Хулиганка и бунтарь
Шрифт:
— Я не оправдываюсь…
— Просто задумайся, почему на такой лёгкий вопрос у тебя нет ответа.
— Привет, как дела с сестричками? — осведомился сосед, встретив Андрея утром на кухне.
Тот был зол и мрачен из-за бессонницы, что одолевала его полночи.
— Никак. Настя по-прежнему сохраняет нейтралитет. Несколько раз я честно пытался с ней сблизиться, но…
—
— Ага.
— Значит, на личном фронте без перемен?
— Тишь и гладь.
— Тогда как ты отнесёшься к тому, чтобы познакомиться с какой-нибудь чиксой?
— С кем? — напрягся Хордин.
— В смысле с девушкой.
— Конфузливо-положительно.
— То есть?
— То есть я бы отнёсся к этому положительно, но немного бы смутился.
— Понятно, — усмехнулся Витя. — Ко мне сегодня тёлочка одна приедет…
— Хорошо, я постараюсь не выходить.
— Да нет, я не об этом! Я могу попросить её взять с собой симпатичную подружку, и тогда ты будешь совсем не лишним. Вечером — мальчик, утром — мачо. Как тебе такой расклад?
Андрей смолчал, но подчинился.
Ещё в обед хозяйственный Хордин сбегал в магазин и теперь красиво раскладывал на тарелках мясные и овощные нарезки.
— Это чё? — нахмурился случайно завернувший на кухню Витомир.
— Закуска.
— К чему?
— Я купил шампанское, — сказал Андрей.
— Зачем? У нас же пиво есть.
— Но там ещё фрукты…
— Андрюх, пойми, если ты бабе не понравишься, вот этим всем ты её уже не возьмёшь.
— Я знаю, но это элементарное гостеприимство…
— Ты помылся? — перебил Витя.
— Ещё нет.
— Так беги! Стоит, про гостеприимство мне вещает.
Перед приходом девушек Хордин не знал, куда себя деть от беспокойства. Трель звонка отозвалась в его сердце бешеным пульсом. Андрей не смотрел ни на их лица, ни на фигуры — он был слишком занят своим страхом, который всеми силами пытался подавить.
Чтобы совладать с собой, Хордин принялся носить в зал угощения и расставлять их на двух прижатых друг к другу табуретках (лишь стараниями Андрея они были покрыты салфеткой — Витя порывался застелить их старой газетой).
— Хордин, ты чего там бродишь, как медведь-шатун? Иди к нам!
Андрей боязливо сел на диван. Витомир шутил, гостьи смеялись, Хордин чувствовал себя ужасно лишним. Он то краснел, то бледнел и в итоге совершенно взмок. Когда Андрею с неимоверным трудом удалось запомнить имена обеих девушек, Витя вдруг зачем-то встал и включил музыку.
— Может, сделать потише? — подал голос Хордин. — А то соседи…
— Давай-давай, призови нас к порядку! — притворно возмутился Витя. — Андрей у нас, так сказать, борец с правонарушителями, работник милиции. Короче, следователь.
— Шерлок Холмс! — восторженно отреагировала девица, которую пригласили как пару для Андрея. — И что же ты сейчас расследуешь? Какое-нибудь кровавое убийство?
— Нет, я убийствами не занимаюсь, — взволнованно ответил Андрей. — Я как-то больше по кражам, по… разбою.
Затем случилось страшное — его принудили танцевать.
— Ты меня не пригласишь? — спросила нависшая над ним девица.
Музыка, как назло, была медленной — так просто не отделаешься. Хордин напряжённо встал. Девушка приблизилась, и он растерялся — куда девать руки?
Сначала он положил их ей на плечи. Нет, что-то не то… Девушка, смеясь, опустила его руки ниже, и они безжизненно повисли вдоль её талии. Ладони тряслись и потели. Хордин старательно смотрел вбок, но там было ещё хуже — Витомир начал целоваться со своей подружкой. Андрей стушевался.
— Совесть поиметь не хотите? Оставьте нас наедине, — потребовал Витя.
Так, неожиданно для себя Хордин оказался в своей комнате с незнакомой девушкой не самых строгих правил. Девица была недурна собой, но Андрея она не только не возбуждала, но даже не будоражила.
— Витёк предупредил меня, что ты следователь, поэтому… я взяла вот это! — Девушка достала из сумки мягкие розовые наручники и призывно ими помахала.
Жизнь вихрем пролетела перед глазами Хордина. Соседа своего он больше не любил и даже ненавидел.
— Хочешь посмотреть? — Девица протянула ему наручники и ключ.
Унимая дрожь в руках, Андрей ответственно изучил товар из секс-шопа.
— Так это ж детская игрушка, — заметил он.
— Ну, не такая уж она и детская…
— Их ведь и без ключа открыть можно. Какой в этом интерес? Фишка настоящих наручников в том, что чем больше ты пытаешься их снять, тем крепче они сжимают руки.
— Да ты ещё и садист, — ахнула девушка. — Давай поиграем в ролевую игру с допросом. Ты — следователь, а я — опасная преступница.
— Я как бы не уверен, что из меня хороший актёр.
— А тут нужно совсем другое мастерство. — И девица принялась неспешно расстёгивать кофту.