И дорога к себе так длинна
Шрифт:
Дриада, которой происходящее нравилось все меньше и меньше, попыталась подойти к парню, однако не тут-то было. Если перед Элиашем толпа просто расступалась, то у нее этот фокус не прошел. Девушке не оставалось ничего другого, кроме как терпеливо ждать.
Новые непонятные трели, странное чириканье.
На этот раз трау, судя по происходящему, возжелали расположить кусок шерсти в центре разложенной из хвороста звезды, потом им понадобилась прядь волос Элиаша. Затем – клочок из шевелюры Летти…
К недоумению дриады, весь этот набор требовался лишь для того, чтобы разжечь небольшой костерок. В этот миг Летисия ощутила укол обиды:
Шерсть хватуна воспламенялась неохотно. Элиаш попытался было разжечь что-то другое, но трау, недовольно заверещав, принялись хватать его за руки и визжать. Эльф сдался.
Ему пришлось истратить спичек десять, не меньше, прежде чем по зеленоватому меху запрыгало небольшое пламя. Над селением поплыл сладковатый запах, а огонек перескочил на звезду из хвороста, вспыхнули и пропали завязанные бантиком волоски, срезанные с шевелюр эльфа и дриады.
Сладкий запах все усиливался, и Элиаш непонимающе повел носом: по всему выходило, что должно вонять паленой шерстью, а тут…
Летти тоже ничего не понимала.
– Что происходит? – протянула она.
Внезапно наступившая тишина, словно теплым одеялом упавшая на селение, была ей ответом.
Девушка с интересом огляделась по сторонам и шагнула к эльфу, все еще стоящему возле костра. Неожиданно земля покачнулась под ногами… Больше Летти ничего не запомнила.
Элиаш, впрочем, тоже.
Обычно во сне все происходящее кажется реальностью. Вот и сейчас, когда вокруг вился бирюзовый туман, Летти неожиданно четко осознала, что все происходящее не имеет к снам никакого отношения. Девушка огляделась по сторонам, шагнула вперед…
Приторно-сладкий запах преследовал даже здесь. Казалось, сам туман пропитался этим назойливым ароматом. Дриада презрительно сморщилась, махнула рукой, отгоняя прилипчивое амбре, и словно в ответ на этот жест из тумана вдруг высунулась физиономия жряка.
Девушка испуганно взвизгнула, отпрыгнула назад, а чудовище распахнуло пасть… и ласково пропело:
– Просыпайся, девонька, просыпайся, милая!
Летти подскочила на месте, распахнула глаза и поняла, что полулежит на небольшой подстилке в какой-то странной комнате: серый пол плавно переходил в стены, не образуя никаких углов, а затем и вовсе смыкался над головой. Создавалось впечатление, что девушка находится внутри огромного шара. Впрочем, находилась она там отнюдь не в гордом одиночестве: рядом с ногой дриады то ли сидел, то ли стоял (кто эти пушистые шарики разберет?) маленький крепенький трау. В синих глазках, с трудом различимых в длинной шерсти, светилась вся скорбь невысокого народца, а крошечные розовые безволосые ручки беспрестанно мяли какой-то платочек.
Девушка испуганно икнула и медленно начала отодвигаться от непонятного существа. Кто его знает, вдруг бешеное, покусает еще… Вон набросали в свой костер какой-то травки… Хотя, конечно, самое обидное не это. А то, что какие-то дикие трау знают, что такое огонь, а честные и благовоспитанные дриады понятия об не имеют этом явлении!
Вот только далеко отползти от трау Летти
– Не бойся, лапонька, – ласково протянуло существо.
Летисия пораженно охнула: звуки, издаваемые трау, как и раньше, больше всего напоминали то ли хрюканье, то ли фырканье, вот только сейчас для дриады они сливались во вполне понятные слова.
Некоторое время девушка ошалело хлопала глазами, а потом улыбнулась и радостно произнесла:
– Я поняла! Я сошла с ума!
А раз так, можно спокойно зажмуриться, откинуться на спину… и почувствовать, как холодные лапки обеспокоено шлепают тебя по щекам:
– Девочка, все в порядке? Ты как?
Летти вздрогнула, распахнула глаза. Может, все происходящее и бред, вот только убедить себя в этом ну никак не получается.
– Не уверена, что нормально, – вздохнула девушка, не отрывая напряженного взгляда от трау, подползшего к ней поближе: сейчас он стоял-сидел прямо напротив ее лица.
А существо между тем, судя по голосу, улыбнулось:
– Ну, раз разговариваешь, значит, все в порядке.
Девушка неуверенно хлюпнула носом и, решив, что даже в случае сумасшествия будет не лишним знать правду, спросила о том, что сейчас беспокоило ее больше всего:
– А вы… меня не съедите?
Вот теперь трау рассмеялся по-настоящему:
– Что ты, девочка! Да я отродясь ничего, кроме фруктов, в рот не брала!
У дриады отлегло от сердца.
Хотя в целом разговор не задался. Трау некоторое время молчаливо переминался с лапки на лапку, а затем, видимо, решив, что хорошего понемножку, вздохнул и легонько провел розовой пухлой ладошкой по лбу гостьи:
– Спи, девочка, ты так устала…
На миг Летти показалось, что голос трау – женский, впрочем, кто этих коротышек знает.
Дриада сама не заметила, как задремала. На этот раз уже без сновидений.
В отличие от Летти, Элиаш был занят делом. Проснувшись практически в таком же шаре как и дриада, эльф некоторое время озирался, пытаясь сообразить, куда его занесло и с какой целью. Память возвращалась неохотно: вот эльф стоит возле клетки с телом хватуна, вот отрезает клок шерсти зверя, вот разжигает костер… Клубы дыма вьются перед лицом, где-то сбоку надрывно кашляет Летти…
Летисия! Юноша подскочил как ужаленный и панически заозирался по сторонам. Свет, где же дриада?! Пришла ведь в это селение вместе с ним! Рука автоматически нащупала на поясе рукоять ножа.
Никаких нежных чувств к случайной спутнице эльф, честно говоря, не испытывал, но тут вопрос в другом. Шли вместе, он фактически взял девушку под свою защиту, а сейчас… Тьма! Неужели эти дурацкие трау ее… Сердце предательски заныло.
Элиаш провел кончиками пальцев по линиям татуировки и услышал привычное: «Баланс резерва составляет двадцать восемь процентов. Восприятие реальности в норме, чувствительность зрения в норме, чувствительность слуха в норме, точность – в норме, скорость реакций повышена на семь процентов. Реагирование на внешние и внутренние болевые раздражения уменьшено на пятнадцать процентов. Срок восстановления резерва до нормы увеличен на пятнадцать минут». Эльф одним прыжком взвился на ноги, стараясь не обращать внимания на то, как на миг зашумело в ушах – все равно пройдет через пару ударов сердца. Огляделся по сторонам и, ощутив в ладони привычную тяжесть ножа, медленно направился к виднеющейся впереди щели – выходу, завешенному какой-то сероватой тряпкой, чуть колышущейся от ветра.