Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость
Шрифт:
Но Смайлс откланиваться не стал.
— Господа, я хочу попросить у вас прощения! — официально объявил он, — Ваши оценки запасов Пинежского оказались близки к реальности.
— Спасибо, мы старались, — усмехнулся я.
— Извинения принимаются, — холодно сказал Кальвин.
— Вы сейчас в Хьюстоне? Хорошо устроились? — спросил Смайлс.
— Да, вполне. Дом купил, на проезде Меза.
— Север или Юг?
— Север, конечно. Расскажите-ка лучше, что происходит с «Ново-Холмской Энергией»? Правда ли обвал добычи?
— На заводе СПГ придётся остановить одну линию в четвёртом квартале 2016.
—
— Будем надеяться на лучшее, — вздохнул Смайлс.
— Надейтесь, — сказал я, — Что ещё-то делать?
— «Альбатрос» пока выручает. Миллиард баррелей геологических запасов добавили в этом году. Почти триста миллионов извлекаемых.
«А! Теперь начальник знает разницу между геологическими и извлекаемыми!» — почти сказал я, но передумал. Эндрю Смайлс выглядел усталым и грустным. Ну, снаружи-то всё тот же: деловой, активный, мальчик из подарочной коробки. А глаза… Глаза – как у наказанного за чужой проступок первоклашки. Мне вдруг стало Смайлса жаль.
— Триста миллионов извлекаемых? США потребляет в день – девятнадцать миллионов, так что триста – на две недели, — сказал Ланц, — Вот так, примерно! — и залпом осушил свой фужер.
Я кивнул, — Полагаю, там и трёхсот нет. С Аппаратом Маркони – поосторожней.
— С каким ещё аппаратом? — вскинул брови Смайлс.
— Да прозвище консультанту дали на «Альбатросе». Я думал – вы знаете. Как телеграфный аппарат: та-та-та!
— Тонко подмечено, — улыбнулся вице, — А почему: осторожней?
— Шарлатан. Пробы ставить некуда.
— Шарлатан? А Доктор Клейн сказала: «Не без недостатков, но грамотный инженер.» Да я эксперимент – своими глазами видел!
— Так-так! А вот тут поподробней, пожалуйста, — удивлённо сощурился Ланц, — Что за Маркони, что за эксперимент? На «Альбатросе»?
— Ах, так он же после твоего ухода, Кальвин! — сказал я, — Точно: на «Альбатросе». Доктор Лацаро Маркони. Консультант по интенсификации добычи, непризнанный гений и вообще уникальная личность. Выгоняет из породы остаточную нефть – электричеством!
Ланц чуть не выронил пустой фужер, — Чем-чем? Ты сказал: электричеством?
— Электричеством! Присоединяет к головкам скважин кабели в мою руку толщиной и подаёт переменный ток! Извиняюсь: не совсем переменный, а знакопеременные прямоугольные импульсы. Маркони называет: супер-модуляция.
— И сколько там вольт и ампер?
— Секрет фирмы. Но его преобразователь тока потребляет до двух мегаватт. Ребята из Инженерного жаловались, приходилось вырубать всё второстепенное оборудование, когда Маркони включал свои контейнеры.
— Давай так, Аластаир, — предложил Ланц, — Ты нам с Эндрю расскажешь, что про это думаешь, как инженер-разработчик. Я потом, как геолог, к твоей истории добавлю. Хоть я и уволился из НХЭЛ до появления этого Маркони, я знаю про супер-модуляцию кое-что, о чём вы, похоже, не в курсе.
— Чего тут рассказывать? Остаточное нефтенасыщение, или Sor. Остаточное водонасыщение, или Swir, — достав ручку, я нарисовал на салфетке те же символы.[55] Я не Вик Зорин, на пальцах объяснять умею плохо, — По определению, вода и нефть между этими точками – подвижны. Если приложить перепад давления – они и потекут. Опять-таки по определению, если объём нефти в породе близок к (1-Swir), будет течь только нефть. А если объём нефти близок к Sor – течёт только вода, без нефти. Вообще, уравнение такое, — И я нарисовал классическое уравнение относительной проницаемости.
Ланц кивнул. Я уверен, это уравнение давненько набило ему оскомину. У вице-президента глаза всё ещё были как у обиженного первоклашки, но в них добавилось чуть-чуть любопытства. Смайлс поводил по уравнению пальцем, очевидно вспоминая начала математического анализа. Наконец, он тоже кивнул: — Хорошо, и что из этого следует?
— Из этого следует, после начала добычи на новом месторождении из скважин какое-то время течёт чистая нефть. Когда порода освобождается от нефти, появляется вода. Постепенно, нефти всё меньше, а воды всё больше. В конце, течёт только вода. Заметим, нефти в породе ещё полно, вот эта самая буковка – Sor, но течь эта нефть не хочет. Сидит, уцепившись за породу.
— А если поставить насос?
— Я же сказал: никакой перепад давления нефть не выгонит. Остаточную нефть можно достать, если приложить очень много дополнительной энергии: химической, тепловой, ну или механической. В ультрацентрифуге, все остаточные вываливаются, за милую душу!
— Чтоб понятнее, — добавил Ланц, — Ежели послать под землю шахтёров, породу размолоть в муку, да хорошенько нагреть, нефть можно забрать до последней капельки. Канадские битуминозные пески добывают не скважинами, а экскаваторами. Так как битум сидит почти у поверхности, экономика кое-как работает. Но с глубины в несколько сот метров так добывать уже нельзя, а то нефть получится – дороже золота! А она нужна такая дорогая? Ничего не поделаешь, придётся оставить Sor в земле. Впрочем, я отбираю у тебя сцену, Аластаир.
— Так я почти закончил, Кальвин! Как только Маркони объявился, я сел и подсчитал. Пусть преобразование электроэнергии со стопроцентной эффективностью. Выше ста процентов не бывает, правда? На каждый мегаватт-час закачанной под землю энергии его машинка будет добывать одну десятую барреля нефти. Положим, парень закачивает два мегаватта, двадцать четыре часа в сутки. Тогда, увеличение добычи от такой скважины с «аппаратом Маркони» будет: ха! Четыре с половиной барреля в день! И это – абсолютный максимум.
— На самом деле, получилось меньше одного барреля, — сказал Смайлс, — Но Маркони заверил, раз в принципе система работает, можно улучшать.
— Он и будет её в принципе улучшать, — сказал Кальвин, — Пока вы платите ему деньги, даёте электричество на халяву и не задаёте неудобных вопросов. Хотите мою часть истории?
— Конечно.
— На «Альбатросе», максимальный теоретический коэффициент извлечения нефти – КИН – около пятидесяти процентов. Конечно, чтоб достичь теоретического максимума, надо слишком много скважин, поэтому экономически-выгодно можно извлечь не пятьдесят, а только тридцать процентов. Из вашего миллиарда геологических запасов именно оттого и получается триста миллионов извлекаемых. Это очень даже неплохо. В «сланцевой» индустрии США – ситуация куда хуже. КИН измеряются первыми процентами.