Хуррит

Рави Ивар

— Подожди, профессор, — перебил я увлеченного археолога, — Почему вы решили, что наконечник свежий? Может, он находился в воде сотни, тысячи лет, и мы совершенно в другом периоде времени, ближе к нашей эре.

— Друг мой, — Саленко довольно улыбнулся, — Я видел столько наконечников из раскопок, что могу легко понять и отличить свежеизготовленный от пролежавшего много времени.

Это была минута славы Саленко, он впервые стал центром внимания. Победоносно оглядев всю группу, археолог пояснил:

— Я нашел его в воде, но края наконечника нисколько не обточены водой. Этим сколам, —

палец Саленко провел по боковым лепесткам, — максимум пара лет, видны даже царапины, оставшиеся при обработке поверхности. В древности эти земли были довольно густонаселены — стойбища встречались на расстоянии пары дней пути. И судя по останкам, что находили мои коллеги, племена неолитической Европы постоянно враждовали между собой.

— А может, это реконструкторы? — неуверенно протянула Ада, перспектива жизни в каменном веке ей казалась ужасной.

— Вспомни собак, такие твари не водились в Европе, когда правили римляне, греки, — Саленко не мог скрыть своей радости. На вопрос Андрия, чему он так радуется, последовал вполне ожидаемый ответ. Археолог был вне себя от возможности на месте изучить зарождение первых цивилизаций. Но последняя его фраза меня удивила.

— Исходя из всего сказанного, я считаю, что нам надо держаться вместе, Артур нам очень нужен, я голосую против его изгнания.

Против оказалась и Ада, не смутившаяся под злым взглядом своего брата. За мое изгнание высказался Данила и сам Андрий. Верзила даже поколебался минуту, прежде чем высказать свое мнение. Настал момент, когда надо было все брать в свои руки.

— Двое за, двое против, мой голос, как я понимаю, вы не учтете?

— Не учтем. Может, сам сделаешь доброе дело и исчезнешь? — не скрывая раздражения, зло ответил Данила, нервно закидывая автомат на плечо.

Проигнорировав его слова, я продолжил:

— Если информация Виктора верна, мы находимся во враждебной среде, где каждый мужчина на вес золота.

Поймав взгляд Ады, исправился:

— Каждый человек бесценен, и им надо дорожить. Так как голосование ничего не дало, предлагаю другой вариант.

— Какой? — синхронно спросили сторонники моего изгнания из группы.

— Предлагаю поединок: если выиграешь ты, Андрей, я признаю твое лидерство и приношу тебе клятву верности, безоговорочно выполняю все твои указания.

— А если выиграет москаль? — Данила умышленно говорил обо мне в третьем лице.

— А если выиграет москаль, то вы, хохлы, приносите мне клятву верности и выполняете все мои указания.

Данила скривился, отрицательно качая головой, Ада выслушала с каменным лицом, даже не моргнув при слове «хохлы».

— Возможно, это самый лучший вариант, — Саленко говорил медленно, словно оценивал реакцию на свои слова,- Вопрос лидерства должен быть решен раз и навсегда.

Андрий молчал минуту, критически оглядывая меня. В военной форме он выглядел статно, почти на полголовы выше меня и шире в плечах. Я в своей полуспортивной форме и черных джинсах рядом с ним казался мельче и щуплее.

— Согласен, — ответил украинец, несмотря на предостерегающий возглас Данилы.

— В таком случае развяжите меня и дайте полчаса на восстановление, — я протянул руки. Андрий достал

из кармана нож и ловким движением разрезал стяжку. Автомат в его руках неотрывно смотрел на меня, даже когда я ушел за гору хвороста на отмели. Как учил наш инструктор по рукопашному бою — лучше всего драться с пустым мочевым пузырем.

Глава 7

Прошел примерно час, прежде чем я почувствовал себя готовым к драке. Недооценивать Андрия было бы глупо, сложен был хорошо, хотя лишний вес имелся. Готовясь к драке, украинец активно разминался — сняв военную куртку, Андрий остался в тактической футболке, неплохо прорисовывавшей грудные мышцы моего соперника. Андрий активно размахивал руками, нанося боксерские двойки по невидимому противнику. Я же уделял основное внимание растяжке ног — как говорил наш инструктор по рукопашному бою: ноги — главное оружие и главная слабость человека.

По тому, как разминался украинец, было ясно — ставка на нокаутирующий удар. Это работает против обычного соперника, но против него был выпускник военной академии ГРУ РФ. Одного акцентированного удара по поверхности бедра достаточно, чтобы человек захромал, теряя мобильность. А три сильных удара практически валят его с ног, особенно если мышцы бедра не разогреты.

Для схватки выбрали место прямо на отмели — ее размеры позволяли провести даже футбольный матч. Левый конец отмели, ниже по течению, был забит стволами деревьев и ветками. За ним шли валуны, и выше по течению была относительно ровная площадка с твердым слоем ила. Река веками разливалась, ил оседал и образовал место для нашего боя. Ноги в иле не вязли, лишь слегка продавливаясь под весом тела.

Опираясь на палку, Данила о чем-то шептался с Андрием, последний бросал быстрые взгляды в мою сторону. По лицу Ады было трудно что-либо понять, но в глубине души я понимал, что девушка желает мне победы. Саленко даже не скрывал, на чьей стороне его симпатии, за последний час археолог сильно вырос в моих глазах. Мало того, что он довольно смело высказывал свою позицию, так и оказался неплохо осведомлен. В нашем положении Саленко представлял наиболее ценный ресурс, и его следовало беречь.

— Готов, москаль? — Поигрывая плечами, словно профессиональный боксер, Андрий сделал пару шагов, занимая позицию у края площадки.

— Съедаю хохла на завтрак, жаль, придется поужинать тобой, до завтрака еще далеко, — я остановился у своего края. Между нами было метров десять, в ширину площадка доходила до пяти, вполне достаточно, чтобы два человека выяснили, кто сильнее. Мы сделали пару шагов навстречу и остановились друг против друга.

— По моему сигналу, — прокричал Данила, и едва я отвернулся от него, прозвучал одиночный выстрел. Инстинктивно пригнувшись, я повернул голову в сторону идиота, тратящего патроны, чтобы обругать его матом и едва не пропустил нападение. Как разъяренный бегемот, украинец ринулся на меня, вкладываясь в боковой удар. Так вот о чем они шептались с Данилой — как всегда, не обошлось без подлости. А ведь расчет был верен — выстрел отвлек мое внимание на секунду — времени достаточного для внезапной атаки и удара. А ведь попади Андрий — бой бы закончился.