И грянул в Хренодерках гром…
Шрифт:
«Эх! Тупею я в деревне!» – обреченно вздохнул он.
– Могу попросить об одолжении? – осторожно развивал успех Евстах.
Ведьма задумчиво склонила голову набок. Вот и домовой не блистал бескорыстием, а сразу об оплате говорить желает. Не то чтобы она считала кого-то бескорыстным по отношению к себе. К ней всякий не без причины приходит. Кто же ведьму просто так по простоте душевной станет тревожить? Но в заметках матери ее, Льессы, значилось, будто домовые по сути своей бескорыстны по отношению к хозяевам. Живут в мире и ладу, если их уважают, и за труды свои довольствуются блюдечком сливок или остатками еды со стола.
– Ну попробуй, – предложила Светлолика.
– Слышал
– Допустим, – неопределенно откликнулась Светлолика, не вполне понимавшая, к чему, собственно, разговор затеян.
– А не могла бы ты, сударыня ведьма, вырастить хотя бы несколько штук нам с котом на пробу.
– Есть его, что ли, будете? – расширила светло-серые глаза девушка. – Так несколько штук вы за год вдвоем не осилите. Уж очень он ядреный урождается, – гордо добавила она.
– Да нет, – замотал головой домовой. – Хрен овощ в хозяйстве нужный, на приправу там очень даже подходящий, но мы с котом хотим… как его… експеримент над ним провести. Будем пробовать хреновую самогонку гнать, чтобы ты ее полезные свойства изучить могла. Если это такое хорошее средство, как о нем пишут, на нем ведь и травы настоять можно, так сказать, для усиления эффекта.
Услышав речь Евстаха, Дорофей Тимофеевич чуть не возрыдал от умиления. Надо же! Домовые, оказывается, не только рядом стоящих к делу приставить могут, но и памятью хорошей обладают, да и выгоды своей не упустят.
Светлолика расслабилась. Домовой вовсе не желал от нее гор золотых и серебряных приисков. Хрена вырастить она может без особых усилий сколько угодно. Зря, что ли, столько лет сдерживала его произрастание в Хренодерках? А как известно, куда-то деваются нереализованные возможности. Вот и встанет чудо-овощ хрен, где она пальчиком своим укажет. Да еще какой встанет! Всем корням отец, а многим соснам батька.
В этот момент всеобщей любви и идиллии раздался громкий, настойчивый стук в окно.
– Ну? – многозначительно фыркнул кот, чьи мечты о чудесной золотоносной жидкости вот-вот грозили сбыться. – И кого это опять леший принес?
Створки распахнулись. Наученный горьким опытом Панас успел удачно отпрыгнуть в сторону и не обзавелся очередной шишкой на лбу. Из окна по пояс высунулась Светлолика. То, что волосы ее для разнообразия оказались не только тщательно расчесаны, но и заплетены в две толстые косы, свидетельствовало о том, что девушка встала давно и стук не выдернул ее из постели. На плечи хозяйки вспрыгнул взъерошенный кот и противным голосом предложил:
– По голове себе постучи!
Панасу тут же нестерпимо, до зуда в руках захотелось придушить наглеца, и его ладони несколько раз конвульсивно сжались, словно их обладатель уже сомкнул крепкие пальцы на беззащитной шее нахального зверя.
– Голова, – мягко улыбнулась Лика, заставив мужчину напрячься в предвкушении грядущих неприятностей, – сарай уже готов?
– Почему? – удивленно заморгал Панас, судорожно прикидывая, уже бежать или подождать, пока договорит.
А если подождать, вдруг убежать не успеет? На всякий случай он сделал пару шагов назад, но где-то в глубине души понимал, что оставит-таки своих дочерей сиротами. И ведь замуж не успел выдать… Эх, судьбинушка горькая. Но как ни горька чаша сия, а всю до дна испить придется, до последней капельки.
– Ну ты же пришел, чтобы я приняла работу? – уточнила ведьма.
Панас задумался. С одной стороны, может, и успеешь сарай сложить за день, но тогда людей надо больше; с другой, признаться в этом прямо в глаза Светлолике – нарываться на проклятие. Поэтому голова начал долгие, сбивчивые объяснения откуда-то издалека, сам же в них запутался и перешел на совсем уже неразборчивое мычание.
– Так сарай вы сделали или нет? – остановила поток звуков девушка.
– Не то чтобы совсем нет, – осторожно выдавил Панас, прикидывая, как бы не соврать и ведьму при этом не расстроить. Два «хорошо», как говорится, не бывает, но все равно до идеала дотянуться хочется. – Но мы над этим работаем.
– Молодцы. Вот и работайте, – одобрила неожиданно обуявший сельчан энтузиазм Светлолика. – А ко мне что пришел? Сделанное предъявить?
– Да нет, – отмахнулся было голова, но опомнился и пошел на попятный: – В смысле не только это. Ты же обещала на тучку нашу взглянуть. Сделай милость… А то сильно она нам досаждает. А я уж и мага откопал. Вот он, связанный, на волокуше лежит, чтобы не удрал… то есть не упал.
Светлолика бросила взор в сторону нежно привязанного мага, скептически фыркнула. Раньше она считала, что эту зловредную братию простой веревкой на месте не удержать, да и сейчас в своем мнении не разуверилась. Не иначе, гость свой какой-то замысел имеет. Впрочем, сейчас это было не важно. Главное, пусть уматывает подальше от ведьминого места жительства. Короче, скатертью ему дорога и ветер в спину.
– Так и быть, – великодушно снизошла до слезной мольбы селянина ведьма. – Схожу, посмотрю на безобразие, что вы сотворили. Но я ничего не обещаю.
Вздох облегчения, вырвавшийся из могучих легких головы, слышно было даже в Хренодерках.
– Конечно-конечно, – залебезил он. – Хотя бы взгляд на тучу кинь, а там посмотришь, сможешь ее прогнать или нет.
И они тронулись в путь. Первой шла Светлолика в компании неизменных вервольфов. Оборотни честно несли караульную службу, иногда с тихим шорохом исчезали в ночной чаще и появлялись всегда неожиданно, пугая старого мерина и людей. Следующим гордо маршировал Панас, чьи мечты, похоже, начинали сбываться. Пусть выдать замуж белокурую ведьму пока не удалось, зато женихи (хотя бы те, кто нервами не так слаб оказался) благополучно представлены пред сиятельные очи (правда, пока как строители), сарай начали возводить, причем без участия хренодерчан, что тоже большой плюс, и с тучей проблемы тоже могут решиться. «Все-таки повезло Хренодеркам с головой», – мысленно решил Панас, и от сознания собственной значимости грудная клетка его сама собой расширилась, выпятилась вперед, как у голубя перед голубкой в брачный период. Он бы еще и закурлыкал, но не умел.
В поводу голова вел нервно всхрапывающего Мальчика, которому близкое соседство оборотней и мага очень не нравилось.
Остальные растянулись по лесной тропе, стараясь держаться не особо близко, но и не отставать, памятуя о суровости нрава местных обитателей. Кто знает, что лучше: попасть в цепкие лапы лесной отшельницы или угодить на обед местным обитателям? Выбор пугал до нервной дрожи в коленях и радужных кругов в глазах.
Стоило выйти на лесную опушку, как из-за кустов выглянула страшная, почти непроглядная темень, расчерченная частыми струями дождя. Призванная туча честно заволокла небо над Хренодерками и, похоже, покидать его не собиралась. Пришедшие застыли, завороженные буйством стихии. Даже когда Вешил, проявив чудеса гибкости, умудрился освободиться и покинуть свою волокушу, никто, казалось, не обратил на его маневр никакого внимания.