И небеса разверзлись
Шрифт:
Эланриль все так же стояла по колено в воде, дожидаясь моего возвращения. Я молча прошёл мимо девушки и выбрался на берег, где меня дожидался Милорн.
— Докладывай, какие у нас потери, — потребовал я, натягивая на себя мокрую кольчугу.
— У нас двое убитых. Элнара убили имперцы, а Риэла зарубил ты, — процедил сквозь зубы эльф.
— Мне очень жаль, — повторил я фразу, сказанную Эланриль. — Если среди вас есть желающие отомстить, то я к вашим услугам. Готов драться на мечах, луках или на кулаках. Гарантирую, что магию применять не буду, но если кто-то решит мстить исподтишка, то вырежу всю семью, включая кошек и собак. Так и передай своим воинам.
Милорн открыл было рот, чтобы дать отпор зарвавшемуся человечку, но, встретившись со мной взглядом, прикусил язык.
— Эланриль, ты рассказывала Милорну, кто я такой?
— Нет, сиятельный, я не решилась рассказывать о вас без разрешения.
— Милорн,
— Это какие же беды принесли тебе, человек, перворождённые? Князь, я даже и не подозревал о твоём существовании всего несколько дней назад! — возмущённо заявил пришедший в себя эльф.
— Милорн, прекрати! Ингар спас всех нас от смерти! — попыталась смягчить тон Милорна вмешавшаяся в разговор принцесса.
— Эланриль, я не давал тебе слова! Здесь разговаривают мужчины, и твоё дело пятое! — отчитал я свою защитницу. Чудовищный стресс, вызванный страшными событиями, произошедшими на моих глазах, лишил меня остатков самообладания, и я, оскалившись, как зверь, процедил эльфу: — Ты спрашиваешь, какие беды принесли мне дроу? Слушай и делай себе зарубки на память! Когда я первый раз повстречал дроу, то Алой Тёмный, сын князя Алатерна, обманул меня и вместе со своей любовницей попытался убить! За это я снёс мерзавцу его ушастую башку! Ваш Великий князь Алатерн снюхался с Верховным магом Агрипой и похитил из замка Кронос на Таноле Амулет согласия, в результате чего произошла страшная катастрофа, уничтожившая почти весь народ хуманов и сам остров Танол! Я чудом выжил, бросив погибать на острове близких мне людей, и в моём сердце осталась незаживающая рана от этого позорного поступка! Весь кошмар, который происходит вокруг нас, в том числе и трупы женщин и детей на этом лугу, — плоды чудовищного преступления, совершённого Алатерном и Агрипой! За гибель Танола и народа хуманов я собственной рукой казнил Алатерна, но это лишь малая плата за такую вину! После всего случившегося мне бы век не слышать о тёмных эльфах, но когда я узнал, что чинсу продали твой народ имперцам, то наступил на горло собственной гордости и сразу полетел на помощь. Мне удалось спасти от смерти вождей народа дроу, которых чинсу обманом захватили в плен в Чинае, и Эланриль этому свидетель! И что я получил в благодарность? Князь Амрилор, поклявшийся мне в верности, сразу начал плести за моей спиной интриги. Я простил это предательство и просто изгнал его из лагеря, но он не выполнил мой приказ, посчитав, что жалкий человечек не указ перворождённому! За это я зарезал Амрилора, как собаку, на глазах ваших князей и Верховной магини Аладриель! Всего несколько дней назад мне удалось, рискуя собственной жизнью, спасти мужчин дроу, которых имперцы гнали на алтарь машины смерти, а заодно и тебя, Милорн. Сегодня произошла страшная трагедия, в которой погибли женщины и дети народа дроу, но видят боги, что я сделал всё, что было в моих силах, чтобы спасти их от смерти! И что же я слышу в ответ? Я слышу, как злобно скрипят твои зубы, и вижу твою надменную ушастую рожу, осуждающую никчёмного человечка, поднявшего руку на перворождённого. Тебе плевать на то, что беда случилась, когда мой разум помрачился от зрелища безвинно погибших детей! Мне тоже абсолютно наплевать на твоё мнение обо мне, а главное — на эльфийскую спесь перворождённого. Я даже разрешаю тебе скрипеть зубами и злобно вращать глазами за моей спиной, но если ты не будешь беспрекословно выполнять мои приказы, то закончишь как Амрилор! Всего одна ошибка — и моя рука не дрогнет, перерезая тебе глотку! Ты понял меня, ушастый?
— Да, — хрипло ответил Милорн, пряча глаза.
В этот момент за спиной послышался жалобный стон, и я, обернувшись, увидел, как валится на землю Эланриль. Похоже, нервы у эльфийки не выдержали, и она потеряла сознание, выслушивая мой жестокий
— Нравится тебе или нет, но в данный момент ты мой первый заместитель, и я приказываю тебе держать язык за зубами. Сказанное мной не для посторонних ушей, и эти знания не помогут дроу выжить. Женщины и дети не виноваты в том, что у власти находились преступники и негодяи, поставившие ваш народ на край пропасти. Я понимаю, что тебе необходимо переварить услышанное от меня, но время не терпит. Женщины и дети не вынесут дороги в лагерь, отбитый у имперцев. Я должен вернуться назад в посёлок и привести сюда воинов дроу. Ты выделишь мне двух самых крепких воинов и запасных лошадей, через час мы поскачем назад в лагерь. Твоя главная задача — увести женщин и детей как можно дальше в лес и найти для них надёжное убежище. Оставь пару дозорных недалеко от этого луга; когда я приведу сюда воинов, дозорные покажут нам дорогу к вашему убежищу. Ты всё понял?
— Да, князь, — коротко ответил эльф.
— Милорн, я тут начудил с имперцами и не дал захватить пленного. Возможно, кто-то из них успел убежать в лес и спас свою шкуру. Дай команду прочесать окрестности, может быть, кого-то и удастся перехватить.
— Ингар, мои воины подобрали в кустах двух раненых имперцев, но они потеряли много крови и пыток не вынесут.
— Веди меня к ним, я знаю способы, как вытащить информацию из их головы, — приказал я и пошёл следом за эльфом.
За то время, пока я плавал в реке и отходил от стресса после побоища, воины дроу организовали временный лагерь у кромки леса, где пытались оказать хоть какую-то помощь бывшим пленницам, вырванным из лап смерти. Женщины, видимо, сильно натерпелись за время плена и сейчас в основном лежали на траве без сил, и только вокруг уцелевших детей собралась небольшая группа эльфиек. Дроу, завидев меня, шарахались в сторону, как от прокажённого, но агрессии в них я не почувствовал. Моё появление вызвало у окружающих только животный страх и желание держаться подальше от непонятного хумана, убившего на их глазах десятки людей.
Милорн привёл меня на поляну, находящуюся в десяти шагах от кромки леса, где под охраной одного из воинов лежали пленники, наспех перевязанные окровавленными тряпками. Один имперец был без памяти и готовился отдать богу душу, а другой находился в сознании, хотя его правая рука была отрублена по локоть. Синюшный цвет лица раненого указывал на большую кровопотерю, но допросить его было возможно. Увидев меня, пленник заверещал от ужаса и попытался уползти, но я пресёк эту попытку, придавив имперца ногой к земле.
— Узнал меня, тварь? — спросил я имперца, скорчив зверскую рожу.
Пленник, икая, закивал, глядя в мои глаза, как мышь на удава.
— Рассказывай, кто ты и зачем вы напали на караван, у меня мало времени, — начал я допрос.
— Меня зовут Карзай, я простой приказчик из Латра. Это всё Лотрак, это он набрал людей, чтобы напасть на караван с эльфийками. Он говорил, что мы получим за женщин кучу денег, если продадим их в бордели.
— Кто такой Лотрак?
— Это торговец рабами из Латра. Он пытался выкупить эльфиек у легата Тита Флавия, но тот отказал ему. Тогда Лотрак собрал бандитов, которых за последнее время развелось как крыс на помойке, и даже нанял отряд конных наёмников из Фьера, у которых закончился контракт с Мераном.
— Почему вы устроили резню и не пощадили даже детей?
— Лотрак пообещал заплатить только за пятьдесят женщин, а дети были ему не нужны.
— Зачем же вы просто не разогнали лишних пленниц и детей?
— Дети мешали увести эльфиек в лес, а женщины бросались на нас, как дикие кошки, у которых уводят котят. Я никого не убивал, я просто должен был отвести пленниц в условленное место!
— А почему же ты остался без руки, если не участвовал в убийствах?
— Когда на нас как ураган налетели дроу, я только защищал свою жизнь. Это вы отрубили мне руку, — заскулил имперец.
— Лотрак будет ждать вас в условленном месте?
— Нет, господин, он сейчас в Латре. Я должен был передать пленниц людям Лотрака и рассчитаться с наёмниками.
Я на минуту задумался, не отбить ли у людей купца деньги, предназначенные в уплату наёмникам, но сразу отмёл эти мысли.
«Жадность фраера сгубила», — вспомнилась старая присказка.
Дальше допрашивать раненую мразь у меня желания не было, и я обратился к Милорну:
— Этот урод твой, хочешь, допрашивай, а хочешь, сдери с него шкуру, мне он больше не нужен.