I'm a slave for you

Stormborn

– Что, нравится? Ты сюда еще не заходила? – спросил Драко.

– Не заходила, – еле слышно ответила девушка.

Малфой подтолкнул грязнокровку внутрь душевой кабины. Бубенчик на ошейнике звякнул, от резкого движения девушки, напомнил о своем незримом присутствии. Драко развернул ее к себе и, расстегнув ошейник, почти ласково провел по нежной коже шеи. Девушка так хотела скинуть его руку с себя, оттолкнуть надменного мальчишку, укусить его, в конце концов…

– Шевелись, Грейнджер. У меня осталось полтора часа, – проревел он, очухавшись.

Странно, но к ней так приятно прикасаться… Сейчас,

когда Драко знал, что Гермиона в его власти, он упивался своим величием, как никогда прежде. Ну и что, что его имени боятся многие-многие «порядочные» волшебники… Что ему до них, до крыс, томящихся в великолепных норах? Сейчас его боится Грейнджер! Сама Гермиона Грейнджер! Выскочка и зазнайка, скверная грязнокровая девчонка, что заставляла его злиться, ненавидеть… Наконец-то ее подбородок опустился, а глаза устремились в пол от растущего страха. «Больше ты не будешь задираться, грязнокровка», – подумал Малфой.

«Глупая, глупая девчонка! Просто делай то, что я тебе говорю, не пытайся сопротивляться. Мне даже не придется бить тебя…» – думал он. Драко так мечтал отыграться на девушке, так мечтал о мести за все те годы, проведенные в тени ее задорной улыбки…

А вот сейчас, когда она рядом, Драко не хочет так легко пугать, обижать рабыню… Юноша вдруг почувствовал себя как тогда, на третьем курсе Хогвартса… В то время Гермиона смачно влепила ему по лицу, а мальчишка не смог ответить ударом. Он был юным воспитанным аристократом, а сейчас… Сейчас он Пожиратель Смерти, который не может справиться с какой-то девкой. Ну, ничего. Времени еще много. И не таких строптивых дам ломал, превращая в послушных кошечек…

Драко нетерпеливо втолкнул девушку в кабинку, закрыв за собой прозрачную стеклянную дверцу. Он включил воду, дернув за ручку крана, и принялся настраивать температуру… Малфой не любил нежиться в теплой воде, ласкаться кипятком. Ему нравилось похолоднее, бодрящий душ…

– Ты любишь погорячее, Грейнджер? – спросил он.

– Малфой, можно я помоюсь потом? – тихо прошептала Гермиона.

Девушка подняла умоляющие глаза и впилась жаляще нежным взглядом в Драко… Гермиона и не замечала, как он, оказывается, приятен на вид. Стройное тело Пожирателя – не перекаченное, не худощаво-дряблое. Тело настоящего древнегреческого бога, античного героя. Но, нет! Прочь, порочные мысли, покиньте ее, оставьте! Это же Драко. Драко Малфой… За внешней красотой прячется скользкая злобная химера, готовая сожрать тебя в любой момент.

– Не нравится мое общество, грязнокровка?

– Прошу тебя, Малфой, ты…

Одно слово способно разгорячить его, разозлить… Слизеринец резко схватил девушку за подбородок и приблизил ее лицо вплотную к своему. Он рассматривал тонкие потрескавшиеся губы, надеясь, что когда-нибудь они вновь станут прекрасны, растянуты в той сладостной детской улыбке… Малфой хмыкнул, набрав полные легкие воздуха и проговорил грозным и властным тоном:

– Называй меня хозяином.

Гермиона не могла отвести испуганного взгляда от серебристых глаз юноши… В них вновь показался холодный металл заточенного ножа, слышался холод зимней стужи. Один тон слизеринца заставлял грязнокровку содрогаться в ужасе, а уж эти полные жестокости глаза… Как смеет она находить в себе силы к сопротивлению, к наглости, дерзости?

«Что

с тобой, Гермиона? Он когда-то издевался над тобой и всеми твоими друзьями, воевал на стороне гнусных псов Темного Лорда, а ты собралась ему подчиняться?» – спросила себя грязнокровка. Осталась ли в ней хоть капля гордости, хоть кроха?

Гриффиндорка перехватила его жилистую руку и отвела прочь от своего вмиг покрасневшего лица. Заприметив непонимающий взгляд растерянного Малфоя, она резко подняла глаза и громко, словно отвечая на вопрос старого, тугого на ухо, школьного учителя, проговорила:

– Я никогда не назову тебя «Хозяином», Малфой! Я тебе не вещь и не рабыня! Я человек! Я свободная женщина! Не тебе распоряжаться моей судьбой, мерзавец! Ты ведешь себя словно дикарь. Покупаешь девушек, берешь их против воли и убиваешь, как свиней… Почему, Драко? Ни одна аристократка не хочет с тобой возиться, тратить время на сосунка?… Это тебя нужно посадить в клетку и выставить на продажу! Тебя и твоего папашу – мерзавца!

Воздух скромного помещения задрожал… В нем слышался гнев молодого господина, отчаянная мольба сбившейся с пути Гермионы… Ее гневную тираду прервала звонкая пощечина, оставившая на щеке ярко-красный след от тонких аристократических пальцев. Девушка неторопливо подняла стройную лишенную сил руку и стерла кровь, вытекающую из разбитой губы.

– Не смей упоминать моего отца, рабыня! Я купил тебя! Я могу сделать с тобой все, что захочу! – Драко смерил девушку гневным взглядом. – Убирайся отсюда, грязнокровка! Советую тебе подумать о своем поведении. В следующий раз ты получишь гораздо сильнее…

Гермиона стремглав вылетела из ванной и завернулась в теплое, сбившееся с вечера одеяло, ожидая ухода «Хозяина»… Птицы в огромном саду только начинали подниматься. Павлины расправляли длинные белые хвосты, торопились перебежать дорожку, ведущую к кормушке…

Но Гермиона все не могла увидеть солнца, ощутить на коже ласковое касание старого доброго светила.

Пересмотреть поведение, Драко? О, да… Она пересмотрит.

========== 5 - Странности Темного Лорда. ==========

Малфой долго стоял под душем, облокотившись на холодную стенку кабинки. Капли воды склеивались, касаясь друг друга, они плавно скользили к сливу… Юноша старался смыть с себя этот запах. Запах грязнокровки. Странно, но вчера вечером он не казался ему таким уж тягостным.

Подумать только! Драко вытащил эту дрянь из клетки, подарил ей целую комнату, соизволил лишить ее девственности, а в благодарность получает лишь плевки да злобные взгляды. Что за создания – женщины? Ты к ним со всей душой, а они одаривают тебя презрением.

Драко выключил воду и отворил стеклянную дверцу душевой кабины. Юноша лениво вышел, взял пушистое махровое полотенце и начал вытирать свое ладно сложенное тело. Взгляд его ледянисто-серых глаз остановился на ошейнике, лежащем на запотевшей полке. Только хозяин может надеть его на рабыню, и только хозяин может снять пугающий атрибут власти. Слизеринцу до тошноты не хотелось сейчас бороться с грязнокровкой, только за тем, чтобы нацепить на нее ошейник… Проклятый аксессуар. Какая разница, на ней он или нет? Хотя, честно признать, в ошейнике она чертовски хороша. Словно домашняя кошечка… Комично, правда? Из львицы в кошку.