Хьюстон, у нас проблема
Шрифт:
Было шумно и весело, но еще довольно пусто. Начало вечера – самая многообещающая пора для таких мужчин, как мы. Можно спокойно оглядеться по сторонам, а самому не оказаться под обстрелом, девушки подтягиваются постепенно, как всегда – группками, ведь ни одна из них ни за что не пойдет в клуб одна, потому что думает, что тогда сразу понятно, зачем она туда пришла. И вот они ходят, как куры, по двое или по трое, сбившись в кучку, и так еще понятнее, зачем.
Делая вид, что ничего такого они не имеют в виду, притворяясь, что интересуются исключительно обществом друг друга, что мужчины
Да, сейчас действительно самое лучшее время для того, чтобы наконец покончить с Мартой и со всем тем, что было или могло бы быть. На одного мужчину приходится одна целая три десятых женщины, и меня больше всего интересуют вот эти «три десятых», потому что, может быть, хотя бы они не болтают без умолку.
Болтовней я сыт по горло.
В наше время тебе не нужно цеплять женщин – они сами идут тебе в руки: женщина может просто подсесть к тебе, разумеется с подругой, если мест мало, или заговорить, спросить, не видел ли ты такую черненькую в белой юбке или беленькую в черной юбке, нет? Жаль, а то мы же договорились… и понижает голос… а дальше – все зависит от тебя.
Иногда они бывают более нахальными, сразу переходят к сути дела, но таких я сразу отшиваю – потому что такие девушки, которые ищут приключений на одну ночь, опасны и от них лучше держаться подальше.
Вообще женщины делятся на две категории: те, которых ты выбираешь, и те, которые выбирают тебя. А я не люблю, когда меня выбирают, потому что мне девушка должна быть как минимум чем-то интересна. Это во-вторых. А во-первых – надо признать честно – она должна быть красива. Что-нибудь вроде ног от ушей или сисек, которые лезут на глаза, а еще лучше – к тебе на коленки.
И я не верю тем, кто говорит, что внешность не важна, а главное – душа и характер. Характер и душа очень важны, но потом – если все остальное в порядке.
Однако пришло время начинать новую жизнь.
Не буду привередничать, речь идет о милом, ни к чему не обязывающем приключении.
Но девушкам нужно облегчить задачу и создать условия, поэтому мы осматриваем зал: свободны двухместные столики и один шестиместный, а в углу – диванчик трехместный. Диванчик может пригодиться, но мы с Маврикием занимаем шестиместный столик, как будто еще кого-то ждем. Когда мы снимем кого-нибудь – будет где посидеть.
Я заказал томатный сок, чтобы было похоже, будто я пью «Кровавую Мэри», а Маврикий глотнул пива и заговорил о… Марте.
– Не хочу о ней говорить, – пожал я плечами.
– Старик, ты в три часа ночи к ней рвался, и если бы Толстый тебя не уговорил выпить на посошок, после которого ты отключился, то ты бы, старик, попал!
Я рвался к Марте?!!
Люди добрые, да ни в жизнь!
Вот ведь – действительно, алкоголь превращает человека в неразумное животное.
– Ин вино веритас, – кивнул Маврикий и чокнулся своим бокалом с моим томатным соком.
– Марта в прошлом, – я сделал глоток.
– Она за твой счет хотела устроиться, – заявил Маврикий к моему бесконечному
Устроиться?!! Это интересно.
– Старик, она в тебя вцепилась, думала, что за твой счет устроится, проблемы решит, – повторил Маврикий.
Я смотрел на него с неослабевающим любопытством. Во-первых, я не нуждался в утешениях. А во-вторых – очень интересно, какие такие проблемы я мог ей решить.
Я особо не зарабатывал, потому что мне было некогда.
Я был так озабочен поисками работы, что ничего другого делать не мог в это время. Не мог себя заставить. Я, правда, знаю, что у меня есть все необходимое, и без ложной скромности могу утверждать, что я довольно привлекательный. И неглупый.
Но устроиться?!! Вот как раз Марта за счет меня никаких проблем не решила.
А когда возникла та ситуация с «Липой» – она встала около меня как стена. И ее вообще не смущало, что из хорошего многообещающего кинооператора я превратился в мальчика на побегушках. Она считала, что то, что я делаю, – это замечательно, потому что я пытаюсь удержаться на поверхности, а не сижу на месте, не впадаю в депрессию и не ною, и что мужчина, который работает, а не ждет, когда с неба посыплются звезды, гораздо больше достоин уважения, чем тот, кто боится трудностей и вызовов.
Даже если эти вызовы – как в моем случае – это вызовы к сломанному телевизору, сраной рваной антенне или к дебилу, который не умеет обращаться с суперновым оборудованием, купленным непонятно зачем.
Так что тут Маврикий вообще был не прав.
– Помнишь такую рыженькую Виолу из рекламного отдела?
Виолу, ни рыжую, ни другого цвета, я не помнил, но покивал головой, потому что какая разница.
– Вот женщины все такие. Они с тобой только до тех пор, пока видят в тебе осла с толстым кошельком и возможностями.
Вообще-то мой опыт говорит о другом.
Я никогда не был ослом, никогда не вез на себе тяжелый воз, кошелька у меня вообще нет, потому что я ненавижу носить что-нибудь толще кредитки и удостоверения личности, а так называемые «возможности» никогда не казались мне таким уж сильным афродизиаком.
Но что уж, у каждого свой опыт.
Я так и не узнал от Маврикия, что именно эта рыжая Виола из рекламного отдела поимела и с кого, потому что в эту секунду перед нашим столиком появились две богини. Хотя честно говоря – ни одну из них я бы не хотел видеть с утра без боевой раскраски.
– Простите, тут свободно? – спросила одна из них – ходячее воплощение сексуальных фантазий как моих, так и Маврикия: это создание имело длинные светлые волосы, искусно подрисованные глаза, одета она была в короткую зеленую юбку и топик с открытыми плечами, а на плечи был наброшен красный свитерок. И, разумеется, сапоги на высоченном каблуке. Просто кусочек яркого лета посреди осточертевшей, слишком длинной зимы.
А снаружи-то минус восемь!
Ее подружка, тоже ничего так себе, делала вид, что смотрит на вход в кафе, как будто там вот-вот должен появиться кто-то, кого она долго ждет.