И был им сон…
Шрифт:
К своим пятнадцати годам Егор, как это ни странно, уже успел сформировать точку зрения по данному вопросу, и до сих пор опыт только подтверждал это его наблюдение. Он понял и принял как данность, что есть девушки, которым он нравится – он в их, так сказать, вкусе, и они на него постоянно западают. Но есть и такие, которые к нему совершенно равнодушны, словно его существование их вообще не колышет. А есть еще и третья категория, которым он почему-то всегда активно не по душе. И, согласно закону подлости, среди вторых, а особенно – третьих чаще всего попадаются те, которые очень нравятся ему самому. Нравятся, но при этом совершенно ему недоступны, хоть ты наизнанку вывернись! А к нему, наоборот, то и дело липнут те, которые не нравятся уже ему самому. Жизнь несправедлива,
Конечно, мама часто повторяет о том, что любовь зла, полюбишь и козла, но это их, взрослые расклады. В его возрасте любовь пока еще являлась чувством бескорыстным. Да и что с него взять, какая выгода? Родители – обычные работяги, денег у него не водится, кроме тех двадцати копеек, что дает ему мама на завтраки в школьной столовой. «Хотя, стоп, – подумал Егор, – о чем это я вообще, какие деньги»? И тут же, сам себе в ответ: «Как какие деньги, а вдруг она в ресторан захочет»?
Откровенно говоря, Егор в ресторане пока еще ни разу не был, обходясь со своими очередными подружками походами в кино и на танцы, а в основном вообще – традиционным для их возраста брожением по улицам города. Однако Егор обдумал этот вопрос со всех сторон и решил, что все обойдется, никто их в ресторан не пустит, разве что днем пообедать комплексным за рубль двадцать. А какое может быть свидание с комплексным обедом? Это даже не смешно.
– Тьфу ты! – досадливо шепнул он вслух собственным мыслям. Думает о какой-то ерунде. Причем здесь все это? Сейчас-то что делать?
Учительница кинула предупредительный как выстрел взгляд в его сторону, а Кузьма вновь возбудился и пробубнил заинтересованно:
– Ты чего, а?
– Отлезь! – отмахнулся Егор, – не до тебя.
Кузьма обиженно засопел и отвернулся. Ничего, потом поговорим, надо будет с ним посоветоваться. Хотя, рассуждая логически, о чем с ним советоваться, что он может понимать в таких делах?
Нет, так-то Вован, если разобраться, конечно, пацан нормальный, надежный, но с девчонками ему фатально не везет. Егор даже, жалея друга, не раз пытался ему помочь, сосватать кого-то, но, видимо, было в Кузьме что-то такое, ему невидимое, но для девчонок очевидное, что не оставляло для него никаких шансов. Один-единственный раз подфартило Кузьме в прошлом году, когда староста класса Фомушкина предложила ему дружбу, и он даже ходил с ней на свидания, пока не выяснилось, что это она из чувства пионерского долга решила таким образом повлиять на отстающего и хулиганистого одноклассника.
Вовка в тот раз, помнится, только раз глянув на пионерскую грудь старосты, выдающуюся на фоне всех без исключения сверстниц, и являющуюся предметом их тайной зависти, был сражен сразу и наповал. Счастье его, однако, продлилось недолго, как и быстро потерпевшие полное фиаско планы эту грудь хотя бы потрогать. Фомушкина гулять с ним вечерами гуляла, до дома провожать себя дозволяла, разговоры разговаривала, помощь свою в усвоении учебного материала предлагала, но не то, что до груди своей допустить, она даже и поцелуев с Кузьмой, похоже, не планировала. Ну, или рассчитывала на более длительный и упорный приступ со стороны ошалевшего поначалу Вована. Он же дураком не был, довольно быстро раскусил ее хитрые пионерские планы и разочаровавшись до глубины души ее коварством, отношения с ней прекратил, с видом опытного ловеласа рассказывая всем вокруг, что она ему, дескать, надоела – прилипла к нему, понимаешь, как банный лист! Народ слушал, кивал, но, в основном, в его версию не верил, зная его в этом плане совсем с другой стороны.
К сожалению, никакого другого опыта в любовных вопросах у Кузьмы не было, так и старел друг нецелованным. А поэтому и дельного совета в сложившейся ситуации дать не мог в силу собственной некомпетентности. Так что получалось, что Егору рассчитывать надо лишь на себя самого.
Не то чтобы сам Егор был сильно компетентным в любовных делах, но на фоне товарища он выглядел почти специалистом. Опыт нескольких «гуляний» с девчонками и связанных с ними свиданий, поцелуев, обниманий и душевных записок солидно смотрелся за его плечами, и заставлял остальных с уважением прислушиваться к его мнению по такому волнующему юные души вопросу.
Так что, в сухом остатке получается, что посоветоваться ему и не с кем, поскольку его достаточно скудный опыт в этом вопросе все же явно превышал опыт практически любого из его знакомых. Ну, если, конечно, не принимать всерьез их хвастливые рассказы о собственных похождениях, рожденные в основном их же собственным подростковым воображением и частично почерпнутые из разных фильмов, книг, либо из таких же фантазий друзей.
Пока Егор рассуждал, прикидывал так и этак, прозвенел звонок. А на перемене, очень важная от порученной ей миссии пятиклассница вручила ему записку от Ольги. Чуть подрагивающими пальцами он развернул четвертинку тетрадного листа в клеточку и прочитал выведенные красивым девичьим почерком слова: «У нас сегодня вечер будет в 6 часов. Приходи, если хочешь. О.».
Сердце отчаянно заколотилось, Егор дважды перечитал текст, и аккуратно сложив записку, задумчиво убрал ее в карман. Он знал, что сегодня у десятиклассников вечер, посвященный предстоящему Новому году, и что там будет играть школьный вокально-инструментальный ансамбль. Объявление об этом висело на первом этаже. Вот только как он, восьмиклассник, будет чувствовать себя среди десятиклассников? С Надей, например, они только по улицам гуляли, иногда заходя к ней домой, когда родаков не было, чтобы нацеловаться всласть в тепле и уюте.
Однако мысли о том, чтобы игнорировать приглашение, у Егора даже не возникло. Но надо было кого-то взять с собой для храбрости. Пожалуй, как ни крути, лучше всего подойдет Кузьма, его самый преданный друг, поскольку остальные могут на такое дело и не подписаться.
Глава 2
Оля Лаврентьева, которой, вопреки уверенности Егора Соколова, семнадцать лет еще не исполнилось, хотя до дня рождения оставалось лишь несколько месяцев, несмотря на этот факт, полагала себя человеком достаточно взрослым и вполне самостоятельным. А кто в этом возрасте думает о себе, как о ребенке?
Однако, случилось так, что она никогда ранее не слышала даже о том странном и необъяснимом серьезной наукой феномене, когда женщины иногда влюбляются в тех, кого жалеют. А объяснениями такой несерьезной науки как психология никто в СССР не заморачивался, и о людях с эмоциональной амплитудой зрительного вектора знать не знал 1 . И потому особенности сложной и противоречивой женской природы она пока еще только постигала по большей части исключительно опытным путем. Поскольку ни в школе, ни дома об этом ничего не говорили, не считая, конечно, безобидных пестиков и тычинок на уроках ботаники. Видимо, разумно полагая, что, поскольку самих их (учительниц и мам) никто ничему такому в юности не учил, то нечего и ребенку голову всякой пошлой ерундой забивать. Придет время, сама все поймет и во всем разберется, так же, как они в свое время. Так оно, в общем, испокон веков и получалось, независимо от того, хорошо это или плохо, через набивание шишек физических и сердечных, то есть – чувственных.
1
Системно-векторная психология разделяет врожденные психические качества человека на восемь различных видов, векторов. В зрительном векторе самое яркое ощущение от жизни связано с проявлениями эмоций. Именно зрительному человеку свойственно сопереживать, жалеть, плакать, сильно пугаться, искренне радоваться, любить каждый раз как последний раз. (Здесь и далее примечания автора.)