И пришли семеро
Шрифт:
Свиту красавицы составляла троица стройных женщин в коротких белоснежных платьицах с широкими юбками до колена и внушительными декольте. Сапожки их, под стать своей хозяйке, тоже доходили до колена, но были белого цвета и тоже обладали высокими каблуками, хоть и не настолько длинными и тонкими как у высокородной. Довершали их образ изогнутые мечи в ножнах у бёдер и длинные белоснежные плащи за плечами.
— Даа, Микола, — задумчиво протянул я, лаская глазами упругие тела посетительниц. — Тут точно без артефактов нечистых сейдхе не обошлось…
— И не говори, Костян, — согласился со мной
И действительно, все приметы совпадали: явное злоупотребление артефактами, оружие, эротичные одежды и даже то презрение, с которым красавицы смотрели на вышедшего к ним старшего отца Доминика.
— Жаль, что мы никогда не узнаем, что им от нас понадобилось, — шепнул Миколе я.
— Зато старшие отцы могли бы не беспокоиться, — ответил мне Микола. — К этим точно никто сбегать не будет. Тут и без рассказов отца Луки понятно, что ничего обломиться не может. Достаточно на выражениях их лиц посмотреть.
Переговоры вела одна из сестёр Красоты — рыжеволосая и зеленоглазая женщина, белое платье которой было инкрустировано серебряными нитями, а в рукояти меча красовалось несколько изумрудов. Она с жаром что-то доказывала Доминику, то и дело взмахивая руками, от чего её крупная грудь призывно колыхалась. Впрочем, старший отец оставался безразличен к её прелестям и эмоциональности, бесстрастно слушая собеседницу.
Высокородная стояла чуть в стороне и ничуть не интересовалась переговорами своей спутницы и Доминика. Казалось, она лениво осматривает стены монастыря. Однако, её чёрные глаза внимательно осматривали укрепления каким-то невероятным образом примечая каждого из следящих за женщинами.
Когда высокородная посмотрела в мою сторону, она вздрогнула. А затем пристально посмотрела мне прямо в глаза. При этом её надменное личико ненадолго утратило маску безраличности, сперва став торжествующим, затем удивлённым. В следующий миг оно скривилось от отвращения, а затем высокородная решительно поджала губы и вновь вернула себе выражение безраличия.
Окончательно утратив интерес к диалогу, высокородная что-то приказала своим спутницам и, развернувшись, направилась прочь от монастыря к поджидающей её неподалёку карете. Рыжеволосая тут же прервала свой монолог и, обменявшись с Домиником парой коротких фраз, последовала за госпожой. Затем, они оседлали пасущихся рядом с каретой лошадей и вся кавалькада, тронувшись, быстро исчезла из вида.
Больше сегодня никаких примечательных событий не происходило и, после вечерних работ и ещё одной коллективной молитвы, нас разогнали по кельям. Уснул я сразу же и сны мои были под стать событиям сегодняшнего дня.
Снились мне обнажённые женщины. Было их аж семеро и они неподвижно сидели в каком-то огромном помещении вокруг какого-то непонятного мужика. Как я ни старался, всматриваясь в их влекущие черты, но облик большинства из них упорно отказывался задерживаться в моей памяти.
Единственная, чей облик я мог запомнить, была русоволосая и черноглазая высокородная, увиденная мной этим вечером. Только, если вечером на её лице застыла маска безразличия и презрения, то сейчас оно выражало безумную надежду.
Неожиданно мужик, до этого спокойно сидевший в окружении красоток, поднялся и заговорил звучным голосом. Увы, язык его был мне совершенно незнаком, но я, каким-то образом, понимал сказанное им.
— Эра Хаоса, загнавшая наш народ в Последнее Убежище и заставившая нас уступить наши земли жалким людишкам, близится к завершению, — провозгласил незнакомец.
Присмотревшись, я заметил, что у него острые уши, а значит передо мной был не человек, а самый настоящий сейдхе.
— Наступает эра обновления, которая позволит нашей расе вернуть былое могущество, — продолжал вещать он.
Со стороны женщин послышалось несколько радостных возгласов.
— Однако, каждой из вас, собравшихся здесь, потребуется принести величайшую жертву ради нашего народа. Готовы ли вы на подобное?
— Да, о Оракул! — хором ответили женщины.
— Тогда слушайте в чём состоит ваша миссия! — возвестил названный Оракулом. Когда он продолжил, глаза его засияли внеземным светом, а голос зазвучал подобно грому. — Каждая из вас должна найти среди презренных людей наиболее достойного и возлечь с ним. В иные времена, подобные союзы не могли принести плодов. Но в эту эпоху у вас родятся те, кто возродит величие нашей расы! Отдадитесь ли вы презренным людишкам ради вашего народа?
— Да, о Оракул! — так же хором ответили женщины. Однако, на этот раз, их голоса звучали не так уверенно.
— Ну что ж… — протянул оракул, и, подойдя к уже знакомой мне высокородной, спросил у неё. — Ламия, как ты планируешь найти достойного?
— О Оракул, последние сотни лет я посвятила служению богине Красоты. Ради этого служения я отвергала наших мужчин, ещё в те времена, когда они не пали от рук проклятых людишек. И ради своей миссии я отдамся в руки богини, — склонила русоволосую голову Ламия. От этого жеста среди густых волос красавицы на миг показалось острое ушко и я понял, что она тоже сейдхе, а не человек. — Боги этого мира всегда были на стороне нашего народа. Надеюсь богиня не откажет мне и приведёт к достойному!
— Да будет так! — возвестил оракул.
Открыв глаза, я обнаружил, что вокруг царит глубокая ночь. Первое время я не мог понять, что меня разбудило. В голове крутились обрывки недавнего сна, но они настолько стремительно таяли в моей памяти, что я не успевал на них сконцентрироваться.
Неожиданно я понял, что меня разбудило. Это была музыка. Мягкая, нежная, еле слышимая она, казалось, доносится откуда-то из-за двери моей кельи. Когда я, даже забыв одеться, осторожно выглянул в коридор, то понял, что музыка доносится из привратной комнаты. Выйдя туда, я осознал, что источник на улице… Так, преследуя неуловимый источник чарующих звуков, я добрался до внешней стены монастыря.
Почему-то меня совершенно не смущал тот факт, что я полностью голым шастаю по улице. Самым важным мне казалось найти источник музыки. А он теперь раздавался из-за стены.
Послушников в нашем монастыре, действительно, отлично готовили. Да и патрули младших отцов следили за тем, что бы никто не проник в монастырь снаружи, а не затем, что бы никто не сбежал изнутри. Так что я, изрядно намучавшись, сумел скрытно преодолеть стену и обнаружить, что музыка доносится из виднеющегося неподалёку леса.