Хвост виляет собакой
Шрифт:
Глава тринадцатая
Президента Буша редко называют расистом или антисемитом. Но было бы справедливо сказать, что он как минимум этноцентричен и предпочитает довольно узкий круг людей, которых выбирает сам. Если представить себе уменьшающиеся концентрические круги – подобные кругам ада, которые описывал Данте в «Божественной комедии», – то самым внешним кольцом будут белые англосаксонские протестанты. Продвигаясь вглубь кольца, можно увидеть мужчин в костюмах и галстуках, имеющих много денег. Они играют в гольф, занимаются бизнесом, распоряжаются унаследованным капиталом, являются представителями восточного истеблишмента. Среди них есть выпускники университетов Лиги плюща, спортсмены, выпускники Йельского университета, воспитанники частных школ, члены тайного общества «Череп и кости» [33] , выпускники Йельского университета во втором поколении.
33
Самое
Поэтому он с нетерпением ждал возможности отправиться на акцию по сбору средств в округ Ориндж к югу от округа Лос-Анджелес – бастион людей, которые были бы такими же, как Боб Хоуп, если бы он не был смешным и имел прямой нос. То есть, эти люди любили Республиканскую партию почти так же сильно, как гольф. Они жили ради мартини, не одобряли секс, но могли оценить красивую девушку, все еще танцевали под музыку Лоуренса Уэлка, знали, что мы проиграли Вьетнам из-за СМИ, а Китай – из-за предателей в госдепартаменте. Они знали, что коммунистам не стоит доверять даже в 1990 году, и для них было очевидно, что реформы Горбачева – это уловка, обманом принуждающая нас к разоружению. В округе Ориндж находится Диснейленд.
Отношения между Бушем и Кравицем – которые в конечном итоге потребовали невероятной веры и доверия президента – вряд ли могли возникнуть по счастливой случайности, и на самом деле они такими и не были. Кравиц алчно и целенаправленно искал и строил эти отношения. Хотя его ожидания по поводу этих отношений даже отдаленно не напоминали то, что из них на самом деле вышло. Это было определено то ли гением, то ли безумным отчаянием Ли Этуотера.
Чтобы понять Дэвида Кравица, необходимо упомянуть Лью Вассермана.
Лью Вассерман для агентов – такая же фигура, как Генри Форд для автомобилей: конечно, не самый лучший, но первый, кто превратил небольшую контору по оказанию личных услуг со всеми присущими ей ограничениями в крупную многомиллиардную корпорацию [34] .
МКА (музыкальная корпорация Америки) и лично Вассерман были агентами Рональда Рейгана. Они хорошо работали на него, даже когда его карьера кинозвезды стремительно угасала. В 1952 году Рейган, будучи президентом Гильдии киноактеров, заключил сделку, которая предоставляла MКA и только MКA полное разрешение на представление актеров и производство шоу. Это дало МКА невероятное преимущество как перед конкурирующими агентами по поиску талантов, так и перед продюсерами. Они получили власть над студиями, например, заставили «Парамаунт Пикчерз» снимать фильм Хичкока на площадке «Юниверсал» – на тот момент принадлежавшей МКА, – несмотря на то что у «Парамаунт» была своя студия [35] .
34
Самый большой прорыв Вассермана интересен по ряду причин.
35
В конце 1960-х МКА помогла Рейгану организовать сделки с недвижимостью, которые сделали его миллионером и позволили баллотироваться на пост губернатора. Более подробное изложение можно найти в книге Dark Victory: Ronald Reagan, MCA, and the Mob, Дэн И. Молдеа, Viking, 1986 г. Молдеа описывает Вассермана как выдающегося деятеля, который заботился о Рейгане и, в свою очередь, пользовался его заботой. Рональд Браунштейн в книге The Power and the Glitter, The Hollywood-Washington Connection, Pantheon, 1990 г., изображает Рейгана и Вассермана как двух личностей, идущих разными дорогами, которые иногда совпадали, а иногда расходились.
Чтобы Кравиц почувствовал себя величайшим агентом в истории мира, ему нужно было превзойти Вассермана.
Как и почти каждый, кто добивается большого делового успеха в Америке, Вассерман был крупным политическим игроком. Он культивировал партнерские отношения и щедро одаривал все стороны. Он был скрытным и замкнутым человеком, а значит, его влияние было либо гораздо меньше, либо гораздо больше, чем казалось. В любом случае оно имело легендарные масштабы и приносило плоды. Хотя МКА выиграла не все битвы, которые выставлялись на суд правительства, она победила во многих крупных. Их деловая практика предполагала антимонопольные нарушения. Их отношения с профсоюзами были настолько благоприятными, что трудно поверить в такую связь без незаконных форм сговора. Невзирая ни на их предполагаемую честность, ни на их предполагаемое влияние, в отношении МКА часто проводились расследования, но их ни разу не осуждали. Суды чаще всего заканчивались мировыми соглашениями.
Кравиц практически не углублялся в политику. Ему тогда не особо требовалось весомое политическое влияние. Но пришло время сделать следующий шаг и превратиться из простого агента во владельца огромных материальных активов. Он изучал возможности. Некоторые из них были связаны с крупными инвестициями из Японии, другие – с нарушениями антимонопольного законодательства. Было бы неплохо знать, что, если он позвонит в Вашингтон, ему ответят. Не то чтобы он ожидал, что президент будет плясать под его дудку. Это было бы самонадеянно, чрезмерно и грубо. Все, чего все хотели и в чем нуждались, если понимали, с чем имеют дело, – это доступ.
Затем, в 1988 году, Рейган ушел, а Вассерман стал ключевой фигурой в сборе средств для проигравшего Дукакиса [36] . В этот момент Кравиц почувствовал образовавшийся вакуум. Консервативных знаменитостей было много, но ни один крупный представитель индустрии развлечений не был связан с национальной республиканской властью. Кравиц не собирался просто выкинуть деньги на Буша или его партию. Если бы он это сделал, они бы отнеслись к нему как проститутка к клиенту: содрали бы много денег при минимальных усилиях и без всякого участия. Кравиц был настроен на выстраивание отношений. Он хотел, чтобы внутренний круг знал его имя, чтобы о нем думали как о человеке, к которому обращаются, когда Вашингтону нужно что-то от Голливуда.
36
см. Браунштейн, The Power and the Glitter.
Кравиц видел в Ли Этуотере человека, способного стать мостиком между двумя мирами, и в 88-м году он договорился о встрече с политическим консультантом. Когда критика в адрес Ли достигла своего апогея, Дэвид позвонил ему, пригласил на обед и похвалил за креативность. Он выслушал идеи Ли и сказал, что Ли так же хорош в политике, как Хичкок в остросюжетных фильмах, а Элвис в музыке: все трое были гениями в формах, которые даже не считались искусством, и лично подняли их на такой высокий уровень культурного значения, что их уже нельзя было игнорировать. Он знал, что тремя любимыми книгами Этуотера были «Искусство войны», «О войне» и «Государь», поэтому он сказал, что тактика Ли напоминает ему Сунь-Цзы и что со времен Макиавелли в политике не было меньше лицемерия. После выборов Кравиц организовал несколько выступлений, которые вдоволь потешили эго Ли и принесли ему около 10 000 долларов за каждое, плюс расходы. Неплохо для пары часов болтовни. Их отношения были прочно установлены. Кравиц наконец-то стал вхож в Белый дом. Но потом случилась опухоль мозга.
После того как ниточка через Ли оборвалась, наиболее очевидная тропа от Лос-Анджелеса к Бушу должна была проходить через Рональда Рейгана. Но даже если бы у Кравица были хорошие связи с командой Рейгана – а у него их не было – он вовсе не был уверен, что сможет таким образом успешно достучаться до нового президента. Все-таки Рейган сильно проиграл Бушу на республиканских внутрипартийных выборах 1980 года. Затем Буш восемь лет терпел выходки Рональда Рейгана на посту вице-президента. Кравиц когда-то был вице-президентом в «Росс-Могл» – в то время третьем по величине агентстве талантов в индустрии. Глава агентства, Стив Росс, считал Дэвида очень способным. Он помог Кравицу быстро подняться и заработать много денег. Но Дэвид не собирался прощать Стиву Россу то, что когда-то тот был его боссом. Каждая звезда, которую RepCo отбирала у «Росс-Могл», приносила Кравицу глубокое личное удовольствие, а день, когда RepCo наконец выставила счет больше, чем «Росс-Могл», был самым счастливым днем в его жизни.
Поэтому Кравиц связался с Бушем через Арнольда Шварценеггера. Шварценеггер – умный и амбициозный человек, который благодаря удивительному сочетанию железной воли, чугуна и стероидов [37] продвинулся дальше, чем кто-либо мог мечтать. Он имел собственные политические взгляды и очень четко понимал важность установления связей. Арнольд несколько раз упоминал имя Дэвида в Белом доме. Он предложил Бушу встретиться с ним. Кравиц мог бы стать той ключевой денежной опорой, которой был Вассерман. В какой-то момент после разговора с Арнольдом, но до того, как предложение было реализовано, президент прочитал план Ли Этуотера. Если Кравиц, который казался ключевой частью этого плана, окажется одним из тех громких, напористых, оскорбительных типов, это даст президенту возможность отказаться от всего этого. И по крайней мере часть его самого хотела забыть, что он когда-либо читал эту странную, но убедительную записку. Поэтому президент выбрал местом встречи округ Ориндж. Он надеялся, что смена обстановки поможет ему не впечатлиться агентом.
37
Мы считаем это необоснованным слухом, как и другие сплетни и случайные нападки на персонажей в этой книге. А вот журнал Spy рассматривает это как установленный факт: «Итак, давайте разберемся: человек, принимавший огромное количество стероидов, становится главой Президентского совета по физической подготовке, но его больше всего волнует то, что люди подумают, если узнают, что он курит сигары» (Шарлотта Флеминг 3–92). Кроме того, если кто-то не понял, Кравиц – вымышленный персонаж, и поэтому Шварценеггер, у которого есть реальный агент, существующий на самом деле, никогда ничего не делал с Дэвидом Кравицем, для него или с ним.