И с привкусом любви на губах
Шрифт:
И если Амиран уже несколько раз безуспешно набрасывался на меня, чтобы овладеть, без просу, без моего желания, то Джонни сейчас интересует мое мнение.
А я прекрасно понимаю, что в отеле мы будем отнюдь не за жизнь разговаривать, а заниматься кое-чем таким, после чего Амиран никогда не возьмет меня в жены. И вдруг ясно осознаю: вот он шанс избежать свадьбы с извергом!!! Надо потерять свою девственность до свадьбы! И я свободна! Если он, конечно, не убьет меня. Но у нас двадцать первый век на дворе! Никто
Собираюсь с мыслями. Делаю судорожный вздох, словно в черную раскаленную реку бросаюсь:
– Да.
Джонни кивает, решительно утапливая педаль газа в пол. Сжимает мою руку, коей завладел после моего согласия.
НАСТОЯЩЕЕ
– Какая? – тихо спрашиваю, глядя на него снизу вверх.
Джонни идет на меня всей своей массой, придавливает к перилам, зажимает, ставя обе руки по обе стороны от меня.
Его близость опьяняет. Его запах сводит меня с ума. А тяжесть… у меня все внутри сладким узлом завязывается. Скручивается… а страха нет. Или есть. Есть же! Вот он. Никуда не делся. Амиран сделал свое грязное дело и теперь меня будет трясти рядом с каждым, кто зажмет по сильнее.
– Не смей меня провоцировать! – рявкает Джонни мне в лицо.
Смотрит бешено. Воздух искрится между нами. Я плавлюсь от жара его тела. Меня ведет от его запаха. Его лицо приближается ко мне. Его глаза обводят контур моих губ так, что они горят, словно их лазером выжигает.
Я ощущаю его дыхание, свежее и обжигающее одновременно. Уже и борода колет мою нежную кожу, настолько он близко придвинулся. Я прикрываю глаза, боясь расплавиться и потечь лавой под ним. И тут:
– Поняла?! – резко отстраняется от меня. – За мной! Македонский не любит ждать!
Иду, а сама вспоминаю, что произошло тогда, год назад.
ПРОШЛОЕ
– Кто он?! – ревет Амиран.
Я сказала ему прямо в машине. И попросила остановить автомобиль, чтобы уйти окончательно из его жизни.
– Кто?! Лешка белобрысый? Или Джонни, пижон столичный? Кто посмел?!
Желваки на лице Амирана заходятся в приступе гнева. Костяшки пальцев побелели. От него искрит неприкрытой злостью и ненавистью на весь автомобиль.
– Это не важно. Открой машину.
– Я тебе дам, неважно! – рычит на меня! – Я убью тебя! И его убью! Твой отец дал мне разрешение! Ты – моя собственность! Ты моя вещь!
– Он не отец мне больше. И он не может распоряжаться мною! Я давно совершеннолетняя! Я самостоятельная женщина! – кричу я от злости и обиды.
– Заткнись, женщина! – бьет по газам Амиран. Я едва ли снова не впечатываюсь в лобовое.
Он резко отстегивает ремень безопасности и подается ко мне, чтобы ударить, разбить мне лицо в дребезги, а я отпрянываю от него. Отчаянно дергаю ручкой двери, и она поддается. Вылетаю из автомобиля, проваливаясь в жидкую кашу из снега и грязи на обочине. Адреналин бьет в висок.
Амиран вылезает следом. У него в руке пистолет. Уже успел достать. От страха у меня окончательно темнеет в глазах и замутняется разум. Срываюсь с места, не видя перед собой ничего. Несусь в панике непонятно куда.
– Алена! Але-е-е – ревет мне в спину Амиран.
А потом удар. Страшный визг тормозов. На секунду перед глазами мелькает испуганное мужское лицо водителя автомобиля, сбившего меня. И все. Пустота.
– Алена, Аленушка… вернись ко мне! – слышится периодически сквозь черную густую пелену. – Вернись, я прощу. Я все равно женюсь на тебе! Пусть ты и дурная испорченная баба. Но я люблю тебя, слышишь? И я не отпущу тебя. Никогда!
Такое повторяется периодически. Время от времени. И текст примерно одинаковый. И меня это смутно тревожит. На подсознательном уровне. Но я не понимаю, ни кто это говорит, ни смысла всего сказанного…
В тот день, когда я окончательно прихожу в себя, в палате я не одна. Со мною отец. Смурной. Задумчивый. Мрачный. Кажется, он постарел лет на десять! Или это я столько находилась без сознания?
– Аленка! Дурная баба! Пришла в себя? – окликает меня ненавистный голос. С трудом перевожу голову в воротнике от отца к говорящему.
Амиран. Мой личный кошмар! Тут же вспоминаю все, что произошло. Его издевательства надо мной. Рукоприкладства. День рождения Джонни в пентхаусе. Нашу с ним ночь вспоминаю. Ссору с отцом. Приход Амирана. Его запихивание меня в машину. Угрожания пистолетом. И удар автомобиля на полном ходу.
И теперь этот изверг снова пришел?! Не добил? Решил самолично додавить? До конца? Чтобы ни единого шанса не было!
– Уходи, Амиран! – гулко произносит отец.
Он не кинулся ко мне, когда я открыла глаза, не выказал вздоха облегчения… точно его чувства ко мне, если они и были когда-нибудь, законсервировались. Ушли глубоко-глубоко в его подсознание.
– Дядь Гриш, я правда не хотел, чтобы с вашей дочерью что-то случилось. – Амиран порывается подойти ко мне, но отец рявкает:
– Уходи, я сказал! Тебе нечего делать рядом с ней!
Господи, что я слышу? Неужели, наконец, отец понял, какой мразью является Амиран на самом деле? И теперь он не подпускает его ко мне? Я не верю ни своим глазам, ни своим ушам!