И придет ночь
Шрифт:
– Потому что ты схватил бы пистолет и помчался за Миллбэнком в погоню. Тебя бы арестовали, бросили в нориджскую тюрьму, а потом вздернули бы на виселице.
– Может, и так, зато одним мерзавцем на свете стало бы меньше.
– Тсс, Тинкер. Он не стоит того, чтобы ты рисковал жизнью! – Силвер окинула старого слугу грозным взглядом. – Я не хочу, чтобы ты болтался на виселице из-за такого подлеца, как Миллбэнк.
Старик в задумчивости потер морщинистый подбородок.
– Думаю, вы правы. Ну хорошо, стреляться с ним на рассвете я не буду. –
Сил вер легонько дотронулась до его плеча:
– Будь осторожен, друг мой. Впрочем, ты все равно не послушаешь моего совета.
В глазах Тинкера блеснул озорной огонек.
– По-вашему, я упрямый? Так это потому, что я уже устал постоянно выручать вас с Брэмом из беды.
– Знаю, мой старый друг, знаю.
Тинкер что-то хмыкнул в ответ, но щеки его залил довольный румянец.
– Да ну вас, мисс! Вертите мной как хотите. – Он усмехнулся. – И главное, у вас это всегда получается!
На поросшие густой травой луга Уолдон-Холла спустилась ночь. Люк Деламер стаскивал до блеска начищенные башмаки.
– Почему бы тебе не пойти и не ограбить карету какого-нибудь зажиточного столпа норфолкского общества и не оставить меня в покое?
– Я давно уже завязал со старым, мастер Люк. – Джонас Фергюсон, сухопарый шотландец с проницательными глазами, смотрел на разбойника, которого все величали бичом Норфолка. – Вам это должно быть известно. Ведь это ваш отец наставил меня на путь истинный.
Из-под скомканного одеяла высунулась лохматая мордочка. Блеснули два черных умных глаза. Люк взял пушистый, попискивающий комочек на руки и, прижав его к груди, стал нежно поглаживать. Он вздохнул.
– Посмотри, в кого ты превратился, Джонас. Теперь ты сообщник самого отъявленного преступника во всем королевстве. За твою голову назначена немалая цена. – Сощурившись, он бросил взгляд на черную шелковую маску, валявшуюся на кровати. – Сколько уже прошло времени?
– С... с той ночи? – Чтобы произнести это, Джонасу пришлось сделать над собой видимое усилие: даже теперь, по прошествии стольких лет, ему все еще трудно было об этом говорить.
– Да, стой ночи.
– Года четыре, надо полагать.
– Нет. Не четыре, а пять. – Люк гладил хорька по шелковистой шкурке. Он стиснул зубы. – Пять лет, три месяца и двадцать один день.
Люк посадил зверька обратно на одеяло и, поднявшись с кровати, потянулся за рубашкой. В комнате воцарилось угрюмое молчание.
Луна, сияющая за окном, скрылась за чередой серебристых облаков.
– Послушайте меня, мастер Люк. Не ходите туда.
– Но я должен. Только ты один знаешь почему, Джонас. Я слишком многое поставил на карту, чтобы теперь не пойти.
– Бросьте вы все это дело, а? Забудьте об этой безумной жизни. Возвращайтесь домой,
Люк печально улыбнулся Джонасу:
– А я и не думал, что тебе так хорошо известна история рода Деламеров, Джонас. Вероятно, ты к тому же помнишь и то, что Деламеры никогда не обманывают. Они не лгут. Не грабят кареты и не разъезжают по вересковым пустошам при лунном свете. – Он надел черную рубашку и стал похож на призрак в этой и без того наполненной тенями комнате. – И они уж точно никогда не предадут родину.
Старый слуга хмыкнул:
– Даже если вынуждены будут так поступить?
– Да, и тогда. – Люк плотно сжал губы. – Даже если родина предаст их. Нет, истинный Деламер на такое не способен.
– А вы оказались способны, – заметил Джонас. – Тем не менее в ваших жилах течет голубая кровь Деламеров. Вы не заслужили такой судьбы, мастер Люк.
Разбойник лишь пожал плечами:
– Что случилось, то случилось, друг мой. Сначала Саутхолл, потом Руан, затем Алжир. Я не могу сделать вид, будто ничего не произошло, и не могу простить тех, кто за этим стоял.
Люк снял плащ, накинутый нарезной столб кровати из красного дерева, и надел его. Было видно, как напряглись при этом все его мускулы.
Янтарные кошачьи глаза Люка блеснули. Он взял свою седельную сумку и осмотрел два пистолета, припрятанные в ней.
– Ты знаешь, что один из моих предков участвовал в битве при Азенкуре? А другой сражался вместе с Мальборо в Бленхеймской битве в 1704 году. – Он криво усмехнулся. – Интересно, что бы они сказали, узнай, чем промышляет их праправнук? Наверное, то же самое, что и мой отец, – если бы ему стало это известно, конечно. Но он никогда не узнает.
– Расскажи ему обо всем, Люк. Эндрю Деламер – человек. Он все поймет. Он поможет тебе.
– Нет. – Отказ был категоричным. Он уже несколько раз объяснял другу причины. – Я не могу вернуться назад, Джонас. Пока не выслежу того негодяя, который так подло со мной поступил. А если тебе это не нравится, оставь меня и иди на все четыре стороны. – Люк перекинул сумку через плечо и направился к двери. – Я не вернусь до утра.
Джонас переминался с ноги на ногу. Он и злился, и был обеспокоен одновременно.
– А мне, конечно, прикажете ждать вас здесь, чтобы собрать вас по кусочкам, когда вы вернетесь, весь нафаршированный свинцом?
Люк пожал плечами:
– Можешь не ждать.
– И на кого же вы охотитесь этой ночью? Кто станет очередной жертвой? Лорд Карлайл? Лорд Клейдон?
Или сэр Чарлз Миллбэнк?
Люк некоторое время раздумывал.
– Миллбэнк? Неплохо было бы ограбить этого толстопузого. Но увы, сегодня вечером я должен нанести визит мистеру Аберкромби.
– Ювелирных дел мастеру, что живет в Кингсдон-Кроссе? Мальчишка, да ты никак с ума сошел! Решил податься в обыкновенные взломщики и ограбить его лавку?