Худший друг
Шрифт:
Поднялась наверх, немного потупила у стены, в которой совсем не было двери, а потом нажала на нее пальцами, и словно по-волшебству, что-то щелкнуло, и появилась прорезь, похожая на ручку.
Мира вошла внутрь, и черт возьми, почувствовала запах попкорна. Неоновый приглушенный свет загорелся автоматически, или вообще его никто не выключал. Кресла, точно такие как в кинотеатре в зоне релаксации, удобно перестраивающиеся в лежачее состояние. Мира поставила поднос на столик, восхищенно оборачиваясь вокруг. Собственный кинотеатр,
Не это восхищало. Не масштабы, не роскошь. Кому это надо если рядом нет того самого. С кем все это приобретет смысл. Мы не бездушные куклы, внутри нас не детали, и пусть любовь, это всего лишь химическая реакция, гребанный выброс серотонина, но и реакция просто так не происходит. Не со всеми происходит выброс. Сейчас Мира слышала целый взрыв.
И возможно, ей нужно было искупаться во всем этом дерьме, чтобы в конце концов, оказаться в раю. Нужно много пережить, падать и подниматься, чтобы заслужить.
Ей было плевать на возраст, на жестокость, вспышки агрессии. Сейчас она верила, что все это… Безумная, всепоглощающая любовь. Тот самый серотонин, который устроил внутри настоящий бунт. А погасить его никак. Сдаться в плен и повиноваться. Жить по правилам. По его правилам, какими бы они не были. Жестокими, грубыми, неправильными. Пофиг вообще.
С Яном она чувствовала себя маленькой и глупой. Ребенком, который напросился в компанию старших, а ему там не рады. Продолжают играть, только потому, что надо что-то. И как только они получат желаемое — все. Выкинут, оставят одну. И вряд ли она сможет после этого, играть с кем-то другим. Не сможет поверить.
Но поцелуи Мити, одержимые, ненормальные, заставляли чувствовать себя совсем иначе. Любимой. Желанной.
И если бы ради ее поцелуев нужно было кого-то убить, он бы это сделал и рука не дрогнула бы. Она была в этом уверена.
Мира только сейчас осознала, как ей подходит ее имя. Она его мир. Его умиротворенность.
— Мне нравится это вино, — шепотом произнес он, касаясь губами ее уха.
Так, чтобы вибрации прошлись по всему телу, задевая каждую клетку.
Мира вздрогнула от неожиданности. Совсем задумалась, или у Мити был дар беззвучно подкрадываться?
— Оно молодое, из винограда сорта Сира. Пахнет корицей, ягодами, ванилью. И цветами. Прямо как твоя кожа. Представляешь, это ведь целая история. Не только у людей бывает жизнь. Виноград рос, питаясь лучами солнечной Франции, за ним тщательно ухаживали, удобряли, поливали. А потом он созрел и из него сделали прекрасное вино. Сколько дегустаций оно прошло, чтобы оказаться на полках магазинов. Какой путь проделало, что бы сейчас нагреваться от тепла моих ладоней. Какой путь проделал я, чтобы встретить тебя…
Митя коснулся ее щеки, нежно поглаживая бархатную кожу. Лучшее создание, которое он когда либо видел в своей жизни.
Банально, слишком просто, но именно так и
— Ты рад, что я рядом?
Может глупо и по-детски. Но она и так ребенок. Наверное, взрослая зрелая женщина такое бы не спросила. А ей было это важно.
— Я совсем не достоин тебя. Ни по возрасту, ни по внешности, ни по отношению. Я бы мог подумать, что деньги решают, но это точно не в случае с тобой. Я м*дила, который вел себя как животное. Это привычное для меня поведение, и я буду с*кой если скажу, что такого больше не повторится, что я изменюсь, стану хорошим. Них*я это не так, я даже врать не стану. Но одно я знаю точно: я не хочу, чтобы ты это терпела.
Митя хотел провести рукой по волосам, но она перехватила его руку, прикладывая к своим горячим губам.
— Мира…
— Спасибо тебе, — она улыбнулась, а в глазах застыли слезы.
От счастья ведь тоже принято плакать?
— Ты меня из такой задницы вытащил, — Мира говорила осторожно, боясь, что вот-вот и разрыдается.
Но она должна успеть сказать ему. Всё.
— Ты спас меня. У меня никого никогда не было. Дороже тебя, — голос задрожал, — я сейчас поняла. Я влюбилась.
Мира опустила ресницы, с которых тут же слетели слезинки. Чистые, кристально чистые.
Она снова приложила губы к его руке, и он ощутил как по его пальцам текли слезы. Было больно и неприятно. Сильнее, чем когда проигрываешь в казино, или тебя расстраивает очередной сотрудник. Глубже, намного.
Хотелось бить морду тому, кто заставлял ее плакать, но все что мог он, это разбить зеркало.
Дима будто бы тридцать лет пролежал в коме, а сейчас, учился заново жить и чувствовать.
— Я не хочу, чтобы ты плакала и подтверждала мою теорию. Давай лучше пить вино?
Мира кивнул и ее губы отыскали его. Хотелось утонуть в его поцелуях. В нем.
Телефон завибрировал в кармане, заставляя вздрогнуть. К черту все. Только он и его губы. Никаких телефонов, смс и звонков.
— Какой фильм будем смотреть? — он отстранился, заправляя прядь ее шелковых волос.
— Мультики, — Мира улыбнулась, — никогда не смотрела мультики. Хочу. С тобой.
— Как скажешь.
Митя поднялся, а она провожала его взглядом.
Красивый. Он такой красивый. Свободная футболка, с черной небрежной надписью, похожей на уличное граффити, черные джинсы, уложенные темные волосы, аккуратная и совсем не раздражающая щетина.
Хороший и родной.
Телефон снова завибрировал, отвлекая Миру от любования. Она достала назойливый мобильный и почему то подумала, что стоит все-таки Алинку познакомить с Митей. Он замечательный, это точно.