И никакая сила в мире... (Тьма перед рассветом)
Шрифт:
– Жаль, что как раз прошлой ночью его там не было, – пробормотал Френсис себе под нос, чувствуя себя кровожадным, как никогда в жизни.
Рея наградила брата негодующим взглядом.
– Честно говоря, я тоже об этом подумал, – признался Данте, затем пожал плечами, – но что-то мне подсказывало, что рассчитывать на это не стоит. Было видно, что в башне уже довольно давно никого не было.
Хьюстон Кирби, человек на диво рассудительный, удивленно посмотрел на своего капитана и бросил в тазик с водой пропитанную кровью тряпку.
Но у Алистера Марлоу воображение было куда богаче, чем у старого дворецкого.
– А для чего тогда она им
– Странно, не правда ли? Но тем не менее я совершенно уверен, что так и есть, даже не знаю почему. Просто чувствую, – пробормотал Данте.
– Теперь и ты стал как тетя Мэри. Если бы она была с нами, Рея, уж мы бы заставили ее рассказать, где обычно встречаются контрабандисты и даже где они прячут свой товар! – с энтузиазмом воскликнул Френсис, делая вид, что не замечает укоризненного взгляда Кирби. Тот только махнул рукой и недоверчиво покачал седой головой.
– Хватит с нас всем известных рассказов о привидениях и призраках, хотя бы вот о Диком Охотнике, лорд Френсис. К чему еще припутывать сюда имя леди Мэри? – недовольно пробурчал Кирби. Он искренне полюбил добрую и заботливую тетушку Реи и не намерен был позволить в своем присутствии шутить над достойной дамой.
– А что, если их дозорный завопил от ужаса, когда его мучили кошмары? – предположил Алистер. – Наверное, они сами до смерти боялись привидений! – решил он, считая свою догадку единственной возможной причиной, по которой бандиты больше не пользуются башней.
Его рассуждения были прерваны тихими шагами за дверью, за которыми последовал осторожный стук. Алистер застыл у стены, положив руку на рукоять шпаги, а Данте, мгновенно закрыв собой Рею, потянулся за пистолетом.
– Войдите, – сказал он. Хотя он и видел своими глазами, как бандиты на рассвете крадучись выбрались из трактира и растаяли в лесу, он не хотел бы, чтобы Джек Шелби застал их врасплох.
В комнату вошел Сэм, с трудом удерживая в огромной руке поднос, тяжело нагруженный высокими пивными кружками и китайским фарфором.
– Дора решила, что вы захотите чего-нибудь выпить, – объяснил трактирщик, аккуратно поставив поднос на столик возле постели. – Она подумала, что миледи не помешает чашечка горячего чая – погода нынче сырая, – добавил он, озираясь и не находя взглядом леди Реи. – Прошу прощения, мне казалось, ее милость здесь.
– Спасибо, – произнесла Рея, выглянув из-за широкой спины мужа, – действительно, глоток чего-нибудь горячего мне не помешает. До сих пор, еще дрожу.
Она улыбнулась, и сердце Сэма растаяло. Старику до сих пор было не по себе при мысли о том, какой опасности подвергалась юная женщина в какой-то степени по его вине. В конце концов все это случилось под крышей их дома. Он мысленно возблагодарил небеса за то, что успел вовремя спуститься вниз, чтобы предотвратить дальнейшее кровопролитие. Довольно с него и воспоминания о том, как сына самого герцога чуть было не убили в его трактире, – оно будет еще долго преследовать его по ночам!
– Сейчас нам не повредило бы особое лекарство миссис Тейлор. – Рея со слабой улыбкой оглянулась на Френсиса, который в ответ скорчил страшную гримасу.
Сэм недоуменно уставился на них, потом неуверенно улыбнулся.
– Готов поклясться, миледи, моя Дора и об этом подумала, потому-то она добавила капельку кой-чего в чашку вашей милости. Это зелье моя женушка делает по рецепту старого мошенника, своего дядюшки Альфа. Мне-то он всегда казался чуточку странным. Всю жизнь бродяжничал, наконец осел здесь, неподалеку, на юге. Понятия не имею, чем он сейчас занимается, но, бьюсь об заклад, ничем хорошим, особенно если знать, что собой представляла его матушка, упокой, Господи, ее душу. Мне всегда казалось, что в ней есть цыганская кровь, – объяснил Сэм, заметив, что все с недоумением уставились на него. Трактирщик недовольно покачал головой, показывая, что такой добропорядочный человек, как он, думает о родственниках жены.
В комнате повисло молчание. Сэм продолжал переминаться с ноги на ногу, стоя посреди комнаты и стараясь поймать чей-нибудь взгляд.
– Я просто не знаю, что и сказать вам, милорд. Ни за какие блага в мире я бы не сделал ничего такого, что могло бы причинить вред ее милости. Я просто в отчаянии, что с лордом Френсисом стряслась такая беда. Вы верите мне, милорд? – тревожно спросил он. Огромные руки старика мелко-мелко дрожали, он в отчаянии стиснул их, чувствуя на лице холодный взгляд серо-стальных глаз маркиза.
– Вы ведь предупредили их, чтобы они держались подальше, не правда ли, Сэм? – спросил Данте, и испуганный трактирщик оцепенел. – Дело в том, что я немного знаком с привычками контрабандистов. Да ведь вам уже известно, кем я был раньше, уж наш мастер Бреди наверняка об этом позаботился, я уверен. – Данте впился испытующим взглядом в побагровевшего от смущения трактирщика. Одно дело – когда тебя подозревают в связях с бандитами, думал тот, и совсем другое – признать это во всеуслышание.
– Ну что ж, милорд, так оно и есть. Да ведь и выбора у меня не было, в здешних-то местах между Мерлеем и Уэст-ли-Эббот моя «Могила епископа» – единственный трактир, почитай, на всю округу, – с трудом выдавил старый Сэм Лескомб. – Конечно, кому как не мне знать о Той вражде, что случилась между вами и Джеком Шелби, и, если бы в моих силах было заставить этих мерзавцев держаться подальше от моего трактира, уж я бы, поверьте… – Его голос дрогнул и сорвался. – Многое изменилось в наших краях с тех пор, как вы уехали, милорд, – с таинственным видом продолжал старик. – Нашему брату приходится держать ухо востро, если не хочешь, чтобы в один прекрасный день тебя выловили из моря, словно дохлую треску.
– Нет нужды извиняться, Сэм. Каждому из нас приходится поступаться чем-то иной раз, просто чтобы выжить, – спокойно сказал Данте, и трактирщик облегченно закивал головой. – И не стоит опасаться, что повторится то же, что случилось этой ночью. И пожар в вашем трактире никто не устроит. Мы сегодня же переберемся отсюда в охотничий домик. Вы и так уже достаточно рисковали из-за нас, и мы очень благодарны вам за это, – искренне добавил Данте Лейтон, и даже Хьюстон Кирби не мог не восхититься, с каким благородством это было сказано.
– Что вы, ваша милость, это честь для нас, – почтительно забормотал Сэм Лескомб, не сумев, однако, скрыть радости. Теперь, когда его милость и все семейство покинут наконец его трактир, и он, и Дора смогут спать спокойно.
– Не думаю, что вам стоит так уж тревожиться из-за Джека Шелби, – продолжал между тем Данте. – Скорее всего теперь он не сможет думать ни о чем другом, кроме как отомстить мне. Ему будет просто не до вас. А кроме того, слишком уж ваш трактир удобен для этих бандитов, поэтому они не рискнут поджечь его в отместку, – успокоил трактирщика Данте. Эти доводы не очень-то убедили старого Сэма, а кроме того, добрый старик искренне тревожился за жизнь самого Лейтона и его семьи.