Хватайся! Рискуй. Играй. Умри
Шрифт:
На самом деле я люблю Кэти Фокс несмотря на некоторые ее черты характера. Она настоящая подруга. Всегда помогала и помогает тем, кому помощь необходима, тем, кто ее даже не просит.
— Ну давай, Мя-яукс.
Мы вдвоем идем по проспекту Мира. Кэти мяукает. Сегодня, тринадцатого ноября, у нас работа в редакции. Она уговаривает меня пойти с ней на интервью с каким-то мало чем примечательным хирургом.
— Мя-яукс! Я сама выполню всю работу, даже расшифрую аудиозапись. С тебя только присутствие.
Катя-журналистка и неуверенность — как небо и земля. Она просто хочет, чтобы я особо не утруждался на сессии.
Так как чаще всего она своего добивается, говорю:
— Хорошо. Но в таком случае ты будешь просто обязана завтра прийти на вечеринку Лилии.
Кэти ворчит. Не хочет она таскаться по сомнительным вечеринкам.
Говорю:
— Лили добилась успеха, наш декан гордится ею. Да и весь факультет тоже.
Теперь она фыркает:
— Когда-нибудь и я издам книгу.
Внезапно замолкает, осознавая, что к тому времени меня уже не будет.
Сегодня весь день, к моему увеселению, льет дождь. Я с трудом уговорил Катю пройтись до книжного магазина. Благо, недалеко.
Как мне повезло, что Призрак, злая моя личность, не проснулся от вести о раке. Иначе не состоялось бы нашей беседы. На самом деле меня бесит Кэти Фокс тем, что сначала говорит, мол, мы друзья, Макс, и тебе всегда помогу. Но когда нужна помощь в угнетении Призрака, если он просыпается, она шлет меня куда подальше словами «Вот когда перестанешь быть Призраком, тогда поговорим, а сейчас — вали!».
Ноги ступают по лужам, обрызгивая прохожих. То и дело кажется, что какой-нибудь обрызганный мужик подойдет ко мне и врежет. Народ у нас нынче такой.
Говорю:
— Поразмыслив о рок-журнале, я решил для начала создать интернет-портал. Найду журналистов в разных точках страны, готовых первое время поработать за гроши, вместе набьем портал новостями и интересными материалами. Найму специалиста по продвижению сайтов, обязательно раскрутимся. Тогда можно будет создать первый номер журнала, пока в электронном формате.
Катя кивает, внимательно слушает. Я продолжаю рассказывать о планах на наш журнал, а она все запоминает. Потом добавляет:
— Маукс, если хочешь, я готова стать главредом. Зачем тебе Влад? Он даже не специалист в нашей области.
Тут она не совсем права.
— Кать, поверь, никто не сможет рассказать о рок-культуре так, как может это рок-музыкант. Ценю твое желание, но главредом будет он.
Он лгал мне все лето. И даже дольше. Чашка выскочила из рук и разбилась.
Не важно, где ты. Не важно, как ты себя чувствуешь. И совсем не важно, есть ли у тебя деньги в кармане. Важно, с кем ты. Все будет хорошо, если рядом они. Твою мать, друзья. Если их нет — тебе… В общем, конец.
Жизнь
— Ну, дружище, Макс… Макси… Я не хотел, чтобы это все выглядело так. Да, рака у меня нет. Ну и что? Тем же лучше!
Наверное, по моему телу течет ледяная кровь. Я уселся в кресло, в котором любила сидеть Таня, по-змеиному взглянул на друга. Лучшего. Твою мать. Друга.
И плевать, что знакомы только два года. Какая разница, сколько вы знакомы? Тебе может быть дороже человек, с которым ты познакомился вчера, чем тот, с кем ты жил бок о бок десять лет.
Тем более, если раньше у тебя вообще не было друзей.
Шипящий голос:
— Давай, Роми, начистоту. Солгал, что болен раком. Что еще? Может, день рождения у тебя не первого декабря?
— Это правда! Клянусь!
Я барабанил пальцами по коленкам.
— Паспорт покажешь? Я ведь его никогда не видел.
Испарина на лице Ромы. Чувство страха.
— Нет! Паспорт ни к чему!
— Хорошо. А как там твоя мама?
— Ты же знаешь…
— … Она умерла при родах?
Здесь я позволил себе злобно рассмеяться. В карих глазах Романа промелькнуло понимание, вскоре сменившееся злобой.
— Это Таня все рассказала!
— Да, милок. Она. И про рак, и про мать, которой, кстати, я обязательно сообщу о твоей лжи, как только она сюда приедет.
Парень сделал вдох, судорожно выдохнул. Приблизился ко мне, сел коленями на ковер.
— Пойми, я не желал причинить тебе зла. Я хотел во всем признаться, но как увидел, что ты перестал говорить о Тане и начал больше уделять внимание мне… Мне не хотелось этого терять. И я боялся потерять тебя.
Я молчал.
— Ну, Макси, ты же любишь розыгрыши. Я тебя разыграл, только и всего.
Рома… Какой же он лжец. Я понимал его ложь, что он не девственник, парни считают, что это круто, но смерть матери… И ладно, если лжешь одному человеку, но лгать всем? Хорошо, что Таня, его двоюродная сестра, с которой он жил, открыла мне глаза.