И имя мне – легион
Шрифт:
Разделаться с оставшимися без поводырей марионетками не составило труда. Они все так же тупо перли на ближайшего врага, не обращая внимания на то, что им заходят за спину и замахиваются для фатального удара.
«Блин, – вздохнул я, доковыляв до пенсионера и перелив ему часть накопленной энергии. – Вот и первые потери».
«О-ох, – с недовольной гримасой встал старый охотник. – Как же я этого упыря-то проглядел, а? Потери, говоришь? Кто? Как?»
«Зоя. Полезла на Ахмеда, ну а он ее, как щенка, за шкварник и в будку. И Стас еще, но его ты видел».
«Глупо получилось, – высказалась подоспевшая к нам
«Неожиданная смерть почти всегда такая, – поделился опытом Василий Иванович. – О-ох, спина… Они все тут остались?»
«Ахмед сбежал», – сказал приковылявший к нам Максим. При ходьбе он сильно припадал на почти прозрачную левую ногу. Кажется, криокинетик своими сосульками причинил ему больший вред, чем я думал.
«Ну чурки всегда драпать мастаки, – пожал плечами дед. – А с остальными чего делать будем?»
«Листа в клетку посадим. – Оставлять такого противника теоретически способным на новый виток борьбы было бы по меньшей мере глупо. – Вер, поможешь дотащить?»
«С большим удовольствием, – кивнула девушка. – А остальных куда?»
«Попробуем одному влить немного энергии», – слегка поразмыслив, решил я, – очнется нормальным, попытаемся сагитировать этих молодчиков на борьбу с триумвиратом или оставим в стазисе. Ну а если кинется, тогда выход только один.
Кинулся. Вернее, кинулась. Для эксперимента мы выбрали душу, ранее принадлежавшую женщине. Она после того как пришла в себя, забормотала себе под нос нечленораздельное бу-бу-бу и как клещ вцепилась в склонившегося над нею старика. Удар молотом по голове, впрочем, моментально сбил с агрессивной дамы весь ее воинственный настрой, отправив обратно в стазис, плавно перешедший в окаменение.
«Фух, управились, – выдохнула Вера, после того как все остальные души также оказались пристроены по камерам своего дальнейшего заключения, а трофеи были собраны. – Если вспомнить одну известную книгу, то можно сказать, что нас было пятеро против двадцати пяти, а стало трое против пятнадцати. Расклад не изменился».
«Почему двадцати пяти? – завис я на подсчетах, машинально взяв в руки чекан и вертя его и так и эдак. – Со мной вместе освободилось двадцать девять душ».
«Отминусуй Игоря и сталкеров», – пояснила девушка.
«Этих крыс я бы не стал сбрасывать со счетов, – покачал головой Василий Иванович. – Кстати, гляньте-ка, что там у беседки? Никак бой!»
Я бросил рассматривать свое оружие, ища на нем следы повреждений, и переключил внимание на то, что происходило в резиденции триумвирата.
«Мне это кажется или оттуда кто-то очень хочет уйти?» – пробормотал Максим, наблюдая, как какую-то душу подбросило высоко вверх, будто взрывом, после чего она застыла в стазисе.
«Кажется, – кивнул я. – Кто-то оттуда прорывается с боем. А ну за мной! Враг нашего врага – это как минимум хорошая возможность вклиниться в оборону!»
Но наполеоновским планам сбыться было не суждено. Еще до того, как наш потрепанный отряд доковылял до беседки, все относительно успокоилось. В смысле оружие и боевая магия в ход больше не шли, зато сколько чувств и экспрессии было в словах собравшихся там душ…
«Да пошли вы! – громко орал тот самый неуловимый знаток рунной магии, стоя в окружении сталкеров. Нужно сказать, что внешний вид бродяг претерпел разительные изменения.
«Предатель, – цедил сквозь зубы полковник, не переходя, однако, к активным действиям. На бывшем военном тоже красовалось что-то вроде брони, но была она, откровенно говоря, слабовата на фоне обмундирования сталкеров и попахивала кустарщиной. Даже тот факт, что за спиной военного стояло чуть больше десятка вооруженных душ, привычно бормочущих что-то себе под нос и готовых к бою, видимо, не придавал ему необходимой для безоговорочной победы уверенности. А ведь среди его сподвижников были Анна Павловна, чья черная паутина увеличилась просто до гигантских размеров и теперь трепетала, как щупальца хищного спрута, Петр, уцелел, паршивец, и Ахмед, держащий в руках аж светящийся от переполнявшей его силы синий сгусток, способный, судя по всему, на ходу заморозить любого противника. – Нарушил присягу, снюхался с этими крысами, передал им новейшие разработки…»
«Нишкни, папаша, – посоветовал ему уголовник, ставший главой сталкеров. – Тут еще большой вопрос, чьего труда в этих хреновинах больше и кто кого предал. Мы после встречи с головастиком, считай, дни и ночи не спали… гы… и ничем другим не занимались, только одежонку клепали. А если здесь есть Иуда, так это ты. Всех, кто на речи борзописца не зациклился, по клеткам распихал и радуешься с подельниками, волк позорный».
«Не смей называть меня головастиком, урка, у меня имя есть!» – выказал недовольство рунолог.
«Заткни пасть, умник, я те не общество защиты прав потребителей, в рыло дам. А вы че приперлись, не видите, тут серьезные дяди после стрелки власть перетирают?»
Последнее адресовалось, без сомнения, нам, а замершие вокруг в стазисе тела, среди которых находился и один одоспешенный сталкер, были лучшим доказательством того, что оба спорщика говорят правду. Бой был жестокий. Хм… теперь мне стал понятен источник информирования наркоманов. С агентом влияния в виде рунолога они действительно могли первыми узнавать все планы триумвирата. Если уж программист сумел сочинить чары, которые передают изображение из внешнего мира в пространство амулета, то уж сочинить жучок для прослушки ему вообще раз плюнуть.
«Да вот мы и пришли поинтересоваться, что это за власть такая, что своей политикой выбрала геноцид, – улыбнулся я. – Кстати, если этот узкоглазый любитель мороженого вам еще ничего не рассказал, то спешу обрадовать – половина вашего воинства, включая Листа, теперь снова выполняет роль батареек».
«Журналюгой больше, журналюгой меньше», – пожал плечами уголовник. О как! Похоже, о способностях паранорма он был невысокого мнения. Показатель собственной крутизны? Плохая информированность? Обычная тупость?