И Х 7
Шрифт:
Подняв взгляд, я с вызовом посмотрел в глаза бывшей царице. Да, ты повелевала народами, но сейчас ты лишь служанка, карта, хранящаяся в Книге кого-то из Игроков или в клановом хранилище, даже твоя душа тебе не принадлежит.
Несколько долгих секунд продолжалось наше противостояние, а затем хозяйка борделя улыбнулась и наваждение пропало. Сразу даже легче стало дышать.
— Вы сильно изменились с вашего последнего визита сюда, Повелитель, — женщина уважительно кивнула головой. — Я могу Вам чем-то помочь?
— Жаль только я о том посещении почти ничего не помню, — проворчал я. —
Порывшись в сумке, достал плотный лист бумаги с цветным изображением Броши раздора, что я разыскивал. Несмотря на свое пугающее название, выглядела она весьма банально — небольшая побрякушка в форме листка дерева, инкрустированного несколькими драгоценными камнями, и с надписью на незнакомом языке, бежавшей по краю.
— Я разыскиваю это украшение, — прокомментировал показанное я. — По моей информации, оно может быть в вашем заведении, возможно, у кого-то из ваших подопечных, а, может быть, и у вас. Я хотел бы его приобрести.
Хозяйка борделя внимательно вгляделась в изображение и на несколько долгих минут замолчала. Я надеялся, что она вспоминает того, у кого может быть брошь.
— Меня зовут Клеопатра, — наконец произнесла она. — Но Вы можете называть меня Клео. Полагаю, у меня есть возможность помочь Вам в Вашем вопросе, но в ответ я попрошу о небольшой услуге.
Встав из-за стола, царственной походкой бывшая владычица Египта неспешно отправилась к секретеру, демонстрируя гибкость и ладность фигуры, достала из его глубин небольшой кувшин и три бокала. Удивившись своей рассеянности, убрала лишний на место. Вернувшись, аккуратно разлила по бокалам вино, один них протянула мне с легким поклоном.
Поблагодарив, сделал вид, что пригубил напиток, до меня донесся тонкий аромат дорогого вина. Я еще наслаждался букетом, когда бывшая царица снова заговорила:
— Скажите, Рэнион, как давно Вы в Игре Хаоса?
Странный вопрос, я невольно пожал плечами, но все-таки ответил:
— Девяносто два больших цикла.
— Это долго, — Клео участливо кивнула головой, — но все-таки это не так уж и много. Еще могут быть живы Ваши близкие: жена, дети, даже Ваша мать, если Вы были из достаточно развитого мира. Скажите, Вы вспоминаете о них?
— К чему это все? Разговоры о семье, о прошлом? — невольно разозлившись, я встал из кресла. — Я пришел сюда с конкретной целью, а не обсуждать былое.
Женщина, поставив бокал, быстро вскинула руки в знак примирения.
— Прошу прощения, если Вас задела! Просто наше прошлое, близкие нам люди, воспоминания — это то немногое, что осталось от нас, когда мы еще были людьми. И чем больше проходит лет, тем важнее они для нас становятся. Успокойтесь и присядьте назад, и, если не торопитесь, пожалуйста, выслушайте мою историю. Она не будет слишком долгой, после чего Вы и услышите мою просьбу.
Глубоко вздохнув, подавил раздражение и вернулся в кресло. Клео благодарно мне улыбнулась.
— Представьте: небольшая страна, чье прошлое больше и старше, чем ее будущее, храмы, погребенные в песках, дворцы фараонов, чьи имена помнят лишь песок и ветер, народ, живущий прошлым, окруженный могущественными соседями, безвольный отец и
Она делилась своей историей низким грудным голосом опытного рассказчика, невольно хотелось прикрыть глаза и, убаюканный неспешным повествованием, перенестись мысленно вслед за ее словами. Картины из прошлого Клеопатры возникали перед глазами: чужая страна, чужой народ, семья фараона лишь пришлые в этом месте — потомки великого человека, соратника могущественного завоевателя, века назад сотрясшего своими походами весь известный мир.
В этой стране и в этом месте, нелюбимые подданными, они с трудом удерживают венец, и лишь армия наемников позволяет сохранять остатки былой власти. Интриги, внутренние раздоры, постоянная боязнь смерти, попытка найти поддержку у местного населения и поиск сокровенных знаний, способных дать силу.
Смерть отца, а потом неравный брак с собственным братом, слишком маленьким, чтобы править, — и четкое понимание того, что ее убьют, стоит брату хоть немного подрасти.
Но вот в жизни блеснуло что-то еще — поиски знаний и оккультных тайн приносят свой результат: ей удалось найти истинного жреца темного божества по имени Сет. Юная царица отчаянно хочет жить, но еще больше — править. И на руинах забытого храма под унылые напевы жреца заключается сделка: в обмен на душу царица получает дар.
Дальше события понеслись вскачь, все ускоряясь: мелькают кровь на каменных плитах дворца, бои в городе и ровные шеренги легионов, подавляющих бунт. Суровое лицо мужчины с ястребиным носом и волевым взглядом, объятия и поцелуи на леопардовых шкурах, первое применение дара темного божества.
И вот она уже полноправная царица, поддерживаемая могущественным чужаком. Ее преследовали мечты о еще большем величии — она уже видела себя правительницей империи, огромней, чем у Александра Македонского, и залогом этого кроме пылких клятв влюбленного Цезаря был плод их любви — ее сын, будущий наследник и грядущий император.
Но заговор спутал им все планы: перед глазами стоит смерть возлюбленного от рук заговорщиков.
И вскоре новый любовник занял ложе рядом с ней — бывший соратник погибшего Цезаря, Марк Антоний. Новое прикосновение темного дара, и еще один возлюбленный готов бросить все к ногам своей царицы. Какие-то заговоры, войны, интриги, финал оказался близок — проиграна война, союзники отвернулись, Марк Антоний мертв, пронзенный собственный мечом, а к городу подступает армия врагов. Ей не выстоять, есть лишь смутная надежда, что снова удастся повторить старый трюк, но предводитель врагов умен и может не попасться на этот крючок.
Царица пытается сохранить самое дорогое, что есть у женщины и матери, дороже сокровищ и власти — свое дитя. Длинный, почти бесконечный каменный коридор, испуганный мальчуган, которому дают выпить отвар, каменный саркофаг, куда помещают уснувшее дитя. Затем его заливают янтарного цвета густой жидкостью, и несколько жрецов нараспев начинают читать длинный свиток заклинания, пробуждая чары долгого сна, а на каменном саркофаге вспыхивают защитные символы, что сохранят и защитят тело юного фараона. Каменные плиты опускаются одна за одной, отгораживая крохотную комнату от внешнего мира.