И с привкусом любви на губах
Шрифт:
– Хочу. – киваю я.
Джонни быстро набирает номер на телефоне.
– Дядь, я в город. К Марине. Мы поедем, в Апельсине посидим. Твою невесту заберу? – пауза, во время которой даже мое сердце замирает.
А ну сейчас как скажет, нет. И все. Приплыли. То есть потанцевали. А мне так хочется! Никогда раньше не хотелось, тем более с Амираном, а тут прям душа требует.
– Хочет. – отвечает Джонни Македову. – Хорошо. Понял. – нажимает отбой, поворачивается ко мне.
– Он сказал, чтобы ты что-нибудь поела и собиралась.
– Он разрешил? – не верю я своим ушам.
– А что здесь такого? – пожимает плечами Джонни. – Сам он никогда не посещает такие места. А ты – молодая, девочка еще. Тебе танцевать самое то. Давай, Ален, ешь и собирайся. Буду ждать тебя внизу.
Глава 24
Нахожу в шкафу джинсы и свитер. Ничего особенного. Блистать и затмевать все вокруг брендовыми платьями, что я разыскала в гардеробной, не хочу. Ведь иду третьей лишней, в их паре, но мешать им не собираюсь. Просто хочу побыть подальше от Синей Бороды, вот и все.
Джонни никак не комментирует мой внешний вид. Молча выводит меня из дома, сажает в автомобиль. Тут выходит заминка. Не знаю, куда сесть: на переднее сидение – обидится Марина. На заднее…
– Садись вперед. – решает за меня дилемму Джонни. – Пристегивайся.
– А Марина…?
– Потом пересядешь.
Делаю, как говорит Джонни. Искоса смотрю на него. Какой же он все-таки красивый! Нереальная, завораживающая мужественная красота и харизма. Одет стильно. Пахнет приятно. Руки спокойно обхватывают дорогую кожу руля. В отличие от Амирана он внимателен на дороге. Не разгоняется почем зря. Музыка негромко льется из динамиков, а не лает, как у моего бывшего, на всю округу.
Вздрагиваю и ежусь от неприятных воспоминаний. Ведя машину одной рукой, Джонни снимает с себя куртку. Протягивает ее мне.
– Надень. Не дрожи.
Я беру его одежду. На самом деле, дрожу я не от холода, а от омерзения, при одной мысли, что сегодня я могла вновь попасть к Амирану в лапы. В его полное безраздельное владение мной.
Надеваю. Полное ощущение, что Джонни заключил меня в свои объятия. Которых мне так не хватает! Черт! Как же все сложно-то, а?
Я так погружаюсь в свои мысли, что даже не успеваю понять, что мы уже приехали. Марина недовольно стоит у тротуара, наряженная в дорогую шубу, разукрашенная вся, при макияже. Волосы длинные, прямые. И ресницы длинные, наверняка искусственные. Макияж, да и стиль на пять баллов. Красивая, ухоженная девушка. Не удивительно, что Джонни запал на нее. Такие и нравятся парням. Всем, без исключения.
И снова я туплю, забывая пересесть с ее законного места. Постояв немного, Марина недовольно юркает на заднее сидение.
– Снова ты ее с собой притащил! – раздается позади раздраженный голос.
– В смысле, снова? Взял Алену с собой, в клуб, потанцевать. – пожимет плечами Джонни. – Не думал, что ты против.
– Ну конечно, я только за! – ехидничает красавица, - Сплю и вижу, что она за нами повсюду…
– Не язви! – обрубает ее Джонни.
– И она на мое место села! – продолжает кипятиться девушка. – Значит, я уже тут лишняя? А? Джонни? Значит, мне уйти и не мешать вам?
– Она просто села вперед. – терпеливо объясняет парень. – Это ничего не значит.
Обалдеть, какие у них отношения! Ни привет-пока, поцелуи и обнимашки. Нет, сразу претензии. Как только Джонни ее терпит? Характер, конечно у нее драконий. Вон, обо мне в третьем лице говорит. С презрением и полным игнором. Ну, раз так, то я и пересаживаться не буду. Пусть едет и пыхтит сзади. Заслужила почувствовать себя третьей лишней!
Глава 25
Пафосный ночной клуб. Джонни и Марину встречают тут как старых знакомых. Все машут руками, здороваются, расступаются. Джонни то и дело привлекают к себе роскошные красивые девицы с губами и всем остальным, прокачанным не один раз. Джонни чувствует себя здесь в своей тарелке. Улыбается, шутит, шепчет на ушко что-то очередной, подпорхнувшей к нему прелестницы.
Стараюсь не смотреть на это все. Я далеко от Македова. Не наедине с ним, и это – главное. Марина вроде тоже улыбается знакомым Джонни, но я вижу, как она ревностно следит за каждой акулой, подплывающей к берегам ее законной территории.
Джонни провожает нас за укромный столик. Шутя и играючи делает заказ у тут же материализовавшейся официантки. Заказывает Марине коктейль покрепче не спрашивая, а ко мне поворачивается.
– Пить будешь?
– Нет, мне нельзя. – памятуя слова Македова отвечаю я. Ведь он запретил мне любой алкоголь, хотя это смешно. Я не пью. Вообще.
– Да брось, - хмыкает Джонни. – У меня не дядя, а изверг какой-то! Хочешь, я тебе слабый закажу. Чисто, чтобы настроение поднять. Македов ничего не заметит!
– Нет, Джонни! – отрезаю я. – Я сама не пью. Не потому что мне твой дядя что-то запретил.
– Смешная. – ухмыляется Джонни во все своих тридцать два белоснежных зуба. – Ну и зря. В твоем положении, я бы не отказался.
– Я сейчас уйду. – надоедает мне это бессмысленное препирание. И вообще, если хочет напоить девушку, пусть свою поит. Меня не надо.
– Ха! – лыбится во-всю повеселевший парень. А глаз черный так и горит у него. На меня горит. И бесенята притаились в ожидании отжечь.
Джонни уходит куда-то в сторону бара, увлеченный очередной знакомой. Музыка гремит. Молодые тела дрыгаются в такт. Танцовщицы гоу-гоу на возвышении заводят публику еще пуще. Настоящий бедлам и какофония. Но всяко лучше, чем в огромном пустом доме находиться наедине с Синей Бородой!
– Слышь, ты! – вырывает меня из раздумий крик Марины.
Я оборачиваюсь на нее, но тут появляется Джонни с тремя коктейлями, и вслед за ним официантка с остальными напитками и легкими закусками.
– Это тебе. – ставит Джонни передо мной бокал. Глубокий, на длинной ножке. Внутри белая жидкость, густая, похожая на молочное желе, слоями, выложенная последовательно с апельсиновым соком.