-царевич на земле с трофеем в руке, а птица улетела.
Картину обрамляет орнамент из перьев Жар-птицы, волшебных цветов, птиц, похожих на героиню сказки, но без роскошного хвоста.
Иллюстрации Билибина к сказкам имеются в Третьяковской галерее (Москва), в Русском музее (Санкт-Петербург).
Борисов-Мусатов Виктор Эльпидифорович (1870-1905)
Виктор Мусатов родился в Саратове в семье бывших крепостных крестьян. Его отец до 22 лет не знал грамоты, но уже взрослым выучился и поступил на железную дорогу мелким чиновником, а через несколько лет стал бухгалтером. Значительную роль в жизни будущего художника сыграл дед Борис Александрович: мальчик им гордился и сделал его имя первой частью своей фамилии.
В три года Виктор неудачно упал и повредил позвоночник. В результате травмы у него стал расти горб. Родители, как ни старались, вылечить его не смогли.
Рисовать Мусатов начал в 6 лет. Через три года он подарил отцу на именины свою первую картину – её вставили в рамку и повесили на стену.
Рисование было любимым предметом Виктора в ремесленном училище, куда он поступил в 11 лет. Живописи он учился сначала в студии Саратовского общества изящных искусств, затем в Москве, Санкт-Петербурге, Париже.
Борисов-Мусатов был близок к художественному объединению «Мир искусства», в 1895 г. вступил в Союз русских художников. «Он был трогателен, мил и сердечен», – вспоминал о своём друге художник И. Грабарь. Борисов-Мусатов оказал большое влияние на творчество русских художников начала XX в. разных направлений, в том числе и представителей русского авангарда.
После учёбы художник в основном жил в Саратове и его окрестностях; в 1903 г. перебрался поближе к Москве, последние месяцы прожил в Тарусе (Калужская область). Этот город, расположенный в необычайно живописной местности, до сих пор привлекает людей искусства, особо остро чувствующих красоту: поэтов, писателей, художников, скульпторов, музыкантов.
Борисов-Мусатов похоронен в Тарусе, на высоком берегу Оки – на месте, которое незадолго до смерти он сам указал во время прогулки.
«Весна» (1901)
Это одна из лучших и наиболее известных картин художника. Задумал он её давно, но закончить работу удалось только в 1901 г. Искусствоведы называют это полотно совершенным. На нём не изображено никакого действия: тут отсутствуют даже элементы повествовательности.
Девушка, цветущий сад, яркая зелень под ногами, одуванчики – всё на картине очень лёгкое, зыбкое, прекрасное и совершенно неподвижное, замершее, статичное. Чтобы зритель прочувствовал отсутствие действия, художник применил необычную технику: изображение состоит из отдельных мазков, штрихов, точек, а потому произведение похоже на тканую картину – гобелен. Будто это не реальная жизнь. «Когда меня пугает жизнь, я отдыхаю в искусстве и в музыке», – писал художник в своём дневнике.
Картина находится в Русском музее (Санкт-Петербург).
«Осенняя песнь» (1905)
Весной 1905 г. Борисова-Мусатова с женой и годовалой дочкой на весь сезон пригласил к себе на съёмную дачу искусствовед профессор И. Цветаев – отец поэтессы Марины Цветаевой и создатель московского Пушкинского музея. Так Борисов-Мусатов оказался на берегу Оки, в Тарусе. Он написал здесь свои последние картины. Среди них простые по композиции, но очень поэтичные пейзажи, в том числе и «Осенняя песнь» – нежная и печальная картина золотой осени. Сам художник писал о ней: «Мне хотелось выразить именно музыку умирания природы».
Золотые осенние берёзы на картине напоминают театральные кулисы. Зритель то ли смотрит на мир со сцены, то ли из зала пытается разглядеть декорации. А за берёзами – Ока и луг на том берегу. И высоко-высоко – два журавлиных клина, улетающих к югу, к тёплой и доброй жизни. «Осенняя песнь» стала предпоследней картиной художника (и последней законченной).
Полотно хранится в Третьяковской галерее.
Брюллов Карл Павлович (1799-1852)
Отец Карла Брюллова был академиком орнаментальной скульптуры. Его звали Павел (Поль) Брюлло: семья имела французские корни, и фамилия произносилась на французский лад; сам Карл русифицировал свою фамилию только в 23 года.