Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость
Шрифт:
— А если – не получится? Термоядерные станции и эта технотопия?
— Тогда так: бежит геолог в набедренной повязке. Размахивает каменным микроскопом. Или каменным топором, неважно. Кричит: ура! Нефть нашёл! Целую бочку нефти, во скока! Освещать пещеру – на целый год хватит.
— Вы шутите?
— Конечно, шучу. Называется: «теория Олдувая». Звериные шкуры и назад в пещеры – ошибка экстраполяции. Человеческая цивилизация – не просто нефть. Но если не освоим термоядерную энергию, без нефти и газа планета сможет прокормить только миллиард человек. Максимум – два миллиарда.
— Анархия в пустыне? Как в «Безумном Максе IV»?
— Даже рядом не стояло. Пустыни останутся пустынями. Люди переедут
— Не только смотрела, но и читала! И в оригинале, и в трёх разных переводах. Толкин – мой любимый писатель!
— Тогда и объяснять нечего. Помните Шир? Всё такое зелёное, четыре пятых населения занято в сельском хозяйстве, но есть ремёсла, торговля, школы для детей. Ручной труд, конечно. А если кто серьёзно заболел – приедет на пони…
— Гэндальф с волшебным посохом!
Я усмехнулся, — В нашей, технарской, версии – сельский врач Гэндальф. Вместо посоха – волшебная медицинская сумка со шприцем и антибиотиками! И вызвали его по волшебной тарелочке с яблочком. Спутниковая антенна с «ай-падом».
— Отличные новости! У потомков есть компьютеры!
— Один комп на всю деревню. А вот инженеры-разработчики и мастера синхронного перевода станут не востребованы. Умеете доить коров?
— Нет.
— Я тоже. Ничего: научимся. К сожалению, на дороге к састейнотопии – слишком много народу. Предположим, Земля сможет прокормить два миллиарда. А нас уже семь миллиардов с хвостиком. И даже хвостик офигенный – размером с Индонезию. Пять-шесть миллиардов должны умереть. Я лишь надеюсь, это не произойдёт слишком быстро.
— А вы-то сами надеетесь выжить?
— Когда я сказал «не слишком быстро», – я имел в виду два поколения. «Медленный сценарий» позволит всем дотянуть до относительной старости. Привык жить, знаете ли. Люблю пивка попить и поиграть в гольф.
— А если – «быстрый сценарий»?
— Быстрый сценарий – глобальная война. Вероятно ядерная. Вот тогда и получится «Безумный Макс»: анархия, радиоактивные руины, и прочий Апокалипсис. Давайте не будем об этом?
Переводчица сморщила носик. Аластаир, ну кто тебя за язык тянул? Испортил девушке настроение на весь вечер.
В приличном обществе, разговоры о пике природных ресурсов и перенаселённости планеты – табу. О сексе уже можно, даже про однополые браки и педофилию католических священников. А про Пик Нефти – ни словечка, дамы и господа! Человечество имеет право трахаться, плодиться и потреблять, потреблять, потреблять! Будущее – оно у нас светлое! Мы о нём даже не думаем.
Надеюсь, в гуманитарной памяти переводчицы нецивилизованный разговор долго не задержится.
Водитель высадил у гостиницы. Синхронист попрощалась, подняв капюшон шубки, засеменила к Метро. Как она будет без подземки, бедняжка, – пронеслось в голове. Я отдал тубус с картами портье и проследовал к точке рандеву – в бар. Коллеги из Директората продаж уже разбежались. У всех в столице делa, если не по работе, так личные. У стойки практически пустого из-за раннего времени бара оживлённо спорили Вик, Сандра и неизвестный мне сотрудник НХЭЛ из Юридического отдела.
Сандра заметила меня у входа и отсалютовала креманкой с мартини: — В США, неверные данные по запасам считаются обманом инвесторов. Комиссия по ценным бумагам наказать может. И вообще, если откроется, какая-то компания намеренно завышает запасы, её акции рухнут.
Ещё как рухнут, – подумал я. В январе 2004 года «вдруг» оказалось, запасы «Шелл» завышены на немыслимые 23%. Более четырёх с половиной миллиардов баррелей нефти существовало лишь в воспалённом воображении инвесторов и в годовых отчётах. Комиссия США по ценным бумагам выписала мошенникам штраф на 180 миллионов. Семьсот миллионов пришлось заплатить обманутым вкладчикам. Сэр Филип Уоттс ушёл с поста председателя правления, получив с «Шелл» за молчание десятину от суммы штрафа – восемнадцать миллионов долларов. Так и молчит до сих пор: переквалифицировался из нефтяников в священники, а в каждой проповеди цитирует Девятую Заповедь[34]. И есть у него резон. Уолтеру ван де Вийверу, генеральному директору и по совместительству главному геологу огромной компании, повезло куда меньше: 3 марта 2004, в его офис вошли представители совета директоров с заранее заготовленным заявлением об увольнении по собственному. Мамочка «Шелл» отомстила любителю говорить правду.
— В этой стране несколько иная правоприменительная практика, — возразил юрист, — Поверьте: ни в Советском Союзе, ни в России ещё никого и никогда не штрафовали за неверные данные по запасам. Одно дело, если компания искажает финансовую отчётность. Аудиторы и налоговики слетятся – как вороны на падаль. А запасы – кого волнует эта чепуха! Проверить, что под землёй? Ревизора в скважину закачать, чтоб поглядел, сколько там газа?
— Неужто Правительство России не хочет знать, сколько газа осталось? — спросила Сандра.
— Не хотят они знать. Меньше знаешь – крепче спишь, — кивнул юрист, — Бюрократы в Правительстве живут сегодняшним днём, а в головах – только секретные счета в швейцарских банках. Если речь идёт о внутренней информации, для руководства компании, знать запасы совсем не вредно. Например, чтоб не инвестировать лишний баблос в пустое месторождение. Но выносить сор из избы? Ни к чему это Ланц затеял! Ладно, если вам позарез надо прикрыть задницу на случай внепланового снижения добычи, поменяйте циферку в статистической отчётности. Всего и делов: выйти на правильного человечка, да проплатить оговоренную сумму. Ваши отчёты в архиве Статистического комитета тихонько заменят, базы данных обновят, – и нет проблем.
— А если — выплывет такая подмена? — спросила Сандра: — Жуткий скандал?
— Пункт один. Не выплывет, — заверил юрист, — В России, архивы открыты для публики только теоретически. На практике, для получения доступа в любой годный архив, средний гражданин с улицы должен полжизни отдать. Одновременно продав левую почку, чтоб заплатить кому надо. В архивах работают хорошо проверенные кадры, и о чём надо молчать – молчаливее рыбы. Пункт два, скандала не будет. Даже если кому-то из молчаливых захочется вякнуть, тут же укоротят язычок. Вместе с головой – по самую задницу. Просто в назидание коллегам, чтобы другие не дёргались. Ну и пункт три: где вы видели реальные цифры российских запасов полезных ископаемых?
— В ежегодном статистическом отчёте «Бритиш Петролеум»?[35] — спросил я и махнул бармену.
Юрист беззвучно рассмеялся. Самый неприятный тип смеха, по-моему: полуоткрытый рот, резиновая улыбка, голова дёргается вперёд-назад, и – тишина. Как манекен в комнате ужасов, у которого по недосмотру крякнул усилитель звукового сопровождения.
— Мы как-то обсуждали, Аластаир, — напомнил Вик, — Откуда «BP» данные берёт, науке неизвестно. Я подозреваю, процедура включает полторы тысячи фарфоровых чашек с кофейной гущей на донышках. Ежели серьёзно, они должны писать обращение в Правительство России и просить выдать официальную оценку. Но в России данные по запасам считаются государственной тайной. Разглашение – уголовная ответственность, со всеми вытекающими. Значит, бюрократ в Правительстве имеет только две возможности: выдать дезинформацию – с офигенным завышением, естественно, либо вежливо послать в задницу. «BP» прекрасно понимает, в отчёте туфта, но выбора-то нет. Враньё публикуют, и оно становится как-бы правдой. По остальным странам ситуация ничуть не лучше, кроме разве США и Канады.