И полыхал пожар дождя…
Шрифт:
Ни тормознуть, ни повернуть.
Весы и чаши – всё у Господа,
И гири – всё в его суме!
А сердце настучится досыта
И возопит, а время – бросово,
И суета твоя барбосова,
Осядет пылью там, вовне.
И что сказать себе и городу
О жизни? Что цена ей – грош?
Ну, избодался вусмерть смолоду,
Всё норовил судьбу за бороду
Схватить…
Но лучше не тревожь
Той
Где память – зло, прозренье – ложь,
Где о любви… ну, ты поймёшь!..
И зной свой, и озноб и дрожь,
Вздохнув, безропотно вернёшь
Мерцанью звёзд, сиянью холода.
*
Избави, Господи,
Нас от дурного сглаза
И доброты врагов и дураков!
Убереги от приворота, глаза,
От холодов,
Когда легко и сразу
Зима накинет свадебный покров
На хмель в саду, на улицы и лица
Твоих подруг, любивших вся и всех,
На этот наш почти безгрешный грех
Измен, забвений, краденых утех,
Где всё никак
Тоске твоей не спится,
Где плачет Сыть –
Ночной печали птица,
И не спешат от нас отворотиться
Ни Гамаюн,
Ни Щур,
Ни птица Стерх…
*
Сегодня ветрено и сыро,
И на тебе – ну, нет лица!
Изображаю мудреца –
Пью чай, листаю «Розу Мира».
И от предвестий не укрыться:
То Яросвет и Люцифер,
То Свет высокого Единства,
То наше горестное свинство
И неизбежность Божьих Сфер…
А за окном недомогает
Облезлый куст дворовых роз,
И на спасительный навоз –
Опять его я не привёз! –
Надежд он и не возлагает.
И пламенеет Роза Мира,
И в небе ветрено и сыро,
И стонет стылая квартира,
Где всё небесное круша,
Взопрев летает на ушах,
Меж дымной кухней и сортиром,
Грозя расправой Чёрным Дырам,
Твоя отпущенная с миром,
Давно бескрылая
Душа…
*
Вечерний день,
Печальник мой смиренный!
Тиха река и ночь совсем близка.
Меняя галс, уходят с лёгким креном
Гружёные дождями облака.
Взыграет выпь,
Из камышей ответит
Бурчливый сом,
И, веря в чудеса,
Всё ждёт любви
В своей прохладе летней
Вдоль старых плёсов
Лесополоса.
*
Ничто не вечно – молкнут песни,
С пути сбиваются дороги…
Опричь себя, совсем немногим
Мы дорожим.
А что в итоге?
Нам Бог затем даёт болезни,
Чтоб мы задумались о Боге.
Чтобы мольбы
И всхлипы-слёзы
Плакучих ив – всё стало данью
Твоей скупой, как подаянье,
Судьбе,
Когда осенней ранью
Взлетят последние стрекозы,
В твоё
Поверив
Покаянье.
*
Будь осторожен: относись рачительно
К словам – они волшебники и маги!
Простая мысль становится значительной,
Когда её распишешь на бумаге.
И чуткость слов, их тайная отчётливость,
Нам явят и мольбу, и Божий зов,
И дух родной земли, и нерасчётливость,
И к родине предвзятую любовь…
И что нам галактическая дальность
Тех звёздных дыр, чьи чёрные костры
Безверьем нас морочат до поры!
Мы, всё-таки, достаточно стары,
Чтоб знать:
Господь – такая же реальность,
Как мир земной и звёздные миры.
*
Восторги
И ночные вдохновенья
Любви
Не возглашай, не славословь:
Об очень тихий камень преткновенья
Она споткнётся, Вечная Любовь.
И будут феврали, ручьи
И таянье
Сугробов,
И готовность всё забыть…
И дни твои,
Где горечь и раскаянье,
И боль,
И ничего не изменить.
*
Ну, скажем, дождь… Нет, первый снег
И мокрый запах луга!
А время замедляет бег
И умудряет вся и всех
Унять, умерить свой разбег
И возвратиться на ночлег
В свою шалаш-лачугу,
В тот самый рай свой, где в снегах –
Да нет, в дождях и травах! –
Дыханье неба на губах
И прель плодов, и пух и прах
Цветов в слезах-отравах,
И первый снег – он в душу вхож,
И понят, и услышан…
Пусть будет снег!
А всё же дождь
Мне и верней
И ближе…
*
Исцелимы ли скудость – и скупость,
Если жизнь уже вся за плечами?