Шрифт:
Евгений Торопов
Хватит ли на всех пирацетама?
И я не знаю каков процент
Сумасшедших на данный час
Но если верить глазам и ушам
Больше в несколько раз
Виктор Цой "Муравейник"
Самая первая глава
...Никогда, никогда не ешьте пряных трубочек!
А вы их поди и не пробовали не разу в жизни? И даже не знаете что это за фрукт такой? Зря! Уж раз-то вкусить сей диковинный плод кулинарного искусства решительно необходимо, иначе завистливый червячок не угомонится: "А отведал ли ты то заморское блюдо, о котором так много пекутся в самом начале?"
Впрочем, если понравится,
Подождите, о чём же я хотел вам рассказать?.. Ах, да! Ну так вот, день тот был обычнее обычного...
Итак!
День тот был обычнее обычного. Мы сидели у меня дома, попивая жиденький чаёк со злосчастными пряными трубочками, а мой друг, служащий ТрансПнациональной Корпорации Поль Дуреман рассказывал всяческие истории о своих потрясающих космических рейсах, где он выступал провозником наивсевозможнейших фракций проверочного фронта, налоговых и прочих комиссий, контролирующих деятельность наших граждан во всех уголках Вселенной, а также походя выясняющих, неужели это правда всё то, что рассказывают господа космонавты об открываемых ими планетах?
– Да, - восклицал Дуреман по окончании каждой истории, - каких только на свете миров не бывает!
Потом он брал следующую трубочку и начинал новую историю.
– Опускаемся это мы на планету 8FФ.3,7/50-А галактического параллепипеда 14.ЕА.32 и видим - что-то не так. Деревья растут вниз головой, кусты тоже, ну и трава, понятно. Мы удивились, понимаешь, пожали плечами - до чего эволюции не доходят!
– а сами стоим перед Домом Правительства, ждем контакта. Вдруг с веранды сбегает абориген и так красиво-красиво семенит локтями по мраморной дорожке, болтающимися в воздухе ногами грозит и ещё издалека ругается: "Перевёртывайтесь, вашу мать!.." В конце концов выясняется, что обитают-де у них хищники: пожирают - все, что ни попадя. Только вот от перевёрнутого у них голова кружится. Ну и пришлось нам тоже на руках ходить...
– тут Поль демонстрирует нам на руках свои мускулы.
– Вот... Каких только на свете миров...
И как раз тут произошло непредвиденное: пряные трубочки кончились. А я-то, ничего не подозревая, тоже их ел!
Дуреман, их страстный любитель, мгновенно помрачнел, отодвинул ногтём кружку с чаем и говорит:
– Скучно у вас. В космосе куда интереснее.
Сам тем временем двинул к себе тарелку с борщом, смачно поперчил, посолил, поукропил, добавил полную ложку деревенской сметаны.
– Я тут... на днях планету открыл - и она совсем под носом у нас! Под носом... Понимаете меня?.. Знакомый астроном сказал: "Да? Этого не может быть!", а потом, приставив к переносице палец: "Хотя м-м... если учесть парочку нелинейных членов в уравнениях поправки имени Тициуса, возможно она и выскочит".
Дуреман похлебал борща в наступившей тишине. Потом посмотрел на меня в упор.
– Эта планета, - говорит, - чистый рай, эдем и парадиз, вместе взятые. И мне не безразлично её будущее, чёрт подери, но ведь она не приживётся с нами... Понимаете меня?.. Ну не всё там... гладко, - тут он обратился ко мне.
– Феодосушка, послушай! Ты ж ведь работал миссионером раньше, или, как ныне модно говорить, корректором?
– Да, - с подозрением подтвердил я.
– А что?
– Феодосушка, - живо воскликнул Дуреман.
– Ты полетишь со мной. Решено! Только не отпирайся, уже все решено.
–
– удивился я.
– Не отпирайся...
– Да отстань ты - заладил!
– Но она же мне как дитя, - забубнил Поль, - Только чуть-чуть подправить. Возьмёшься?
– Ну ладно, - махнул я рукой и знал почему. Разве не интересно познакомиться с новым, едва открытым миром?
– А разрешение от Всемирного Правительства?
– Будет, - обрадовавшись, твердо заверил Дуреман.
– есть влиятельные знакомые.
Разговор продолжался ещё некоторое время в другом русле, где Дуреман снова мусолил космические бредни, а нетерпеливые друзья с расширенными глазами добивали его расспросами. А я всё думал: "Скоро познакомлюсь с неизведанным миром, буду продираться по его джунглям или бродить по сёлам или в прохладной библиотеке читать историю цивилизации. Каким же окажется он?
На следующий день раненько поутру, когда я ещё барахтался в постелях, вваливается Поль:
– Всё улажено, Феодос, Правительство санкционировало полёт на Дуремонию. Извини, но на таком дурацком предварительном названии настояли в Комитете по астрополитике.
Я бегло просмотрел печатные каракули Разрешения на одном из интернациональных языков и мило предложил:
– Попьём чайку? Правда он вчерашний.
– Нет, нет, - решительно отказался Поль.
– Полетели.
– Прямо сейчас?
– Да, да, прямо сейчас, - заторопился он.
– Быстрее, быстрее. Ну шевелись же. Мы опаздываем. О, скоро ты оденешься?
– он затопал ногами по полу, стал хлопать себя руками по бёдрам и оживлённо ходить из угла в угол.
– Постой-ка, - сделал я неожиданный выпад.
– У меня ночью побывала бабушка и принесла пряных трубочек. С пылу, с жару - не хочешь перекусить?
Дуреман остановил как вкопанный свои шесть с полтиной пудов веса и стал потягивать носом воздух. Сразу же приношу извинения читателю за этот подлый обман моего лучшего друга. Мне пришлось на это пойти, зная его резкий характер. На самом деле я вчера перед сном случайно заглянул в верхнюю нишу буфета и обнаружил там полную вазу давнишней стряпни, сохранившейся просто неведомым мне чудом.
Поставил я перед ним эту вазищу, налил "бадью" чая и спокойно одевался, пока он у меня все эти пищевые дела оприходовал. Любит он поесть, гастроном. Да я сразу почувствовал, что он доволен: появилось спокойствие и точность в движениях. Вот теперь, думаю, пора.
Всегда я хотел и всем говорил что космос следует подчинить человеку и сделать так, чтобы он (космос) был ему (человеку) удобен. И чтобы нам было слетать куда, извиняюсь, как в сортир сходить со всею подобающей этому действию простотой. В последние годы, к счастью, особенно с появлением косморейеров, преодолевать пространство стало гораздо быстрее и удобнее.
Но это так, в качестве отступления. В общем, собрал я кой-какие вещицы в саквояж и ну себе в путь с богом, с ангелом. Поль сказал, что высадит меня на Дуремонии и улетит по своим делам, а на обратном пути, если захочу, заберёт. Когда летели, он мне все уши прожужжал, говорит: "Как прибудешь, ищи ИДЕЮ цивилизации". "А как же, ответил я ему, но ориентироваться буду на месте, вдруг они разменяли свою идею по мелочам". Он как-то странно так посмотрел и углубился в изучение последних бюллетеней по космоосвоению. Приборы мерно гудели, исправно выполняя свои обязанности. Я раздвинул штору иллюминатора.