Хворый пёс

Хайасен Карл

— Чтобы ты понял — мы не шутим. — Это было первое, что произнес мистер Гэш. Он говорил мягко и вкрадчиво, как священник, но от его голоса у Стоута по спине пробежал холодок.

— Кажется, теперь ты хочешь что-то сказать, Палмер, — проговорил Клэпли. — Давай-ка заполним пробелы.

Стоут, который прежде не сталкивался с пытками и близкой смертью, с трудом сглотнул. Поморщившись от вкуса желчи, он обильно отхаркнул на пол и прохрипел, дернув подбородком в сторону огромного холодильника, выбранного Дези для кухни:

—

Морозилка... Загляните же в морозилку...

Мистер Гэш открыл дверцу, заглянул внутрь, обернулся к Клэпли и пожал плечами.

— За мороженым! — выдавил Стоут. Не дай бог, Дези переложила или выбросила хреновину!

Мистер Гэш зашарил в морозильнике, что-то переставляя, что-то выбрасывая на пол: пару бифштексов, пакет замороженного горошка, полуфабрикат пиццы, коробку мороженого с ромом и изюмом. Потом негромко хмыкнул и вытащил пакет с собачьим ухом.

— Видите! — крикнул Стоут.

Мистер Гэш вытряхнул ухо на ладонь. Поворачивая к свету, внимательно осмотрел, словно опавший лист или обрывок древнего пергамента.

— Настоящее, — сказал он. — Ну и что из того?

Но Роберт Клэпли все понял. Отрезанное ухо в морозильнике означало, что Стоут, каким бы говнюком ни был, говорит правду. Он дешевка, и способен на многое, но отсечь собаке ухо не может. Вот мистер Гэш сделал бы это за милую душу. Только не Стоут — ни за пятьдесят, ни за пятьсот штук. Ни своей, ни чужой собаке он вреда не причинит.

Клэпли велел развязать взмокшего засранца и дал ему несколько минут, чтобы привел себя в порядок. Когда Стоут с мокрым и опухшим лицом вышел из ванной, мистера Гэша уже не было, а Клэпли кивком предложил сесть.

— Ну, Палмер, — сказал он, — давай с самого начала.

Стоут все рассказал.

Клэпли откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.

— Вот именно поэтому я никогда не заведу детей! Никогда! Зачем им этот больной и извращенный мир? Твой случай с ухом — это что-то из ряда вон.

— Ага, — вяло отозвался Стоут. Во рту еще жило ощущение крысиных коготков.

— Украсть и искалечить собаку! — разглагольствовал Клэпли. — Господи, этот мудила совсем с мозгов съехал. Ты не догадываешься, кто это может быть?

— Нет, Боб.

— А где находится?

— Нет.

— А жена?

— Она его видела. Он похитил и ее, но потом отпустил.

Роберт Клэпли нахмурился.

— Интересно, почему он это сделал? В смысле, отпустил.

— Сам не знаю.

У Стоута уже не осталось сил, хотелось, чтобы этот гад убрался из его дома.

— Ты не против, если я поговорю с миссис Стоут?

— Ее нет дома.

— Тогда как-нибудь потом.

— Зачем?

— Чтобы узнать как можно больше об этом рехнутом похитителе. Я должен понимать, с чем придется столкнуться.

— Столкнуться? Когда?

— Когда напущу на него мистера Гэша. Ну же, Палмер, напряги мозги. — Клэпли сухо улыбнулся и побарабанил пальцами по столу. —

Он отыщет и прикончит этого свихнувшегося недоноска.

Стоут кивнул: мол, вполне разумно, дело обычное. Он был готов как угодно поблажить Клэпли, только бы тот поскорее убрался и появилась возможность напиться. После пережитого потрясения Стоут еле сдерживался, чтобы сломя голову не выскочить из дому. Господи! Теперь еще эти разговоры про убийство!

— Я в этой жизни понял одно, — вещал Клэпли. — Такие придурки сами не уходят. Обещают, но никогда не делают. Представь: Дик закрывает мой мост, и этот педрила, режущий уши, отдает твою собаку или то, что от нее осталось. И что, по-твоему, произойдет, когда он узнает, что мост все же строится?

— Да, я понимаю, — ответил Стоут.

— Он опять выкинет какую-нибудь дикость.

— Наверное.

— А это не только хлопотно, но и очень дорого.

— И просто ужасно, — поддержал Стоут.

— Поэтому единственно разумный выход — пустить сучонка в расход. Так у нас говаривали.

— Ты сказал об этом губернатору?

— Ага. И он обещал одолжить свой автомат. — Клэпли раздраженно стукнул по столу. — Что с тобой такое, черт побери? Разумеется, я ничего ему не сказал.

Далее Клэпли сообщил, что в душе тоже любит собак. И потому пойдет на аферу с мостом, чтобы выручить лабрадора и выиграть время, пока мистер Гэш выцеливает рехнувшегося похитителя.

— Но я не стану строить на острове никаких начальных школ на свои деньги, доставшиеся потом и кровью. Я это прямо выложил нашему приятелю губернатору Дику, а он сказал, что не о чем беспокоиться. История со школой — сплошная показуха, никому и в голову не придет удостовериться, существует ли она, когда мост будет построен.

— Губернатор прав, — согласился Стоут. — О школе все забудут.

— Стало быть, эту проблемку мы решим. Но меня не это беспокоит, — продолжил Клэпли. — Меня огорчаешь ты, Палмер. После всего, что я для тебя сделал — голубиная охота, бесплатные девочки и так далее...

— Верно, Боб. Я должен был сразу все тебе рассказать.

— Что утаил, само по себе плохо. Но главное — ты пытался меня ободрать... Вот что бесит! Не только свалил вину на Радужного Вилли, но хотел извлечь выгоду из истории с собакой. Знаешь, это уж подлейшая подлость.

— Прости, — с несчастным видом сказал Стоут. Нужно было составить запасной план и предвидеть, что бешеный Клэпли напрямую выйдет на губернатора, а тот проигнорирует инструкции Стоута и ответит на звонок, поскольку Роберт — золотоносная жила избирательной кампании, а сам Дик — подобострастно радушный паразит.

— Я считал все это брехней, пока не увидел ухо. — Клэпли мрачно кивнул на морозилку. — Думал, Палмер сочиняет черт-те что и громоздит вранье ради пятидесяти тысяч долларов. Но оказывается, ты не выдумывал.